Сегодня во Франции открывается чемпионат Европы по футболу. Десять городов, пятьдесят с небольшим матчей и один Кубок, который на специальном поезде возили по двадцати пяти французским городам. Об этом, равно как о том, кто и как будет играть, уже написано немало, а будет написано еще больше, поэтому несколько слов не совсем о футболе.
Чемпионат Европы, помимо того что это образчик современного футбола — еще и витрина Старого Света. Возьму на себя смелость сказать, что это отражение происходящих на континенте процессов, необязательно футбольных — миграционных, культурных, а если говорить глобально, то и цивилизационных.
Начнем с уважения прав малых сих — весьма модная нынче тема. Количество участников финального турнира неуклонно растет, а качество игры вряд ли за ним поспевает. В этом году во Францию приехали 24 команды, то есть близко к половине от общего количества стран, входящих в УЕФА. По сути, чтобы попасть на турнир, нужно опередить «полтора землекопа», то есть одного соперника с небольшим. Жить стало значительно проще. Сравните с форматом, который был принят с 80-го по 96-й год прошлого столетия. Тогда в финальном турнире участвовали всего восемь команд, и поэтому сборной СССР в 1988 году пришлось обыграть Голландию, Англию и Италию, чтобы попасть в финал. Теперь среди участников есть место экзотике — Албания, Венгрия, Исландия. Разумеется, их появление вызвано и футбольными причинами, поскольку команды действительно выросли, но когда такое было? Своих мечтают увидеть в финальном турнире все, и правда, а чем они хуже немцев или англичан, почему у них меньше прав? Ну будет на турнире пара проходных матчей — что за пустяк, главное — справедливость в определенном понимании.
Конечно, со времен первого Кубка Европы, который прошел в 1960 году, стран на континенте стало гораздо больше, особенно после распада СССР и Югославии, кроме того, в европейской зоне играют Израиль и Казахстан, но есть в разрастании финала и политический момент. Демократия по-европейски — не только принятие решения большинством, но и уважение прав меньшинства, хотя в спорте вопросы общего характера решают не гранды, поскольку голоса имеют одинаковый вес, а значит, недалек тот час, когда в финале будут играть все, ибо равноправие.
Все это, однако, детали в сравнении с более серьезными, с моей точки зрения, проблемами. Европа стремительно теряет лицо. Благополучие остается, достаток, чистота и аккуратность в наличии, но вот необщее выражение этого лица растворяется в тумане. Все это остается в прошлом. Франция принимала чемпионат Европы тридцать с лишним лет назад — в 1984-м. Многие помнят эту удивительную команду. Ее капитаном и лидером был Мишель Платини. Просто посмотрите на фото этой сборной, а потом взгляните на коллективный портрет той, что приехала на чемпионат сегодня, и вы поймете, о чем я говорю. На 80 процентов это потомки мигрантов. При этом совершенно не важно, откуда они приехали, главное, что они вытеснили аборигенов, если хотите, потомков галлов. Сборная Франции стала похожа на дюжину других команд, а они, соответственно, на нее. Получилось некоторое количество сборных разных слоев Плавильного Котла. Я не оспариваю права людей жить там, где они считают нужным, тем более что сегодня на поле выходит далеко не первое поколение тех, кто приехал на европейский огонек. Они точно такие же французы, и в этом нет сомнений. Просто мне жаль, что политики, махнув влажной тряпкой истории, не уберегли свое, не просчитали последствий, а сейчас вряд ли есть возможность остановить этот процесс.
В 2002 году фурор на чемпионате мира произвела команда Сенегала, которая была составлена из футболистов, выступающих во французском чемпионате, причем преимущественно не в элитной лиге. Такое ощущение, что сейчас парни поменялись местами в этой жизни и нынче выступают в низших лигах футболисты образца 1984 года. Мне, конечно, радостно за тех, кто нашел себя в этом мире, но скажите, где та команда, которая была штучным товаром, где сборная Англии образца 1966 года, где Голландия-74? Все это, увы, в прошлом. Грани стерлись, все перемешалось в общеевропейском футбольном доме. По сути, мы будем наблюдать противостояние паспортов, а не стилей и традиций, даже несмотря на то, что система подготовки в каждой стране имеет свои особенности.
Если сборные Бельгии и Швейцарии ненароком поменяются футболками, то вы вряд ли определите, где граждане страны часов, банков и сыра, а где выходцы с родины пивоваров. Да и само звучание фамилий запутает многих окончательно. С одной стороны, Феллайни, Дембеле, Наинголлан, Карраско, с другой — Джака, Шакири, Фернандеш, Родригес. Довольно сложно разобраться, если вы не подписчик кабельных футбольных каналов и не знаете, что бельгиец Маруан Феллайни играет за «Манчестер Юнайтед», а швейцарец Гранит Джака только что перешел в «Арсенал».
Разумеется, его величество Котел потихоньку кипит уже очень давно — и процесс не останавливался ни на день. Поляк Копачевски в пятидесятых стал знаменитым французским нападающим Раймоном Копа. Один из самых великих французских игроков Мишель Платини имеет итальянские корни. Поляки Мирослав Клозе и Лукаш Подольски — звезды сборной Германии. Да в конце концов и в России появился натурализованный бразилец Гильерме, но в последние годы масштабы явления приобрели лавинный и необратимый характер. Европейцы превращаются в синтетическую нацию, примерно такую же, как американцы, а также канадцы и австралийцы, то есть, как иногда говорят, — нации мигрантов. Я не придаю этому определению негативного оттенка, тем более что американцы — состоявшаяся и самая мощная нация мира. Важно другое — западный мир спекается и становится все более монолитным и унифицированным. Сегодня между американцами и теми же французами гораздо меньше различий, чем полвека назад. За океаном живут американские итальянцы, китайцы и африканцы, а в Европе — европейские французы, немцы и шведы, а также сирийцы, алжирцы и турки, притом что на руках у них паспорта граждан Германии, Дании и Великобритании. Всплеск миграции, вызванный балканской войной в начале 90-х, обогатил футбольные команды окрестных стран. Вышеупомянутый Гранит Джака, чьи родители уехали из Албании, теперь лидер сборной Швейцарии, а боснийский хорват Златан Ибрагимович — один из самых известных шведов в этом мире. Через двадцать лет потомки тех, кто сегодня прорывает кордоны в Греции и Македонии, на пути в Европу будут играть не только в сборных Германии или Голландии, но и в командах Польши, Эстонии и Румынии, а граждане этих стран, уехавшие после открытия границ, в свою очередь, пополнят клубы и сборные первой пятерки европейской футбольной иерархии. Котел продолжает кипеть, дров в достатке, да и огонь умело поддерживают.