«Он называл себя сиротой»
Обвинение первое: фиктивный брак.
ИЗ ДОСЬЕ «МК»: Виктор Белоусов — бывший разведчик. После службы в интересах родины открыл в себе художника-скульптора. Затем стал директором завода по художественному литью. Предприятие выигрывало значимые тендеры. Так, в числе работ Белоусова и его сотрудников — люстры для храма Христа Спасителя, центрального офиса Центробанка. Фирма принимала участие в оформлении Андреевского зала Кремля, станции метро «Новослободская», Астраханского государственного академического театра и т.д.
В конце прошлого года щелковский городской прокурор Сергей Мамочев обратился в суд с иском о признании недействительным брака между Татьяной и Виктором Белоусовыми, умершем 5 апреля 2013 года в турецкой клинике. Прокурор уверял, что брак был фиктивным, поскольку разница в возрасте между супругами составляла 35 лет, отношения между ними были сугубо деловые, а не близкие. Однако суд в удовлетворении иска отказал, подтвердив законность брака.
Cвадебное видео Белоусовых. Невеста с женихом смотрятся, если честно, как дочь с отцом. Но он кажется неподдельно счастлив.
— Татьяна, а давайте с самого начала. Как вы познакомились с мужем? «Был прекрасный морозный день…»
— Это было лето, июнь 2006-го, но день был действительно прекрасным. Я жила во Фрязине с дочкой и мамой. Временно осталась без работы, и тут знакомые предложили устроить меня на завод по художественному литью секретарем-референтом к директору. Мы с ним встретились в кафе, и это даже было больше похоже на свидание, чем на собеседование. Видимо, я так ему понравилась, что он с первых минут стал говорить, что одинокий, никому не нужный… Притом что произвел впечатление властного, состоятельного мужчины. И я сразу почувствовала, что это очень творческая, неординарная личность. Не припомню, чтобы с кем-то мне было так весело, как с ним. Под конец вечера он предложил: поедемте, я покажу вам свою дачу.
— И вы сразу согласились?!
— Да. Во-первых, я была свободной женщиной. Во-вторых, он правда умеет, точнее, умел, расположить к себе любого. С ним пять минут пообщаешься — и настроение повышается. Посмотрите любое наше домашнее видео. Там видно, что он все время улыбается, прикалывается над чем-то, что вокруг него полно людей. Такая харизма у него была!
И когда мы приехали на дачу, он каким-то невероятным образом уговорил меня искупаться там в бассейне. Показывал мне все, как на экскурсии, говорил: «И во всех этих хоромах я один-одинешенек». Сиротой себя называл. Он вообще любил так говорить вплоть до того момента, как мы не стали жить вместе.
— А когда это случилось?
— В ноябре, то есть через 4 месяца. Но еще раньше он сказал, что влюбился в меня безумно и что только сейчас, на старости лет, стал действительно счастливым человеком, понял вообще, что такое счастье.
— В то время ему уже было 60, а вам всего-навсего 26… Вас не смущала разница в возрасте?
— Нет, не смущала. И вот вы сейчас про чувства будете спрашивать наверняка.
— Трудно поверить, что вы его любили.
— Я вам так скажу — мне с ним было очень комфортно, спокойно. Он мне столько радости принес! Он засыпал меня цветами. Однажды завалил ими весь участок в несколько соток на даче. К моему дню рождения готовился так, будто это самый главный день в году. Музыкантов приглашал, официантов из ресторана, дискотеки устраивал. Всегда старался чем-то поразить. Помню, на 14 февраля подарил мне серебряное яичко Фаберже на цепочку. А еще на даче (где мы все семь лет фактически и прожили) он устроил мне фотолабораторию, чтобы я могла заниматься своим увлечением. Купил мне оборудование, всего-всего. О такой заботе мечтать только можно. Я к нему иначе как «солнце мое» не могла обратиться даже. А он меня называл Зирочка, то есть звездочка.
— А вот брат вашего мужа и прокурор уверяют, что у вас были чисто деловые отношения. Что вы просто работали в его фирме…
— Я работала там, это правда. Я вообще была пять в одном — и водитель, и секретарь, и повар (он обожал мои пирожки, вообще домашнюю стряпню, хотя мог позволить себе каждый день заказывать еду из ресторана), и массажист, и жена. Я с ним проводила по 24 часа в сутки. Во все командировки мы ездили вместе, отдыхали тоже, разумеется, вместе. Вот смотрите — у меня целые горы наших совместных фотографий.
Рассматриваю снимки. На них Татьяна, ее дочь и покойный вместе купаются на море, в музеях и на экскурсиях… Супруги обнимаются, целуются и выглядят оба явно счастливыми. Так что про «чисто служебные отношения» тут явно говорить не приходится.
— А какие отношения у вашей дочери были с мужем?
