Чувство гордости за 12 тысяч!
— Значит, вам три раза по 25? Очень хорошая формула вашей молодости. Говорят, что, если ты встал и у тебя ничего не болит, значит, ты уже… У вас, как я понимаю, болит душа прежде всего. Так что у вас болит на данный момент?
— Иногда бывает так, что болит все — и душа, и тело. Но если с телом можно справиться, с душой — нет. Если где-то что-то колет, ты можешь выпить таблетку. Поскольку я доктор, могу обратиться сам к себе или к своим коллегам, и они мне помогут. Но когда ты понимаешь, что хочешь что-то сделать, но ничего не можешь…
Уже работая более 50 лет в медицине, я могу сказать, что какие-то сдвиги здесь произошли в лучшую сторону. Сейчас интересно работать, потому что таких грандиозных диагностических возможностей раньше не было. Но я давно уже сделал вывод, что у нас есть две страны: одна страна — Москва, а вторая — Россия. И это не только в медицине, но и в других областях. В Москве дела обстоят весьма неплохо. Здесь человек может получить медицинскую помощь, и даже высококвалифицированную. Другое дело, иногда это требует вложений. А в стране России с медициной дела обстоят неважно, и из-за этого болит душа.
— А что такое «неважно»? Вы имеете в виду материально? Ведь патриоты говорят, что русский народ живет исключительно духовной жизнью. Или вы об общеевропейских стандартах?
— Я имею в виду наши и европейские ценности. Когда-то Леонид Ильич Брежнев призывал нас жить чувством законной гордости. Сам он никогда этим чувством не жил. Посмотрите сейчас: вот семья из четырех человек. Папа — хирург, у него двое маленьких детей, а он за свою работу получает 10 или 12 тысяч в месяц!
— В провинции?
— Да, безусловно, в Москве уже таких зарплат нет. Так какое бы чувство гордости ни было у этого хирурга, он не может жить на эти деньги, потому что его дети должны есть.
— И тогда врачи берут по несколько ставок, работая в разных местах…
— Это чудовищно, когда человек работает в три или четыре смены. Он же должен спать, а потом он должен лечить людей. А он не может. Помните, по телевизору показывали сюжет, где анестезиолог, дававший наркоз больному, после операции избил его? Я был в программе «Прямой эфир» по этому поводу. На самом деле это ужасно: как можно несчастного человека, который привязан и лежит в кровати на управляемом дыхании, трогать и вообще что-то с ним делать? Я не защищаю этого анестезиолога, но после передачи я кулуарно беседовал со специалистами-психологами. Они сказали, что у человека могут быть такие срывы. Он трое суток не спал. Вот результат этих диких переработок. Я уже давно посчитал: чтобы человек-медик мог содержать свою семью, имея двоих детей и жену, ему нужно платить не меньше 60—70 тысяч в месяц для того, чтобы он мог средне жить.
Бывая за границей, я часто вижу наших людей, получивших прекрасное образование в Петербурге, Москве и других городах России. Они возглавляют крупнейшие лаборатории в Штатах, Европе, занимаются самыми высокими технологиями. Вы посмотрите, последние Нобелевские лауреаты — почти все из России.
А что творится в мединституте сегодня?! Я туда поступал много лет назад, у нас было 25—30 человек на место, а сейчас желающих все меньше и меньше. Заканчивая институт, они уходят неизвестно куда. Кем они становятся, эти люди? Из пяти закончивших трое идут на фирмы, чтобы получать хорошие зарплаты. Сейчас в университетах нередко за каждый зачет нужно платить, я знаю, мне рассказывали. А потом эти люди, ничего не знающие, но за все заплатившие, будут лечить моих и ваших друзей, близких…
— Вас приглашают на ТВ в программы по медицинским темам. Но там часто это обсуждают в основном непрофессионалы, ничего в медицине не понимающие.
— Да просто идет оболванивание населения! По Первому каналу ежедневно показывали передачу «Малахов +». Там Геннадий Петрович рекомендовал при каких-то болезнях чуть ли не пить керосин. Может, отдельным бабушкам, которые размешивают все эту чечевицу с маслом и поливают рассолом из соленых огурцов, это и помогает при запорах, поносах или какой-то еще патологии…
— По-моему, наоборот.
— Во всяком случае, это не продлевает жизнь и позорит наших медиков, которые с трудом пробиваются на ТВ, чтобы рассказать о новостях медицины. У нас очень мало медицинских программ. А почему нет медицинского канала? Есть же каналы «Спорт», «Звезда», «Спас»… А в Америке есть медицинский канал, там человек может узнать все, что есть нового в медицине. Это очень важно, когда ты знаешь, что если тебе поставят стенты, то можно вылечить инфаркт миокарда. Или когда проводят протезирование коленного или тазобедренного сустава при переломе шейки бедра, человек выздоравливает. В любом возрасте! Качество жизни сейчас каждый день меняется к лучшему. Хотя это дорого стоит.
