Наша повестка дня в ближайшие месяцы — после того, как отшумела Олимпиада, — будет выглядеть следующим образом.
Депутат N скажет в интервью:
«Вот посмотрел я такой-то исторический сериал, и там один из героев был Берия... (На что падет выбор депутата N, предположить не берусь: сейчас снимают много исторических сериалов, и есть даже специальный актер, Вячеслав Гришечкин, который всегда в них играет Берию. А может, и не сериал — книжка какая-нибудь третьестепенная.) Так там Берия охотится на молоденьких девушек, просто сексуальный маньяк какой-то! И так показан эффективный менеджер советского периода модернизации (депутат почерпнет эту формулировку из нового учебника истории), крестный отец атомной бомбы!..» — ну и так далее.
На следующий день пресса начнет либо откровенно ржать — мол, «до чего же дошло», либо интеллигентно недоумевать — ведь сексуальные преступления Берии и его нездоровая тяга к старшеклассницам, которых заталкивали в ЗИСы прямо на улицах Москвы, давно общеизвестны: об этом даже ЦК КПСС рассказал глухими намеками в 1953-м, а уж в перестроечные годы все вволю посмаковали похождения сталинского маршала. Но даже тогда это никого особо не заинтересовало: были темы важнее и актуальнее.
Тогда — но не теперь.
Когда какое-нибудь телерадио получит втык надзорных органов за то, что Берию сравнили в Геббельсом (есть же вроде теперь закон, что-то про отрицание, союзников и Вторую мировую войну), все убедятся, что здесь не шутят — и вой в прессе поднимется всерьез.
Одни станут кричать: «Да как можно оправдывать палача!» Другие примутся рассуждать на тему, что, конечно, да, но все-таки государственный деятель, и какие-то старшеклассницы — это действительно несолидно... И вообще — где доказательства?
Начнутся поиски свидетельниц и пострадавших, интервью и мемуары, обвинения свидетельниц во лжи, а министр... министр не знаю уж чего, придет на телеэфир и расскажет о диагнозах Берии, который, мол, и встречаться-то с девушками не мог. Ну, примерно как министр культуры, который недавно подробно знакомил всех с диагнозами Жданова, чтобы доказать, что диабет не позволял тому есть ромовые бабы в блокадном Ленинграде.
Прах Берии, как и Жданова, давно истлел. Но это не помешает покойному маршалу красоваться на первых полосах и долго не сходить с телеэкранов, тогда как от какого-нибудь падения национальной валюты и роста цен все дружно будут отмахиваться: не до того сейчас, с историей разбираемся!
Фантазия тех, кто формирует нашу «повестку дня», воистину не имеет границ. Откровенные фейки мешаются с призывами самых экзотических представителей депутатского корпуса; их призывы в каких-то второстепенных интервью — с их же законопроектами; инициативы сомнительных «групп граждан» и полусумасшедших ряженых — с уже принятыми законами. А уже принятые законы — с туманными принципами их применения на практике.
Невозможно угадать, что вдруг у нас начнут обсуждать с серьезными лицами в следующий момент, а главное — понять, насколько серьезен тот или иной «вброс». Граница между фейком и реальным законом стирается до прозрачности. Ну, это когда все сначала шутят, что посты в Фейсбуке можно будет писать только при наличии специальной справки из полиции (или из собеса, как в недавнем мультике про Масяню), — потом практически то же повторяют в СМИ, — потом оказывается, что это все же фейк, — а потом мы читаем, что тех, кто «собирается распространять информацию» в Интернете, возможно, обяжут уведомлять об этом Роскомнадзор, — то есть как бы и не совсем фейк?..
Голова кругом, короче.