— Она его папой называла — это о многом говорит. Они когда встречались, как два ребенка были. Могли спорить из-за мороженого. Наблюдать за ними было куда смешнее, чем рассказывать сейчас. И всегда они против меня в шутку объединялись. Муж для нее поставил на участке маленький настоящий домик, с кроватью, телевизором, холодильником. Чтобы она могла там поиграть, уединиться. Он говорил, что всегда сам мечтал о таком домике — и вот мечта его пусть в таком виде исполнится. За то, что она хорошо четверть окончила, подарил ей квадроцикл.
— И все-таки не понятно, почему вы сразу не расписались, а сделали это только незадолго до его смерти?
— Потому что официально он был женат, хоть и не жил с женой уже несколько лет. Говорил, что она просила не разводиться — ей не хотелось… выглядеть неблагоприятно в светском обществе. В 2010 году они наконец развелись, но он сказал, что лучше подождать три года — это тот период, когда она может претендовать на имущество. Дескать, если поженимся, она разозлится и подаст в суд. А когда срок истек, он сделал мне предложение.
— Получается, что причиной развода стали вы?
— Нет, я же говорю, он не жил с ней, когда мы познакомились. И как только она согласилась, они расторгли брак. Он говорил, что они расстались, потому что она постоянно его провоцировала. Все время втаскивала в какие-то странные истории.
— Например?
— Я сама помню, как в 2011 году мы разбирали почту и обнаружили письмо из суда, где были копии документов, по которым муж становился ее поручителем перед банком на сумму в 1,5 миллиарда рублей. Муж сделал экспертизу подписи, доказал, что это не его, и отозвал доверенность.
— Он не говорил, почему детей у них не было?
— Говорил, что было не до детей. Но я сама столько лет ждала, надеялась, что Бог нам с ним даст ребенка — и ничего.
— Возвращаясь к разнице в возрасте, он сам из-за нее не переживал?
— В последнее время только говорил, что вот он вдруг умрет и мне придется трудно одной. Он будто предчувствовал свою смерть. А вообще он даже друзьям, когда меня представлял, делал акцент, что вот какая у него молодая прекрасная жена. И, кстати, прокурор, который сейчас оспаривает наш брак, был у нас в гостях. Он видел наши отношения. И сразу после свадьбы он приходил на завод к мужу, где тот ему сказал смеясь: «Вот видишь, я женился-таки на старости лет». Они дружили давно, насколько я знаю.
— Тогда почему вдруг прокурор обратился в суд
— Для меня самой это было шоком.
«Разве можно влить водку насильно?»
Обвинение второе: убийство по неосторожности.
Следственные органы Щелковского района 12 марта 2014 года возбудили уголовное дело против вдовы. По версии следствия, Татьяна умышленно поила мужа алкоголем, зная о его плохом самочувствии, добиваясь тем самым его скорейшей смерти. Но самое интересное, что статью 109 («Причинение смерти по неосторожности») могут переквалифицировать на 105 («Умышленное убийство»). И все из-за экспертизы, которую сделал брат погибшего.
— Татьяна, муж часто пропускал рюмочку-другую? Вы предлагали ему выпить?
— Витя как и трудоголик, так и любитель отдыхать. И отдых у него заключался в том, чтобы расслабиться, выпив спиртное. Он мог здорово напиться, бывало, уходил в запои на неделю-полторы. И если он хотел выпить, то никаких преград для него не существовало. Я не предлагала ему выпивать. Разве можно влить взрослому человеку водку насильно?
Из показаний брата умершего:
«Мой брат постоянно говорил мне, что она постоянно предлагает выпивать вместе с ней. При этом она уговаривал его, была ласкова с ним, однако я обратил внимание, что в обычной жизни она относилась к нему презрительно безразлично».
— И вы с ним вместе в запои уходили?
— Как вы себе это представляете? У меня ребенок. Я могла выпить с ним за компанию, но и то, только если повод был — праздник, гости пришли.
— Вы говорили мужу, что надо бросать пить?
— Ругаться в семье не было принято априори. Я не знаю, что такое повысить голос. Потому говорила я ему очень аккуратно, просила, чтобы пожалел не столько себя, сколько нас — как мы без него будем? Но он на это отвечал, что кодироваться не будет, как выпивал, так и будет, но все под контролем.
— Медицинское заключение показало, что у него был цирроз печени. Он что, об этом не знал при жизни?
— Нет. Он боялся врачей. Ничего не болело, ни на что не жаловался. Единственное, что я заметила, что у него вырос сильно живот, но это ведь необязательно признак болезни. И вот еще показательный случай, как он катастрофически боялся медиков. Однажды ему так плохо было, что я решила вызвать «скорую». Он разозлился прямо не на шутку. В итоге я уговорила его на частную «скорую», врачи которой точно не отвезут в больницу, а просто обследуют на месте.
— В своих показаниях брат умершего говорит, что на столе у вас дома всегда были какие-то лекарства. И что Виктор не знал их названия, отвечая на его вопрос: «я пью то, что дает Таня».
