— Александр Сергеевич, когда узнали о вашем включении в Зал славы?
— Узнал об этом еще 26 июля. Конечно, испытал глубочайшее чувство гордости. Не секрет, что членами Зала славы становятся в основном выступавшие в НХЛ игроки. Это огромная честь. Полагаю, не будь того поколения советских игроков, что в 70-е годы выиграли подряд 9 мировых первенств и 3 Олимпиады (1964, 1968, 1972. — «МК»), канадцы даже не сели бы за стол переговоров, а Суперсерии 1972 года СССР—Канада не было бы вовсе. Наши победы вызвали интерес у канадской стороны, им стало интересно помериться силами с любителями, как они нас тогда называли. Думаю, что те игры в Суперсерии-72 и стали причиной появления в Зале славы Третьяка, Харламова и меня.
— Каковы критерии отбора кандидатов?
—Про причастность к НХЛ я уже говорил. В Канаде есть один известный журналист по фамилии Чейни, который был крайне недоволен, что меня ввели в Зал славы. Он вообще, мягко говоря, недолюбливает русских и написал гневную статью о том, как несправедливо, что нас с Третьяком сделали членами Зала, а Пола Хендерсона, принесшего канадцам своими шайбами в концовках победы в трех матчах Суперсерии-72, — нет. Признаться, я был уверен, что Пол давно уже в Зале славы…
Что касается критериев, то их много, по блату здесь не проскочишь. Есть комитет из 18 человек, который и решает, достоин кандидат или нет. Для положительного решения «за» должны проголосовать 75% выборщиков. Как мне сказали, меня поддержали 14 человек, а четверо были против. Дело в том, что Игорь Ларионов входит в этот выборный комитет. Как он рассказал, он уже в третий раз предлагал мою кандидатуру, но предыдущие две попытки оказались неудачными. Я знал, что многие кандидатуры наших хоккеистов были одобрены не с первого раза. А тут еще известная всем политическая обстановка, санкции… Но все же по моей кандидатуре в итоге было принято положительное решение.
— Политики, как мы видим, предостаточно не только на церемонии «Оскар», где статуэтки порой получают не за талант и мастерство, а за удачно выбранную тематику фильма, но и в хоккее. А как вы относитесь к тому, что членом Зала славы является первый темнокожий в НХЛ, включенный в него, по сути, за цвет кожи?
— Уилли О’Ри, ставший членом Зала славы 5 лет назад, действительно был первым афроамериканцем в НХЛ, сыграв свой первый матч в составе «Бостона» в 1958 году. Но я не считаю, что цвет кожи здесь сыграл определяющую роль. Здесь надо рассматривать все его заслуги. Уилли был и тренером, работал с детьми, занимался общественной деятельностью. Думаю, все это в совокупности и стало причиной рассмотрения его кандидатуры.
— Как прошла торжественная церемония в Торонто?
— Программа мероприятия была разбита на 4 дня. Мы встречались с представителями прессы, с болельщиками. Нам вручили перстни, мы посетили хоккейный матч «Торонто»—«Нью-Джерси», перед которым в присутствии 20 000 зрителей нам вручили клубные пиджаки членов Зала славы. Был и наш хоккейный матч, в котором я все же вышел на лед в двух сменах — по одной в каждом из периодов (играли 2 по 30). Я не катался и не тренировался до этого несколько месяцев. Свою любимую деревянную клюшку, чтобы не сдавать ее в багаж, оставил дома, но на несколько минут все же вышел на площадку и даже забросил одну шайбу. Свою клюшку мне одолжил Мартен Сан-Луи. А вишенкой на торте стала торжественная церемония введения новых членов Зала славы. Церемония получилась крайне эмоциональной. Многие из номинантов плакали. Сан-Луи и Бродер, каждый из которых провел в НХЛ свыше 10 сезонов и выигрывал Кубок Стэнли, не стеснялись своих слез. Слезы текут, они постоянно шмыгают носами (а ведь высморкаться некуда — разве что в бумажку с собственной речью), но все отнеслись к этому с пониманием, это было очень трогательно.
— А вы пустили слезу?
— Нет. Сказал всем спасибо: стране, жене, родным и близким. Но после мне супруга шепнула, что голос у меня все же немного дрожал от волнения. Посмотрел потом запись — Татьяна была права.
— А неофициальная часть?
— Скромно отметили это нашей делегацией, в которой помимо меня и Третьяка были Вячеслав Фетисов, Игорь Ларионов, Алексей Касатонов и Руслан Гутнов. Сидим в шикарном ресторане в центре Торонто, все голодные после церемонии. И тут в зал заходит председатель выборного комитета Зала славы с Кубком Стэнли в руках. Посетители ресторана бросились фотографироваться с кубком, а мы вместе символически выпили по бокалу вина, коротко пообщались.
— И как выглядит место Александра Якушева в музее Зала славы в Торонто?
— Сам музей — старое здание, в котором когда-то располагался банк. В одном зале и висят все плакетки (именные доски с фотографиями и краткой информацией о члене Зала славы). Кто мои ближайшие соседи, признаться, не запомнил, но чуть ниже меня точно висели плакетки Беттмэна и Бродера.