— Александр Васильевич, мы уже почти вышли на финишную прямую перед чемпионатом мира. Результаты у мужской и женской очень разные — и там и там есть удачи и неудачи, но при этом к мужчинам вопросов почти нет: команда с несколькими лидерами сразу набирает силу день ото дня. Вы — что видите?
— Перед чемпионатом мира действительно очень хочется увидеть главное: в каком состоянии находятся спортсмены? Каждый тренер ведет планомерную подготовку, а не полагается на «авось». А перед главным стартом, естественно, надо уже показывать хорошие результаты. Мужская команда на правильном пути, и те успехи, которые есть, уже не случайность, а закономерность. И что еще отрадно, видно изменение программ подготовки, более индивидуальный подход к спортсменам: например, лидеров команды освобождали от каких-то стартов, а не выжимали из них все соки ради подиумного места. Далеко не каждый спортсмен может выдержать все этапы. Команда у нас очень сильная на сегодняшний день, еще надо держать в уме Алексея Слепова, я считаю, он один из основных претендентов на сборную. Он из сильных гонщиков, стрельба вроде наладилась, в прошлом году, кстати, в Сочи он выигрывал соревнования, а там сложная трасса, не всем она подходит.
— В Рупольдинге порадовало не только возвращение на подиум Устюгова, но и Маковеева, а ведь тень Слепова нависла, в первую очередь, согласитесь, над ним. Но Маковеев преподнес буквально сюрприз в спринте — его старт в эстафете ведь не особенно впечатлил.
— У каждого спортсмена, хотя они и вместе готовятся, все-таки все происходит индивидуально. Маковеев показал высокий результат не только для себя, но и в сравнении со всеми. Если мы считаем, что те же Устюгов или Малышко — одни из самых быстрых биатлонистов, как мы их называем, «бегунки», то ведь Маковеев и им не так много проиграл. Это о чем говорит? У спортсмена есть хороший потенциал. Не знаю, что будут решать тренеры, но эта гонка — его высокая рекомендация.
— Старший тренер Николай Лопухов отправил Малышко и Устюгова на пять дней в Антерсельву, на высоту 1650 метров. Они приехали только к спринту и в скорости уступили лишь Фуркаду и Свендсену. Такая практика возможна применительно к Сочи?
— Думаю, да, надо только иметь четкую программу. Сейчас ведь — всего лишь выступления на этапах кубка мира, подводящие старты к главному старту, чемпионату мира. А Олимпийские игры для нас — самое главное, не имеем там права, как мы постоянно говорим, ударить в грязь лицом. И поэтому надо четко представлять, как использовать среднегорную подготовку. Потому что она всегда дает положительные результаты. Но использовать ее надо очень грамотно.
— Иван Черезов, Максим Чудов — как думаете, есть ли у них шанс на следующий год присоединиться к команде?
— Не буду гадать. Это очень сложно. С возрастом трудно бороться, а молодежь рванула решительно. И в биатлоне самое главное — психологическое состояние. Когда спортсмену очень хочется добиться результата, это как раз не всегда получается, потому что внутренне напряжение сжирает силы. Я очень болею за Ивана, но у него нет пока стабильности, срывы в стрельбе бывают. А срывы в стрельбе — это чаще всего, несмотря на то, что бывают и технические ошибки, все же психология.
— А может эта психология себя проявлять по-разному: в эстафете и в индивидуальной гонке?
— Может. Более того, все зависит от конкретного состояния спортсмена в конкретный момент. Вот тот же Маковеев — спортсмены иногда добиваются высоких результатов даже неожиданно для себя. Он в эстафете выглядел бледно — на него надеялись, он не проявил себя как нужно и в этом состоянии выходил на следующий старт, не думая, что займет какое-то место. Он работал и просто выполнял всю техническую сторону. Это состояние спортсмена и есть самый оптимальный вариант. У тренера основная задача — поставить цели технического плана, а лозунги «ты должен выиграть!» вообще не произносить. Потому что вместе с этим призывом идет двойная психологическая нагрузка.
— Вы уже увидели для себя эстафетную четверку?
