В 7 часов вечера на станции «Домодедовская» начинают собираться молодые люди, каждому из которых нет и 20 лет; одежда простая — майки, кроссовки, шорты и небольшие рюкзаки. Это активисты движения «Щит Москвы».
— Сейчас дождемся руководителя и выдвинемся в рейд — сообщает мне один из них; его зовут Антон Жаров, и он выполняет функции пресс-секретаря. Вскоре я уже здороваюсь с 26-летним Алексеем Худяковым — основателем движения.
— Сегодня у нас в программе трансформаторная будка и здание ДЕЗа, где проживают нелегалы, — говорит он. — Начнем с первого, пока не подъедут остальные участники рейда, — по нашей информации, в ДЕЗе от 30 до 50 нелегальных рабочих, а нас пока не набралось и 10 человек, можем не справиться.
— Подожди. Вот скажи честно, чем тебе лично не угодили нелегальные мигранты?
— Все просто — люди без документов и регистрации лишены всякой ответственности. А значит, потенциально опасны. С этим нужно что-то делать.
— Но ведь у вас нет полномочий, чтобы выполнять такую работу.
— А зачем они нам? Мы же не требуем у нелегалов документов, не применяем к ним физическую силу. Единственное, что формально мы делаем не так, — проходим в технические помещения, вроде подвалов жилых домов, но ведь гастарбайтеры там и вовсе живут. В принципе мы изначально даже не выявляем нелегалов, а фиксируем факт незаконного нахождения людей там, где их быть не должно.
— Если не проверять документы, то откуда вы знаете, что это нелегалы?
— Это простая логика — кто еще будет жить в таких условиях?
— А ты не думаешь, что в ваше движение вольются те, кто хочет просто выместить злобу на приезжих?
— С каждым из них я лично провожу собеседование, и тех, кто просто хочет бить гастарбайтеров, мы к себе не берем. В нашем движении есть жесткие правила — не вести себя вызывающе на рейдах, не провоцировать мигрантов на драки, не оскорблять их, не забирать ничего из их жилищ.
С сомнением вглядываюсь в простодушное лицо Алексея. Неужели вот так, за одно собеседование, он может раскусить потенциального садиста или националиста? Но разговор прерывается — мы подошли к трансформаторной будке в Шипиловском проезде. Нас встречает затхлый воздух, вещи, сохнущие на веревках, протянутых тут же... И приезжие рабочие, сидящие в импровизированном дворике.
— Кто-нибудь из вас говорит по-русски? — громко и нарочито разборчиво говорит Алексей.
Единственным человеком, знающим русский язык, оказывается Боря — 45-летний таджик, выполняющий среди остальных нелегалов роль прораба.
— Что вы здесь делаете? Это здание не предназначено для проживания людей! — говорит Алексей.
— Живем, — мрачно отвечает Боря. — У нас на родине жены, семьи, их надо как-то кормить, а при нашей работе на нормальное жилье денег не хватает. Раньше нас селили в съемные квартиры, теперь вот так приходится здесь обитать. Мы здесь ненадолго, до зимы, наверное, — а там, надеюсь, нас все-таки в квартиры переселят, а то замерзнем.
— Кто вас сюда поселил? Управляющая компания?
— Да не знаю я, кто поселил, — мнется Боря, — были какие-то люди, а кто они, откуда — я не знаю.
Впрочем, «какие-то люди» не заставили себя долго ждать — у здания появился упитанный и очень даже русский мужчина, представившийся Кириллом, со своим безымянным спутником.
— Так, ну что тут у нас, кто такие, откуда? — Кирилл начинает, что называется, «с места в карьер», одновременно снимая участников рейда на камеру мобильного телефона. Впрочем, узнав о присутствии журналиста, он проворно ныряет в будку. В это время Алексей звонит в полицию и сообщает стражам порядка об обнаружении места, где незаконно проживают лица без регистрации. Прибывшие на место патрульные находят паспорта лишь у 4 из 15 человек. Нелегалов начинают выводить из здания и выстраивать на улице, у полицейской машины. Стражи порядка вызывают подкрепление — всех на одном автомобиле не увезти. Куда их отправят, нетрудно догадаться — адрес знаменитого палаточного городка в Гольянове у всех на слуху.
Город нелегалов в подземельях «Черкизона»
После трансформаторной гостиницы отправляемся на Каширское шоссе, где находится ГУП «Инженерная служба района Орехово-Борисово Северное». По сообщениям от местных жителей (у движения работает своя телефонная «горячая линия»), мигранты устроили там общежитие.
— Нелегальные мигранты на рейдах оказывают вам сопротивление?
— Да, у нас была история в Южном Тушине — мы накрыли там в подвале жилого дома общежитие нелегалов, — говорит Антон Жаров. — Кто-то из них, очевидно, позвонил в управляющую компанию, и там дали команду выгонять нас. Мы заблокировали выход из подвала, а гастарбайтеры пошли на нас стеной и стали закидывать камнями; у некоторых из них даже были ножи.
