Игорю Николаевичу Носову сорок девять лет. Высокий, совершенно седой человек. Он сидит напротив меня и молчит. Ему не хочется говорить, а мне — слушать. И молчать тоже не хочется.
А началось все в 2007 году, когда Игоря Николаевича избрали в правление садового товарищества. Жил он в маленьком деревянном доме на участке, доставшемся от матери. Так вот, на одном из заседаний обсуждали вопрос об оплате членских взносов. В списке фигурировала знакомая фамилия: Маргарита Александровна Павленко была на поминках матери. Носов пошел к Павленко, слово за слово… Соседи по даче — отчего не подружиться?
Весной 2008 года Павленко попросила Носова купить в питомнике кусты. Он купил, привез. Хозяйка уговорила его подняться в квартиру, выпить чаю. Там Игорь Николаевич и познакомился с дочерью Павленко, Викторией Лозовской. Симпатичная молодая женщина приглянулась Носову. Она в разводе, он не женат. Правда, у Лозовской была дочь от второго брака, инвалид с детства, но Игорь Николаевич быстро нашел общий язык с маленькой Катей. В ноябре 2008 года Виктория сказала ему, что у них будет ребенок. Носов переехал к ней. Однако вместо медового месяца у будущих родителей начались ссоры. Маргарита Александровна объясняла неуравновешенное поведение дочери беременностью, однако у Игоря Николаевича день ото дня нарастало ощущение, что Лозовская постоянно ищет повод для ссоры. Раз в неделю Виктория собирала его вещи и, не выбирая выражений, предлагала покинуть помещение.
В один прекрасный день Носов обнаружил в мобильном телефоне Лозовской сообщение от ее первого мужа: “Ладно, ты меня уговорила, выходи за меня замуж снова, тем более тебе не надо менять фамилию”. Объяснять происхождение этого сообщения Виктория не захотела. Начался скандал. Носов собрал вещи и ушел. Уйти-то ушел, но продолжал звонить Лозовской — ведь она ждала ребенка, которого очень ждал и он.
Через две недели наступило потепление. А 8 марта на пирушке по случаю праздника разыгрался новый скандал, и Носов в очередной раз вернулся к себе домой. В конце марта у Павленко сгорела дача. Виктория, несмотря на ссору, позвонила Игорю Николаевичу и попросила помочь собрать документы для получения страховки. Пока он бегал по кабинетам, все было хорошо, однако вскоре они опять поссорились. На сей раз причиной стало заявление матери Виктории о том, что он должен дать деньги на ремонт квартиры, в которой все будут жить после рождения ребенка, но контролировать работу и, главное, расходы ему позволено не будет. Носов в очередной раз удалился.
Чужая жизнь, сами знаете, потемки. Одному нравится то, от чего другой бежит вешаться. Поэтому не смею комментировать бурное течение жизни Носова и Лозовской. Скажу только, что вскоре они снова помирились, ездили по магазинам, покупали материалы для ремонта… 11 июня у него родился сын Алеша.
* * *
А через три дня Лозовская объявила Носову, что жить с ним она не намерена и просит его оставить квартиру и отдать ключи. После бурных объяснений с Лозовской Носов встретился с ее отцом В.И.Павленко, и тот сказал ему, что он не достоин жизни с его дочерью и пусть катится на все четыре стороны. Носов вернул папеньке ключи от квартиры.
2 июля 2009 года в Измайловском отделении ЗАГС Лозовская и Носов зарегистрировали сына. Спустя несколько дней Лозовская и ее родители объявили Носову о решении, принятом на их семейном совете: с ребенком он отныне встречаться не будет. Игорь Николаевич, понятное дело, объяснил “родственникам”, что он с таким решением семейного совета ни при каких обстоятельствах не согласится. И тут отец Виктории прервал “зятя”: он сказал, что если тот будет добиваться встреч с ребенком — его придется устранить. В подтверждение своих намерений Павленко сослался на старого друга, президента известной рекламной компании Сергея Владимировича Великанова (имя и фамилия изменены. — Авт.).
