— Ефим Лазаревич, недавно телеведущий Владимир Соловьев обидел учителей, сказал в прямом эфире, что «зачастую педагогические вузы набиты всяким сбродом, который никуда не может попасть». На сайте Change.org появилось требование привлечь его к ответственности, адресованное Генпрокурору РФ Юрию Чайке.
— Я не уверен, что надо обязательно привлекать правоохранительные органы. Вполне убедительный и умный ответ на эту реплику дал Евгений Александрович Ямбург. Для таких, не последних в медийном поле лиц, как Владимир Соловьев, мне кажется, важнее всего репутация. И он сам себе нанес урон. Обычно подобного рода всплески в СМИ быстро забываются, но учителя все помнят. (Улыбается.)
— Учителя вообще довольно обидчивы. Сериал «Школа» вызвал бурю негодования в педагогических кругах.
— Понимаете, еще в ХIХ веке профессия учителя была эксклюзивной. Педагогу всегда платили немного, но общественное признание компенсировало экономический дефицит. Поэтому учитель ощущал себя сеятелем разумного, доброго, вечного. Это чувство, граничащее с мессианством, осталось в сознании учителей. А мессианство безгрешно. В современной школе учитель, увы, не на пьедестале, хотя заработок стал достойным.
Но даже в 90-е годы, в периоды задержек заработной платы, учителя не бастовали — не по причине их политической пассивности! В сознании не укладывалось: не прийти на урок. Большего греха не бывает.
— Бывает! В Альметьевске учительница недавно призналась в сексуальной связи с ученицей. Это не первый секс-скандал в стенах российских школ.
— Хорошо, что о таких случаях пишут, — это приводит к очищению рядов. И все же давайте не забывать, что учитель — массовая профессия, в которой работают миллион сто тысяч человек!
Никогда не забуду одну встречу, когда Российский совет развития образования в начале нулевых собрал главных редакторов наших изданий. Их спросили: «Почему вы про школу не пишете?» И один из них сказал: «Если бы замочили учительницу на уроке, мы бы написали, а так неинтересно».
— Мне кажется, престиж учительской профессии пошатнулся еще во времена СССР. Выпускник, который не мог поступить на филфак или проваливался в иняз, шел в педагогический.
— Не только в советские времена. Относительно недавно, еще лет пять назад, действительно говорили о том, что выпускники педагогических вузов проходят двойной негативный отбор. Туда поступали не самые сильные выпускники школ, и, соответственно, потом они шли работать в школу. Сегодня ситуация изменилась. В этом году конкурс в Московский городской педагогический университет был 12 человек на место! И еще. Если лет пять назад директора школ с ужасом ждали августа, потому что для учителей летний период — это Юрьев день, когда они по разным причинам меняют школы, то сегодня мы спокойны: работа учителя стала востребованной и есть серьезная конкуренция на рынке учительского труда.
— Может быть, уже и «перебежчики» возвращаются к доске? Я о тех, кто уходил из учительской профессии.
— Я их называю репатриантами. В экономический кризис начались сокращения, вчерашние переводчики и системные администраторы с дипломами педвузов вспомнили о своей профессии учителя и потянулись в школы, но мы их не берем. Не потому, что мы злые, а потому что вакансий нет. На мой взгляд, дефицитность рабочего места ярче всего свидетельствует о престиже и статусе.
— Есть множество примеров, когда из бывших троечников вырастали гении. Пушкин учился посредственно, не блистал Менделеев, а Агата Кристи могла сделать 25 ошибок в диктанте.
— Пушкин-лицеист не входил в число средних учеников. А по математике у него была отметка «ноль», которая имела и качественное определение. «Ноль» означал, что ученик не проявляет интереса к данному предмету. В нашей школе учительница физики одному талантливому ученику за блестящее решение задачи поставила «тройку». Я ее спрашиваю: «А почему тройка?» — «Плохо оформляет работу!» И она права. Когда наступит роковой день ЕГЭ, где работу анализирует компьютер, наш Петя получит «тройку». Наша учительница нашла выход, который я рекомендую моим коллегам: за решение она ставит «пятерку», а за оформление «тройку».
Почему великие были аутсайдерами? Скорей всего, причина кроется в том, что эти яркие личности во времена стопроцентной унификации и заучивания наизусть стали жертвами своей индивидуальности. Они были не такими, как все, а к ним подходили с общей меркой. Фантаст Артур Кларк сказал, что если учителя может заменить робот или компьютер — такого учителя надо заменить.
