Ски-кросс — вид лыжного спорта, дисциплина фристайла. В программу Олимпиады его включили в 2010 году. Соревнования проводятся на горнолыжных трассах. В финальных заездах лыжники стартуют по 4 человека и проходят трассу с препятствиями в виде виражей и различных трамплинов, стараясь обогнать друг друга и прийти к финишу первыми.
21 февраля мы наблюдали финальный заезд Ридзика, который мог претендовать и на «серебро», и на «золото», если бы не столкнулся с одним из спортсменов. Сергей буквально налетел на упавшего лыжника. Но не сошел с дистанции — вырвался из завала и финишировал третьим.
Эта победа далась Сергею высокой ценой, свою «бронзу» он выстрадал. Ридзик родом из Мончегорска. За Полярным кругом парень выучился на газоэлектросварщика, готовился работать на никелевом комбинате. Но в 19 лет решил попробовать себя во фристайле. И не прогадал. Когда на Олимпиаду в Сочи его не взяли, он начал готовиться к Южной Корее. Но поездка чуть не сорвалась, когда в прошлом году, на этапе Кубка мира, Ридзик получил травму при падении. Переломы, травма позвоночника, парализованная сторона тела — врачи разводили руками: вряд ли Ридзик останется в большом спорте. Наперекор врачам спортсмен не только восстановился, но снова встал на лыжи и завоевал свою первую олимпийскую медаль.
Сразу после финиша на Олимпиаде спортсмена окружили журналисты. Вывели Ридзика в прямой эфир.
— Что думали после падения в финале? — вопрос от корреспондента.
— Можно сказать по-русски? — поинтересовался Сергей. — Я тогда подумал, что жопа. И это еще мягко сказано. Я думал, что все, медаль ушла…
«Променял лыжные гонки на Кремль»
— Сергей, вы очень грамотно говорите — в отличие от многих спортсменов. Наверное, не все время отдавали спорту, еще и книг много читали?..
— Ха-ха, ну а почему я должен говорить неграмотно? Я образованный человек, у меня есть высшее образование. Книги я тоже читаю. Да и сам по себе коммуникабельный. Общаюсь с разными людьми из разных социальных слоев — и с очень богатыми, и с бедными. У каждого из них учусь многому. Правильно ведь говорят: век живи, век учись.
— И правильно делаете, а то некоторые даже не могут поддержать беседу.
— Ну да, есть такое дело. Сразу вспоминается цитата Виталия Кличко про «завтрашний день»: «А сегодня в завтрашний день не все могут смотреть. Вернее, смотреть могут не только лишь все, мало кто может это делать». А ведь он пытался донести до народа какую-то мысль…
— Многие участники Олимпиады после Игр сразу полетели к себе на родину. Вы остались в Москве. Почему не отправились в Мончегорск?
— Потому что я живу в Москве с 2012 года. В Мончегорске остались близкие — родители, брат, сестра. В Москве у меня все условия для тренировок, поэтому пришлось переезжать сюда. Но я планировал на следующий день после возвращения из Кореи лететь тренироваться в Челябинскую область, где пройдет этап Кубка мира по фристайлу.
— Почему не полетели?
— Узнал, что в среду состоится церемония награждения в Кремле, подарки нам раздадут, встреча с президентом намечается. Я как узнал об этом, доложил своему руководству, что хочу остаться. Когда я еще в Кремле побываю? Такое событие раз в жизни бывает. Не факт, что мне предоставится шанс второй раз участвовать в такой церемонии. Извините, но нет такой срочной необходимости сейчас в лыжных гонках. Кремль важнее.
— То есть ваш перелет отложился из-за Путина?
— Я улетаю сразу после награждения. Билет уже купили.
— Говорят, автомобиль получите за «бронзу»?
— Насколько я понял, получу. Хотя нам заранее никто ничего не говорил. Это я прочитал в Интернете: за «бронзу» сулят БМВ-Х4, за «серебро» — БМВ-Х5, за «золото» — БМВ-Х6. Вот получу автомобиль, передам знакомым, чтобы они отогнали машину, припарковали в закрытый гараж, — и сразу поеду в аэропорт.
— Сколько денег получите за медаль?
— Без понятия. Об этом в Интернете не писали. На самом деле я на материальных вещах свое внимание не акцентирую — по большому счету, мне все равно. Приятно, конечно, но это все бытовые моменты. Я сейчас совсем о других ценностях думаю.