Лекарство или ГЛОНАСС?
— Опять вы говорите: дорого стоит. Вот вам и неравенство: одни себе могут это позволить, то есть если что — выживут, поправятся, а остальным — ползти на кладбище? Последние 20 лет об этом все говорят, но ничего же не меняется.
— Но пусть государство думает о том, как это все удешевить, как сделать так, чтобы это было доступно. Раньше у нас было хоть какое-то производство лекарств, а теперь один арбидол остался. Это что, главное лекарство от гриппа?..
Вы говорите о неравенстве. Но деньги, которые можно было потратить на препараты, уходят на один ГЛОНАСС, который вылетает в трубу при испытании. Здесь главный вопрос — один: нужно ли нам, чтобы наши люди были здоровы, или нет? Нужны ли нам пенсионеры? Чиновники держат их за нахлебников, но ведь когда-нибудь эти люди тоже постареют. Дмитрий Анатольевич Медведев, будучи президентом, все время говорил об омоложении кадров. Все правильно, но в медицине этого быть не должно. Сегодня наш президент решил, что людей нельзя принуждать уходить на пенсию до 70. Очень правильно!
— Это вы так говорите, а правительство все равно боится это озвучить. Народ-то будет недоволен, а его дразнить не рекомендуется.
— А я вам скажу, что только такой опытный доктор и может по-настоящему поставить диагноз. Только к такому доктору я приду и спрошу у него, что мне надо делать, а не к сопляку, который провалындал в институте незнамо сколько и ходит, делая вид, что он что-то в этом деле понимает. Уверяю вас, когда будет заканчиваться этот президентский срок Владимира Владимировича в 2018-м, у нас возраст работающих пенсионеров дойдет уже до 80 лет. И это будет правильно. Ведь если у человека нет маразма, нет болезни Альцгеймера, если он мочится сам, а не под себя, если он может сам за собой ухаживать и ведет нормальный образ жизни — такого человека нельзя списывать со счетов.
— Так все это происходит еще с советских времен. Вы же помните фильм Рязанова «Старики-разбойники» — о том же самом!
— Так вот, я хочу сказать от себя, с высоты своих прожитых лет, что все постареют. Даже те, кто сегодня у власти, и им сегодня до 50 или до 60, они будут стариками и скажут то же, что говорю я. Значит, нужно не сокращать деньги на образование и здравоохранение, которых мы в будущем году получим меньше, чем в этом, — бюджет урезается. Мы же все время обороняемся. Неужели мы живем среди одних врагов, неужели на нас кто-то нападает?..
— А вам скажут, что американский военный бюджет в 30 раз больше нашего.
— Наверное, но я знаю, что бюджет многих американских медицинских фирм может сравниться с бюджетом нашей страны. Когда мы слышим, что директор нашего академического института получает 35 тысяч рублей, а его заместители и того меньше, — это разве можно пережить?! Что происходит в нашем королевстве?
— Но уже на всех федеральных каналах, а не только Навальный, говорят, что откаты достигают 70%. Это же наши с вами деньги, которые идут чиновникам в карман.
— Я уже о взятках не говорю, это чудовищно. Я совершенно уверен, что наш президент хочет как-то этот вопрос разрулить.
— Не знаю, особого желания что-то не видно.
— Но если он не сделает что-то, может быть социальный взрыв, которого нужно всячески избегать. Пока я вижу, что чем человек старше, тем он менее нужен нашему обществу и нашей стране. В Москве с этим по-другому. Я вижу, что существуют всякие службы, структуры, когда к одиноким людям приходят работники из собеса, помогают, приносят какие-то продукты…
— Пока что мы видели, как это делалось специально перед выборами.
— Если перед выборами, то это жаль. У моего сотрудника мама — участница войны, ей 89 лет. У нее был перелом шейки бедра. Квот на нее уже не было — следовательно, денежки на бочку. А с операцией, со всеми делами это все стоит где-то под 200 тысяч рублей — серьезные деньги. Она сама вложилась, мы как-то помогли — в общем, маму вылечили. А с ней рядом лежала женщина, ей 93 года, и тоже участница войны, у нее никого нет, она одинокий человек. Она молила о смерти. Ей операцию не сделали, у нее нет таких возможностей. А в Европе и Америке оперируют в любом возрасте, что бы ни было, во всех случаях. И не бросают больных в старости!
Меня беспокоит еще одна проблема — закупки. Ну скажите мне: почему наши клиники закупают томографы по такой нереальной цене? Куда потом идет эта разница? Ко мне приходили люди из Следственного комитета и спрашивали, как нам удалось закупить два аппарата за деньги, за которые другие люди покупают один.