— Лекарств на столе не было. Если я ему и давала что-то, то это анальгин или цитрамон от головной боли. И то он сто раз уточнит — что это за таблетка.
За несколько дней до смерти нас сняли с рейса вместе с ребенком прямо перед вылетом. Мы все втроем летели в Москву из Турции. Муж был выпивший, при этом мы громко вели себя, смеялись, потому что он любил смеяться (нам даже тамада в день свадьбы говорила, что романтика не получилась, потому что мы все время ржали). На следующий день мы отправили дочку в Москву одну, потому что у нее занятия в школе начинались. А мы с ним остались. И он сказал, что надо «прокапаться», а то опять на самолет не пустят. Так мы с ним и поехали в больницу. Я осталась с ним на ночь, наутро его стало лихорадить, будто он замерз. Температура 39,9, доктора забегали, стали колоть какие-то уколы, обложили льдом. Потом его интубировали и перевели в центральную больницу Анталии, в реанимации которой он и умер.
— Почему вы, как заявляет прокурор, настаивали на кремации тела мужа?
— Когда муж умер, я первым делом позвонила его единственному родственнику — брату, просила приехать. И я ему сказала, что Витя хотел, чтобы его кремировали, а не в гробу лежать. Вот и все. А брат приехал, взял бумаги о смерти, о вскрытии и улетел. И мне в Турцию звонила бывшая жена Вити Нина... При этом и она, и брат Вити были категорически против вскрытия тела в Турции. Они хотели сделать это в России.
— Зачем?
— Турков подкупить невозможно, а наших — сами знаете. И вот через некоторое время, когда пришли результаты (подписанные прокурором Анталии), там было четко написано — причина смерти в мультиаортальной недостаточности и гепатической энцефалопатии, развившихся на фоне хронического цирроза печени. А вот в постановлении о возбуждении уголовного дела против меня указана уже другая причина — нарастающий отек мозга. Разница существенная. Отек, как мне объяснили, мог возникнуть из-за употребления алкоголя в комбинации с определенными лекарственными препаратами. И теперь все идет к тому, что хотят доказать, будто я специально давала эти лекарства вместе с алкоголем.
— А почему вы (опять-таки по заявлению прокурора) отказывались забирать гроб с телом мужа из таможни аэропорта, отказывались хоронить его?
— Это чепуха какая-то, ничего я не отказывалась. Я тело растаможила сама, но кто-то забрал останки, якобы на основании заявления брата. Меня саму в аэропорту сразу задержали полицейские и отпустили, только когда приехал адвокат. Я поняла, что все очень серьезно. Муж знал прекрасно, что Нина меня не оставит в покое. Я сказала, что не хочу судиться с ней всю жизнь. А он: «Таня, я все продумал»... И сейчас уголовное дело.
Комментарии адвоката Вадими Лялина:
— Я знал покойного при жизни. Его супругу тогда ни разу не видел, но был о ней наслышан. Виктор все время говорит: «вот моя жена, а вот моя Таня». Мы даже в нашей компании шутили по этому поводу, мол, надо же какая любовь. И именно потому я взялся Татьяну защищать. Следствие имеет односторонний уклон. Отказали в экспертизе медицинских документов, которые представила вдова, и наоборот, назначили экспертизу тех, что представил брат. А он, по моим данным, сделал исследование в коммерческом неаккредитованном заведении. На основании их заключения они смогут в дальнейшем переквалифицировать преступление на 105-ю статью. Если Татьяну осудят, то это будет основанием признать ее ненадлежащей наследницей. Увы, я уже видел, как такие схемы проворачивали. Надеюсь, что в этот раз такого не получится. Знаковый момент: дело из ведения СК по Щелковскому району только что передали в СК по Московской области.
Сюжет вроде бы банальнейший — престарелый миллионер женился на молоденькой фее, стремительно умер, а недовольные родственники теперь пытаются спасти его наследство. И не нам судить, была ли между Татьяной и Виктором великая любовь. Да и не это важно.
Недавно «МК» подробно рассказывал о случае, когда врач-нарколог погорячился, выводя клиента из запоя, и загремел на скамью подсудимых за убийство по неосторожности. Но ведь он — медик, обладающий специальными знаниями! И то Фемида уже год не может разобраться с этим делом: приговор был сначала обвинительным, потом оправдательным... А тут — обычная хрупкая женщина. И с ходу бросаться в нее такими обвинениями, как «убийство путем спаивания», — для этого нужно иметь ну очень большие основания. Если следовать такой логике правоохранителей, в тюрьму можно отправлять чуть ли не пол-России. Да и в какой маргинальной семье сердобольная жена не подносит по утрам мужу-пьянице стакан горилки, чтобы «поправился после вчерашнего»? Только не следует забывать, что «жертва преступления» — человек разумный, взрослый и в состоянии сам отвечать за свои поступки. А все попытки «натянуть» смерть от пьянства на статью — не более чем гримасы наших законников.
Смотрите видео: Кадры свадебного видео Виктора и Татьяны Белоусовых