— Вы упомянули ЕГЭ. Средние баллы аттестатов об общем образовании и итогов ЕГЭ у многих абитуриентов южного региона России в этом году оказались выше, чем у москвичей. В Сети фигурируют списки фамилий.
— Я знаю точно, что в прошлом году количество москвичей, занявших бюджетные места, было примерно равно количеству немосквичей. Вузы, к слову, федеральные, а не московские. А в этом году около 30 процентов победителей всероссийской олимпиады — московские школьники. ЕГЭ сделал высшую школу более доступной для детей, которые этого заслуживают. У семей, живущих в экономически депрессивных регионах, меньше возможностей нанять репетиторов. Ребенок из сельской школы, где учитель физики одновременно вел биологию и литературу, по уровню знаний вряд ли мог конкурировать с выпускником хорошей московской школы.
Действительно, коррупционная составляющая играла колоссальную роль, а сегодня это невозможно благодаря единой информационной базе данных, которую взломать нереально. Задания стали открытыми, и процедура выравнивает разные социальные группы. Исчез егэшный туризм. Это когда получали временную прописку там, где легче было дать взятку. Почти 6 процентов выпускников этого года не смогли получить аттестат благодаря честной и прозрачной процедуре ЕГЭ.
— В старших классах все нацелено только на подготовку к ЕГЭ.
— Это в плохих школах, где всегда истерика по поводу ЕГЭ. Ребенок приходит в первый класс, ему сразу говорят: «Ешь кашу, иначе не сдашь ЕГЭ!», — а в пятом классе он слышит: «Не дергай Машу за косичку, иначе провалишь ЕГЭ». В приличных школах эта тема всплывает значительно позже. Там дети воспринимают программы без содрогания — и экзамен лишен всех демонических атрибутов.
— А как найти приличную школу?
— У нее есть внешние признаки. В хорошей школе количество желающих попасть превышает количество мест, а учителя не кричат на детей. В ней не пахнет тем, что готовят в столовой. Для детей подросткового возраста достаточно большое количество бесплатных кружков и спортивных секций. Школьный сайт очень активен, и там есть диалоговая форма общения с администрацией. На родительских собраниях не проводят анализ успешности и неуспешности учеников: эти вещи рассматриваются индивидуально. Учитель физики примерно знает, какое домашнее задание дал математик, а тот представляет себе объем, заданный учителем истории. В такой школе библиотека закрывается не ранее 5–6 часов. У нас есть зона, где книги находятся в открытом доступе: приходи и бери. Хорошая школа не закрывается на замок в 8 вечера, и окна ее светятся допоздна.
Ну и мы никогда не поставим ребенка на учет в инспекцию по делам несовершеннолетних, даже если есть основания — сами разберемся.
— Какая сегодня у школьников мотивация учиться? Раньше говорили: не будешь стараться — пойдешь дворником, метлой махать.
— Если мотивация навязывается угрозами учителя, то у меня возникают сомнения в его профессиональной пригодности. Все дети чего-то хотят. Петя не хочет заниматься алгеброй, зато увлекается баскетболом или поет. Поет. Замечательные слова сказал Тони Блэр: Англия получает больше доходов от рок-н-ролла, чем от своих шахт. У нас есть выпускник, который очень дурно знал математику, он стал хорошим футболистом, играет за европейский клуб и получает миллионы.
Успехи в том же футболе влекут интерес к математике или истории — эту закономерность я наблюдаю много лет.
Когда ребенку постоянно твердят: «Ты балбес и пойдешь в дворники!» — рано или поздно он начинает именно так себя идентифицировать. Есть два способа достижения успеха: когда тебе вгоняют иголки под ногти и способ наоборот. Ребенок должен поверить в себя.
— Очень мало ребят, которые сделали выбор, куда идти после школы. Петя силен в математике — ему на физмат, Вася зачитывается Ключевским — будет историком. Но у большинства не сформировалась склонность.
