Для кого-то всё в эти 2-3 строчки и уложится. А я знал Евгения Владимировича лично - хотя и совсем немного. И уж точно - гораздо меньше, чем хотелось бы.
Но я в силу возраста не застал Зимина-хоккеиста - познакомился уже с тренером и телекомментатором. Хотя игроком он великим был, все говорят! Форвард от Бога, для которого обыграть, обхитрить соперника - плёвое дело.
Мне оставалось только слушать воспоминания о его исторических голах: "Первая-то шайба в Суперсерии с канадцами - не совсем моя. Нет, конечно, забросил её я, но там Саша Якушев изумительную передачу отдал. Оставалось только забить. А вот второй гол - это уже я, конечно! Обыграл защитника, вратаря Драйдена - и в пустые! Приятно было на душе - не передать..."
Самое интересное, что хотя и подавались те игры часто, как настоящая война и "противостояние двух систем", сами хоккеисты на многие годы стали друзьями. Бобби Кларк, когда был генменеджером "Филадельфии", даже на работу Зимина взял скаутом.
"Безусловно, канадцы бились отчаянно, - пояснял Евгений Владимирович, - но это, во-первых, в крови у них, мы же и до того с их любительскими командами играли, так что знали: даже отдав пас - расслабляться нельзя, въедут в тебя... А во-вторых, их финансовое благополучие было на кону. Представляете, проиграли бы они эту серию русским. Какие тогда они лучшие в мире? За что им, как пел Высоцкий, "зарплату навалом"?"
Не все знают, но с Владимиром Семёновичем, как и со многими другими большими актёрами, Зимин дружил. Да и вообще был настоящей душой компании. Весёлый, добрый, умный - как такого не полюбить? И женщины его любили, конечно. Уже незадолго до смерти он дал большое интервью моим коллегам из "СЭ" - замечательнейшим журналистам Юре Голышаку и Саше Кружкову. Поведал там и про роман с неизвестной истории француженкой, и про свидания с великой фигуристкой Пегги Флеминг, олимпийской чемпионкой-1968...
Евгений Владимирыч вообще много что мог рассказать. И рассказывал - про Всеволода Боброва, про Александра Мальцева, про Валерия Харламова, про других великих хоккеистов... И всё это - талантливо и тонко. Как умел только он.
Жаль - теперь уже не поговорим больше. Если только когда-нибудь потом где-нибудь там... Светлая память!