— Только не говорите, что духовное ценности для вас в приоритете.
— Всего должно быть в меру. Правильно так поступать: брать много, но отдавать еще больше. Вот такого принципа я придерживаюсь в жизни.
«Клянчить ни у кого ничего не собираюсь»
— Вы слышали, что нашим двум лыжникам на их родине губернатор подарил по 5 млн рублей и вручил ключи от двухкомнатных квартир?
— Ничего себе! Это кому подарили?
— Большунову и Спицову.
— Они откуда?
— Из Тюмени.
— Эх, Тюмень… Вот видите, я не выступаю за Тюмень. Нам ничего не подарили.
— От квартиры бы не отказались?
— На самом деле я был бы очень польщен и благодарен, если бы мне подарили квартиру в Москве. Честно.
— У вас нет квартиры в Москве?
— Квартиры нет. Живу в Подмосковье.
— Снимаете?
— Я оформил ипотеку, купил жилье в кредит. Откуда у меня могут быть деньги на квартиру? В Москве все очень дорого. Таких сумм я не успел заработать. Да и навряд ли успею даже за половину своей жизни. Вы не подумайте, я не завидую лыжникам — ну, подарили им и подарили. Но я был бы крайне благодарен, если бы то же самое произошло с нашими спортсменами, которые выступают за Москву. Но это уже не мне решать. Я клянчить ни у кого ничего не собираюсь.
— Не на тот регион вы, похоже, ставку сделали. Да и вид спорта у вас не самый популярный — больших денег во фристайле не заработаешь.
— Вы правы. Есть игровые виды спорта — хоккей, футбол, баскетбол, волейбол, — вот там крутятся большие деньги, это коммерческий спорт. В отличие от нас, те спортсмены получают деньги не только от государства, но и от спонсоров. Наш вид спорта очень молодой, поклонников у нас мало, поэтому сюда никто не хочет вкладываться. Вся надежда на Олимпиаду. Все-таки мы две медали заработали. Надеюсь, это повлияет на то, что нам начнут выделять больше финансирования.
— Вот об этом и скажите на встрече с президентом в Кремле.
— Там как-то неудобно будет. Нам вообще советовали особо там не выступать с речью. Проинформировали лишь о строгом дресс-коде.
— Костюм, галстук наденете?
— Да, все так.
— Достичь высот в вашем виде спорта — это дорогое удовольствие?
— Нет дешевого вида спорта, тем более в зимних дисциплинах. Во фристайле — дорогое снаряжение. Это затратный вид спорта не только для спортсмена, но и для федерации. На строительство трассы тоже требуются большие деньги, которых особо нет.
— Лыжи тоже дорогие — часто их меняете?
— Я к своим лыжам отношусь бережно, ухаживаю за ними, вытачиваю концы, обрабатываю спецсредствами. Если за ними не следить, они быстро сломаются и сгниют. Это как автомобиль. С хорошим уходом они могут прослужить и два, и три, и пять лет.
— Вы же прыгаете на них с трамплина. Значит, они быстро ломаются. Разве нет?
— Когда ты прыгаешь, это неизбежно. Вот я на Олимпиаде неудачно приземлился, и мои лыжи теперь восстановлению не подлежат. Жаль. Боевые были лыжи, счастливые. Обидно, но что поделаешь…
«Никакого братания между спортсменами сборной не было»
— Расскажите про Олимпиаду. Вам оплачивали дорогу, проживание, питание. А суточные выдавали?
— Все было включено, но и суточные нам давали. Я, правда, сэкономил, ни рубля не потратил. Не на что было. С питанием проблем не возникало, столовая работала 24 часа в сутки, а на что еще тратиться?
— За пределы Олимпийской деревни не выезжали?
— Никуда не выезжал. Мы приехали в Корею 15 февраля. Несколько дней были выходные, которые мы провели в тренировочном зале. Все дни жили строго по расписанию: с утра столовая, потом ехали на гору, возвращались, обедали, отдыхали, шли в тренажерный зал, ужинали. И такой график — до самых соревнований. А потом начался круговорот мероприятий, так что у меня тем более не возникало желания выбираться в город. Даже после финальных стартов я не горел желанием куда-то выходить за пределы нашей деревни. В свободное время выбрался из номера лишь посмотреть соревнования наших девочек по ски-кроссу и параллельный слалом. Ну и закрытие посетил.