— Следственный комитет вас в чем-то подозревал или хотел, чтобы вы поделились опытом?
— Они пришли по-доброму и спросили, как это у нас выходит. Мы им объяснили: это частное учреждение, и я, как его хозяин, не могу же «откатить» сам себе. Но так должны поступать и другие.
Губы бантиком и провалы в щеках
— Хочу также сказать о лечении наших людей за рубежом. Два миллиарда оставляют наши больные за лечение в Германии. Медики Германии вот так и живут за счет россиян. Там поставлено дело очень хорошо, врачи русскоговорящие принимают, встречают, визы, операции… Но в России ведь тоже есть замечательные врачи, есть клиники, где так поставлено дело, что там можно лечиться. Да, пластическая хирургия выглядит не так хорошо, как за рубежом. Если человек хочет исправить себе нос, снять бородавку, подтянуть уши или надуть губы, то едут туда. Они же не видят себя потом, какими страшными становятся…
— Это вы женщинам объясните.
— Ужас, когда ты встречаешь женщину после 60 и у нее губы бантиком и провалы в щеках.
— А если в 25, то ничего?
— Тогда это маразм. Как можно женщине в 25, когда у нее все естественно, Господом Богом нарисовано, так над собой издеваться! Но ведь наши люди приезжают за границу делать просто все: трансплантацию сердца, онкологию… Тратят огромные деньги! Зачем? Рожать едут тоже туда, только чтобы получить гражданство. А почему нельзя здесь?
— И вы еще спрашиваете?.. Сами только что сказали, какой у нас уровень медицины и что за врачи приходят из университетов.
— Но я хочу добавить ложку меда: многое обстоит в России в медицине не так уж плохо. У нас же есть люди, которые все умеют делать. Например, клиника, где работает Ренат Акчурин, блистательный кардиохирург. В институте Склифосовского работают уникальные специалисты, занимающиеся инсультами и поражением сосудов головного мозга. И в нашей клинике блестящие врачи, которые делают операции на сердце, сосудах и аорте. Все можно сделать здесь. Но сейчас я скажу нечто обратное. Почему в газетах публикуют расчетные счета: спасите ребенка с тяжелейшим заболеванием? И если люди не сбросятся, не перечислят деньги, он умрет. А государство где? Ну не купите вы один авианосец «Мистраль», а это 2,5 миллиарда долларов. Вот вам и деньги.
— Это говорит о приоритетах государства. Государству важнее «Мистраль», а не больные дети.
— Значит, дети не нужны. И не только дети. Я был как-то в Америке на передаче Ларри Кинга. Говорили о раке молочной железы. Так вот, в Америке почти нет этой формы рака, потому что там так научили мужей, любовников следить за своими дамами, чтобы они, щупая молочную железу, не будучи медиками, находили какие-то новообразования. А у нас пока нет даже нормальной диспансеризации. Как нет и элементарной помощи онкобольным, особенно в глубинке.
Один мой друг, очень известный человек, живет в другом городе. У него рак легкого с метастазами. Он в больнице получал химиотерапию, а потом она закончилась. Ему сказали: «Мы пока препарат не получаем, только через полгода». Но рак не ждет. Если есть метастазы и вы их не давите, не лечите, человек уходит на тот свет. Такого быть не должно. Этого за границей нет! Этого нет даже в Грузии. Я был в Грузии в прошлом году, у них слабая медицина, прямо скажем, но у них у всех есть страховка. У нас страховая медицина сегодня не работает, и мы не можем сказать, что защищены. Хотя банкиры, известные люди все обеспечены страховыми полисами, и за всех платится по самому высшему разряду. Но, извините, тетя Дуня с мыльного завода не может себе этого позволить. Она не требует подтянуть себе нос, губы или морщины — она хочет избавиться от рака. Если сейчас что-то не изменится, хорошего ждать будет очень трудно в ближайшие годы.
Огорчает и то, что, к сожалению, меняются люди, находясь на высоких должностях, хотя до этого были твоими друзьями. Забывают позвонить, поздравить с праздником, просто сказать добрые слова. Мне жаль их. А Бронштейн — он и в Африке Бронштейн.
Молитва
Ох, мне уже 75, я становлюсь старше. И вот строки из молитвы, по которой я стараюсь жить: «Господи, дай мне смирения и мудрости не пытаться обучать других, не считать себя самого лучшим, не ворчать на людей (но я ворчу), дай сосредоточиться на любви (хочу), дай мне, Господи, быть способным искренне радоваться успехам других и тому, что Ты нам каждый день посылаешь».
Это хорошие слова.