— Вы еще забыли про Машу, которая просто хочет замуж и родить ребенка. Какая-то часть пойдет туда, куда возьмут. К сожалению, за последнее десятилетие Россия стала страной всеобщего высшего образования. Куда пойти? Конечно, в университет, пусть он будет хоть пятого сорта. А сегодня одинаковый диплом государственного образца после курсов Натальи Нестеровой и после физтеха. Но я замечаю, что все больше выпускников начинают выбирать те направления социального роста, которые никак не связаны с университетом. Один из моих ребят, победитель олимпиад, стал очень хорошим поваром. На него идут как на хорошего певца.
В центре нашего школьного двора гигантский вопросительный знак. Школа — пространство, где ученикам отвечают на незаданные ими вопросы, а право на ошибку должно быть узаконено. Почему дети охотно идут в кружки? Там «двоек» не ставят, редко задают бессмысленное домашнее задание и есть все условия для самореализации. Кружок можно менять хоть каждые три месяца — пусть пробуют.
— А что делать с современными Митрофанушками, которые не хотят учиться?
— Пусть не учатся.
— Но вы же должны дать им аттестат.
— Никто ничего не должен. Если Митрофанушка не хочет ходить в школу, переведите его на семейную форму образования. В 14 лет он получит паспорт — пусть учится и работает. Лентяй по природе, который спит до полудня, может учиться по индивидуальной программе. Вариантов много. В таких случаях важно узнать причины. У кого-то задержка психического развития, которую проглядели. Кто-то попал в сложную жизненную ситуацию: папа бросил семью, а мама ушла в запой. Кому-то приходится подрабатывать вечером, чтобы пополнить семейный бюджет. Есть еще жертвы учительского непрофессионализма.
— Бывают случаи, когда приходится с учителем расставаться?
— Да, конечно. Когда нанимаешь на работу учителя, он должен провести несколько пробных занятий с детьми. Иногда первое впечатление обманчиво. У нас был такой случай: пришлось уволить учительницу русского языка высшей категории, отличника народного образования. Лет пять ушло на расставание. Закон на стороне работника.
— А что было с ней не так?
— Она не умела общаться с детьми. Сказала нашей ученице: «Мама твоя была тупица, и ты такая же!» Она жаловалась на меня, и первым изданием, которое сообщило о нашем конфликте, был «Московский комсомолец». Написали: «Рачевский издевается над учительницей!»
— В общем, она не давала вам «развод»…
— И нам пришлось использовать разные ходы. Например, заговор. У нее начинается второй урок в 7«Б», она входит в класс, а там никого нет. Или родители периодически приносят заявления: «Мы не хотим учиться у Н.Н., переведите нас в другой класс!». Кстати, нынешняя система оплаты труда позволяет расстаться с плохим учителем, потому что в основе оклада учителя лежит ученик-час. Сейчас у нас отличный коллектив. Вы не поверите, но даже в декретный отпуск уходят не раньше июня, чтобы не ломать учебный год!
— Ефим Лазаревич, а вам не кажется, что старшеклассники перегружены? В Германии, к примеру, намного меньше обязательных предметов, чем у нас.
— Перегружены, конечно, но есть новый стандарт, по которому работают многие школы. Это когда обязательными остаются девять предметов, остальные — по выбору. Старшеклассник может выбрать предметы, которые связаны с его будущей профессией, остальные он будет изучать с помощью дистанционных технологий или в форме консультаций. Несколько лет назад мы проводили анонимный опрос 10–11-х классов, который показал, что треть предметов ученикам необходима, треть изучается время от времени и треть — чистая имитация для получения аттестата. Поверьте, это иллюзия, что если ученик не будет изучать химию, собираясь на журналистику, то потом это фоновое знание собьет его с жизненного пути. Мой друг, скульптор Володя Лавинский, лепил бюст Эйнштейна. Он неожиданно подсел на лекции и книги об отце теории относительности и сделал бюст только через три года.
— В вашем центре есть школа китайского языка. Есть спрос на изучение иероглифов?
— На одной из родительских встреч мама нашего ученика подняла руку: «А почему мы не изучаем китайский язык?» Я нашел учителей. Наши дети ездят на стажировку в Пекин.
— Скажите, а в вашей школе бывают ЧП?
— Два года назад восьмиклассники выехали в Китай и двое напились. Пришлось их родителям лететь в Пекин и забирать своих детей. Что еще? Однажды ученик пронес на ЕГЭ мобильный телефон. Что-то еще было, но мы не коллекционируем плохое.
— Можете рассказать страшный сон директора школы?
— Мне сны не снятся.