— На хоккей не ходили?
— У нас в этот день была погрузка вещей к отъезду, мы сами все собирали, поэтому не было возможности посетить хоккей.
— А вообще, спортсмены нашей сборной между собой знакомились?
— Особо никто ни с кем не знакомился. Каждый занимался своим делом.
— В самолете вместе летели. Не общались?
— Нет. Я слышал, что раньше все было по-другому. На этот раз никакого братания и близко не было. Времена изменились. Да и так называемый «Русский дом» был довольно скромный. К тому же мы во избежание провокационных моментов договорились не посещать публичные мероприятия, в «Русский дом» не ходить.
— Вас предупредили, что возможны провокации?
— Из соображений личной безопасности мы решили поступить так. Ведь из-за ошибки одного человека могли возникнуть проблемы у всей сборной. Не хотели усугублять ситуацию. Проще было отказаться от увеселительных мероприятий.
— Вы хотите сказать, что спортсмены даже после выступлений ни грамма не выпили?
— Насчет того, кто выпивал или нет, не знаю, лично свечку не держал, но за себя скажу: я не принял ни грамма. Ни до, ни после, ни во время Олимпиады.
— Вы до сих пор никак не отметили получение медали?
— Пока что никак не отметил. Вот когда в Мончегорск полечу, там с родными и отмечу.
— Это же еще не скоро будет?
— По окончании сезона полечу. Впереди еще Кубок мира.
— На Олимпиаде вы обсуждали со своими коллегами допинговый скандал?
— Нет, конечно. Нам что, больше делать нечего, как сидеть и обсуждать это? Мы приехали медали зарабатывать, а не мусолить насущные проблемы текущего дня.
«На газосварщика выучился на всякий случай»
— У вас же за год до Олимпиады была серьезная травма. Вы еле выкарабкались. Теперь, когда вы катитесь с горки и видите, что летите на соперника, нет страха, что это может быть ваш последний спуск?
— После той травмы я только один раз реально испугался. На тренировке перед Олимпиадой упал сильно, отбил себе всю правую часть, вот тогда промелькнула мысль: а вдруг это конец? Вдруг опять не смогу ходить? И тогда — мимо, Олимпиада?.. Видимо, свыше меня услышали: боль сразу отпустила. Не могу ответить, что это было. Но вот с тех пор я отгоняю от себя все мысли о страхе.
— Спорт — это ваша жизнь. Если его не станет, чем будете заниматься?
— Если все время думать об этом, то появится фобия, накликаешь беду. И спорт действительно может уйти из моей жизни. Вы же не думаете, когда выходите на улицу, что вас может сбить машина? Когда об этом не думаешь, то и чувства страха за будущее не возникает.
— Тем не менее вы зачем-то отучились на электросварщика. Соломку подстелили?
— У меня на тот момент складывалась непростая ситуация. Я ведь до фристайла занимался горными лыжами. Но перспектив никаких для себя в том виде спорта не видел. К тому же подходило мое 18-летие, армия «на хвостах» была. Понимал, что придется идти служить.
— Служить не хотелось?
— Я бы отслужил, не боюсь этого. Другое дело, я понимал, что за этот год мог бы достичь в своей спортивной карьере каких-то высот. Это меня в первую очередь беспокоило. Тогда я стал продумывать свое будущее. Если не получится со спортом, какая профессия мне по душе и что может пригодиться. Так я решил пойти на газосварщика. А позже закончил еще Институт физкультуры. Так что могу идти работать тренером.
— Не самая высокооплачиваемая профессия.
— Ну да, что поделать.
— Вы суеверный человек?
— Есть немного. Например, я стараюсь не ставить пустые бутылки на стол, шапки и перчатки не оставлять на столе. Это все к неудаче.
— Родители смотрели ваш финальный прокат?
— В прямом эфире они никогда не сморят. Только в повторе, когда уже знают результат. Переживают страшно за меня. Так что после финиша я им сразу позвонил, сказал про «бронзу», вот только тогда они отправились смотреть, как все было.
— Плакали они?
— Конечно, плакали. Все мои близкие плакали. Да что там говорить, если я сам всплакнул на награждении. Не подумайте, не разрыдался, конечно. Но мужскую слезу пустил. Не сдержался.