— Да, но не озвучу. Кто будет готов на конкретный нужный момент, тот и побежит. Искусство тренера в том и заключается — почувствовать каждого спортсмена и понять, на каком этапе он принесет максимальную пользу, где ему будет комфортнее. Вот если тренер это сделал, результат будет.
— Лопухов владеет этим искусством?
— Для того чтобы это сказать уверенно, надо с человеком поработать. А так — я все увижу, как и вы.
— Дипломатично. А сейчас вам дипломатических навыков понадобится еще больше — женская сборная: критики много, волнений еще больше, что скажете? Многие говорят просто: безнадега…
— Нам всем хочется, чтобы ситуация несколько изменилась. Сейчас в команде стабильная стрельба. Не хватает хода. Вольфганг Пихлер — грамотный тренер, как рассказывают его титулованные ученицы, значит, результаты должны быть. Остается надеяться и на такую косвенную информацию. Потому что лично я не знаю, как команда готовится, что делает так или не так, и не могу высказывать никакие предположения.
— Ну вот, например, говорят, что подготовка к Сочи идет через объемную аэробную работу, и если в следующем году сбросят объемы и добавят скорости, результат будет значительно выше. И что независимо от того, кто бы ни тренировал команду сегодня, результаты были примерно такими же. Нынешней команде нужно заложить базу, которой у большинства спортсменок просто нет.
— Не знаю, Вольфганг готовит команду по своему плану, может, что-то и надо подкорректировать. На экспертном совете мы ведь только заслушиваем отчеты.
— А чтобы поковыряться в планах, хотя бы понять логику — такого нет?
— Нет. Я как-то приезжал даже на сбор, но позиция Пихлера одна: отчитываюсь перед министерством я, готовлю команду к Олимпийским играм тоже я.
— Но, может, и это тоже правильно? Многие спортсмены часто говорят, что слушать надо одного тренера.
— Если Пихлер так говорит, если ему доверяют, значит, он должен сделать то, что наметил. Он обещает — будем ждать. Знаете, на что я обратил внимание? Все спортсменки очень доверяют Пихлеру. Это, кстати, крайне положительный момент работы этого тренера. Раз доверяют, значит, работают «от» и «до». Как тут понять, что идет не так, или, может, как раз все так, только результат мы увидим позже?
— Часто приходится еще слышать: каких тихоходов старшему тренеру дали, таких он и тренирует. И Пихлер сам словно подтверждает эти слова, говорит: суперталантов у нас нет… Может, это правда? Звезды на то и сеть звезды, что их не так много. И на данном этапе жизни, как ни трудно с этим смириться, совершенно не обязательно, что они должны быть именно в российской сборной?
— Это очень широкая тема. Россия огромна, у нас так много центров, тут согласиться сложно. Я лично не согласен. Наверное, все же надо подождать, может, действительно будет все нормально.
— Но вы же не просто так не соглашаетесь, значит, можно утверждать, что показываемая скорость — не наш потолок?
— Думаю, она не является потолком. При подготовке к главному старту не хочется нервировать всех еще больше. Они могут ускориться. Когда — это вопрос. Пока ничего безудержно оптимистичного, конечно, нет.
— На что надеяться на чемпионате мира?
— Биатлон — это разные гонки, пока мы можем рассчитывать на те виды, где четыре огневых рубежа. Где больше стрельбы. В биатлоне сегодня, сами знаете, какие скоростные лидеры: Гесснер, Домрачева…
— В последнем спринте лучшую из наших Ольгу Зайцеву обошли ходом и Гесснер с Домрачевой, и Мякярайнен, Бергер, Лаукканен, Хенкель, Золедаль, Гвиздон, Кузьмина…
— Конечно, мы тогда будем реально бороться за золотые медали, когда по скорости будем на уровне этих элитных спортсменов. А пока — да, будем ждать, когда лидеры допустят ошибки. Когда они срываются, у нас есть шанс. Дай бог, чтобы нам в этом плане повезло. С такими спортсменками мирового класса сложно бороться. Можно ли сделать так, чтобы, например, Вилухина обыгрывала Домрачеву? Очень сложно. А сколько бывало случаев, когда «бегунки» не могли стрелять и их обыгрывали? Но это, кстати, и есть биатлон.