Смысл всего этого «креатива» для меня понятен, прозрачен. Как самые безумные исторические споры «на высшем уровне» прикрывают реальные проблемы, которые стоят перед страной (полвека нет ни Жданова, ни Сталина, но пусть лучше все до хрипоты спорят о них, чем о том, что сегодня случилось с Академией наук), — так и средневековые депутатские фантазии создают дымовую завесу перед совсем другими законами. Причем все люди неглупые и как бы это понимают. Но если безумный закон принимается, нельзя же промолчать, ведь нам же по нему еще как-то жить! В итоге инициативы по запрету Wi-Fi привлекают куда больше внимания, чем «параллельная реальность» из тех же парламентских кабинетов, как то: «Госдума не стала ограничивать рост тарифов ЖКХ уровнем инфляции».
Тактика проста и эффективна, ее можно описать в терминах разведки или военного дела — «операция прикрытия», — а можно обратиться к ядерному оружию, когда ракета выпускает десятки ложных боеголовок, чтобы сбить с толку вражескую систему ПРО.
Но практика «дымовых завес» может оказаться вовсе не такой безобидной, как, вероятно, представляется ее авторам. Конечно, самые одиозные законы всегда можно взять и отменить, тем более, что они носят «нематериальный» характер, применяться толком, возможно, и не будут, а их отмена вообще может стать политическим и дипломатическим козырем на будущее. Но...
Но, во-первых, тогда стоило бы — для начала — провести секретный семинар для чиновников всех уровней на тему того, что все это представляет из себя в действительности. А то ведь люди разные. Многие принимают все за чистую монету. Девятиклассницу в Брянской области ставят на учет и составляют протокол за то, что она «открыто признавала себя лицом нетрадиционной сексуальной ориентации». Конечно, когда поднялся скандал, местной комиссии по делам несовершеннолетних быстро вправили мозг, но мало ли таких «комиссий» в самых разных сферах, в разных областях и медвежьих углах? Плюс это вечное чиновничье стремление побежать впереди паровоза, даже не разбираясь, что еще за «паровоз» такой: закон ли, законопроект, просто депутатское интервью... Все помнят, как еще до принятия «закона Димы Яковлева» в некоторых регионах без объяснения причин закрыли выезд для тех детей-сирот, по которым уже было судебное разрешение, вступившее в силу. Высококлассные специалисты, юристы, допущенные на госслужбу, вмиг утратили свои знания и требовали какого-то особого «письма Верховного суда» по этим детям, в котором, вообще-то, могло быть сказано только одно: «Выполните судебные решения».
Во-вторых. Недавно, комментируя «казус Плющенко» на Олимпиаде, одна из экспертов сказала: «Мне страшно представить, что сейчас творится в голове у 18-летнего Максима Ковтуна» (спортсмена, который, по мнению ряда экспертов, должен был ехать в Сочи вместо Плющенко). Так вот, эта формулировка очень удачно к слову пришлась: страшно представить, что творится в голове у 18-летних, 16-летних, 15-летних, которые тоже принимают весь наш «идеологический шум» за чистую монету, и более того — думают, что это вполне естественный фон, что так было, есть и будет.
И в-третьих. История — такая специфическая штука, что в ней всегда остается самое экзотическое, неестественное и безумное. Запоминается самое яркое. Много чего сделал император Калигула, и то, что он в какой-то момент политической борьбы хотел «разозлить и высмеять сенат», лишь мелкий эпизод. Но все помнят только то, что он сделал сенатором своего коня. Из всей истории сталинских репрессий больше всего запомнилось «дело врачей» — благодаря дикому, почти средневековому антуражу, — и кажется, что всеобщая охота на «убийц в белых халатах» велась долгие годы, а на самом деле длилась эта кампания четыре месяца...
У меня есть подозрение, что через много лет, когда все сегодняшние слова уйдут в песок, на первый план, когда будут говорить о России наших времен, — вылезет какая-нибудь идиотская мелочь. Какой-то совсем откровенный бред, который и сегодня-то проходит по периферии внимания. Что-нибудь в духе того, что в школах пытались запретить Гоголя и Салтыкова-Щедрина. Да любой подобный кульбит, на которые в последнее время так щедры парламент и всякие другие политики.
Вот тогда с учебниками истории уж точно придется поломать голову.