— И что спасло вас от расправы?
— У одного из наших активистов, к счастью, оказался незаряженный пневматический пистолет, из которого он пару раз вхолостую выстрелил в воздух. Нелегалы сразу же притихли и стали спокойно дожидаться приезда полиции.
— Но вообще оружие вы не используете?
— Нет. Поэтому в местах массового скопления нелегалов нам трудно.
— «Массовые» — это какие?
— «Садовод» и «Черкизон».
— Разве Черкизовский рынок не закрыли несколько лет назад?
— Только ту его часть, которая была над землей. Но там, по нашей информации, есть еще и подземелья, где вполне успешно работают целые швейные фабрики. Там наверняка находятся сотни человек и есть охрана, поэтому пока мы туда не суемся.
В комнатах ДЕЗа на Каширском шоссе находятся обычные рабочие-слесари, недавно заступившие на ночное дежурство. Диспетчер Светлана Игоревна сразу же начинает жаловаться:
— Да их руководство ДЕЗа заселило, человек 30, наверное, — достали уже, сил нет никаких с ними бороться. Тут и вонь стоит невыносимая, и антисанитария, и тараканы... Мы еле отвоевали себе отдельный туалет — во второй, которым гастарбайтеры пользуются, зайти невозможно! И жалобы руководству все время пишем — а толку никакого, молчат.
Три комнаты и правда под завязку забиты приезжими из стран Средней Азии. Парламентер Фархад с ходу начинает оправдываться.
— Мы здесь уже год живем, — говорит он с сильным акцентом, — работаем дворниками. Законов не нарушаем.
— А вы знаете, что это — нежилое здание? Здесь нельзя жить, — парирует Худяков.
— Нам об этом не сказали ничего, поселили, и все... — грустит Фархад.
Алексей Худяков по телефону вызвал наряд полиции; нелегалы, до этого момента сидевшие спокойно, начали потихоньку продвигаться к выходу из здания. Однако живой кордон из участников рейда остановил их. Внезапно со стороны одной из комнат раздался непонятный шум.
— Быстро к окнам! — скомандовал Антон Жаров.
Подоспевшие активисты успели блокировать большинство из них — однако пять-шесть человек все же смогли улизнуть. Потом к зданию стали подъезжать «уазики», загружать нелегалов и увозить их в участок. Активисты «Щита» устало зевали — еще один нелегкий вечер позади.
В позднее советское время был снят фильм «Плюмбум, или Опасная игра» режиссера Абдрашитова — там 15-летний подросток был одержим идеей борьбы с преступностью и в итоге так увлекся, что сдал с потрохами родного отца и погубил знакомую девушку. Ребята из «Щита» очень похожи на этого Плюмбума. Идеологически выдержанные, политически подкованные — только вот занимаются не своим делом. Конечно, не их вина, что государство «умыло руки» и в какой-то момент самоустранилось от проблемы. Но когда власть спихивает свои обязанности на простых граждан, чаще всего это заканчивается трагедией.
Комментарии экспертов
Сергей АКСЕНОВ, пресс-секретарь УФМС России по г. Москве: «На работе с нелегальными мигрантами помимо нашей задействован целый ряд служб — это и полиция, и СЭС, чьи сотрудники подготовлены к выполнению таких задач. Деятельность активистов этого движения противоречит закону, т.к. они не прошли специальной подготовки для работы с нелегальными приезжими, не имеют соответствующих полномочий. Нам известно, что до них были похожие движения, участники которых, якобы движимые благими намерениями, нередко прибегали к насилию, что вряд ли может вызвать одобрение. Кроме того, в Москве действует Народная дружина, в которой в свою очередь есть такое подразделение, как миграционный патруль. Если ребята хотят заниматься общественно полезной деятельностью, пускай вступают туда, а не организовывают движения, законность которых вызывает большие сомнения».
Абдусами РАХМОНОВ, эксперт центра правовой помощи мигрантам «Йордам»: «К нам часто обращаются рабочие, приехавшие на заработки в Москву из стран Средней Азии, и жалуются на действия активистов «Щита Москвы». Их возмущает, что к ним приходят и спрашивают документы люди, не имеющие на это каких-либо полномочий. Поскольку активисты движения не прошли какой-либо специальной подготовки, есть риск того, что они, общаясь с мигрантами, могут повести себя неадекватно, а это может привести к конфликту, хотя пока что таких случаев не было. Кроме того, я не исключаю, что частью участников «Щита Москвы» могут двигать как националистические, так и ксенофобские настроения, проще говоря — ненависть к приезжим, а не желание отстоять закон. Сейчас проблемой нелегальной миграции очень активно стали заниматься и полицейские, и сотрудники ФМС России, так что «Щит Москвы» — это откровенно лишняя мера и, я уверен, временное явление, которое наверняка скоро исчезнет само собой».
Облавы на мигрантов, или как победить Абсолютное Зло