Носов поехал к Великанову. Он подтвердил, что 10 августа встречался с В.И. Павленко, и тот попросил оказать посильную помощь в убийстве “зятя”. По словам Великанова, на просьбу старого друга он ответил отказом.
Между тем Носов день за днем добивался возможности увидеть сына. Лозовская и ее родители стали вызывать милицию. После каждой баталии Носов ехал в ОВД “Измайлово” и подавал заявление о неправомерном поведении Лозовской и семьи Павленко.
Тогда Лозовская сделала ответный ход: она начала забрасывать ОВД “Измайлово” заявлениями о нападениях Носова на ее автомобиль. Но это был всего лишь разогрев. Солист вышел на сцену 14 августа.
* * *
Так вот, 14 августа Валерий Иванович Павленко позвонил второму мужу дочери (и отцу своей внучки Кати) Виктору Михайлову и попросил о неотложной встрече. Вечером 17 августа Михайлов подъехал к его дому. Бывший тесть сразу взял быка за рога и сказал, что есть один идиот с больным сердцем, которого он хочет убить электрошокером, а если разряда электрошокера не хватит, то для верности добить трубой. Работа в принципе несложная, но мало ли что — на всякий случай нужен помощник, роль которого он и предложил бывшему зятю. Михайлов спросил, о ком идет речь, и Павленко объяснил, что убить надо гражданского мужа его дочери Игоря Носова. За что убить? Валерий Иванович так и не смог растолковать Михайлову, за что все-таки он приговорил Носова к смерти, но сказал, что тот плохой человек, однако с ребенком ему видеться не запрещают. Думаю, именно в этот момент Михайлов и понял, что к чему. Пикантность ситуации состоит в том, что после развода с Лозовской на него также писали заявления в милицию и неоднократно пытались привлечь к уголовной ответственности. Сюжет известный: отбить охоту встречаться с дочерью Катей.
Михайлов стал отговаривать Павленко от задуманного им преступления и сказал, что нужно постараться решить дело миром. Однако Павленко был непреклонен. Через несколько дней они снова встретились, и он опять попросил подстраховать его в деле устранения Носова. Встречались они несколько раз, и Павленко успокаивал Михайлова рассказами о том, что он консультировался с юристами, которые объяснили, как избежать наказания за убийство.
27 августа Михайлову позвонила мать Лозовской, Маргарита Александровна Павленко. В тот же вечер они встретились. Оказалось, что заботливая бабушка хотела поговорить с бывшим зятем о Кате, которая через несколько дней пойдет в первый класс. Михайлов чуть не упал. Четыре года Лозовская и Павленко издевались над ним, лишив какой бы то ни было возможности встречаться с ребенком, а тут выяснилось, что девочка должна знать: оказывается, у нее есть отец. Павленко сказала Михайлову, что Носов обижает Катю. Но Валентина, сестра Виктории, не раз говорила о том, как Носов старается помочь Кате. Полуслепую девочку с диагнозом ДЦП Носов возил к врачам, покупал лекарства, устраивал для нее праздники… Бывшая теща ни с того ни с сего пообещала, что теперь он сможет беспрепятственно встречаться с дочерью и ему нужно поскорей позвонить Вике, чтобы обсудить это. Как выразился Михайлов, “я был крайне удивлен, что после четырех лет запрета в общении мне выпала честь проявить отцовскую заботу”.
В день встречи с бывшим тестем Михайлов позвонил Носову и спросил, зачем, по его мнению, он понадобился Валерию Ивановичу. Он попросил Носова дать ему диктофон, чтобы записать разговор. Так Носов узнал о готовящемся убийстве. Всю первую половину сентября Михайлов сообщал ему о звонках Павленко и встречах с ним. 19 августа Павленко похвастался бывшему зятю, что приобрел самый мощный и надежный электрошокер…
Убедившись в том, что Павленко действительно собирается его убить, в конце сентября Носов обратился в МУР. Прослушав записи разговоров с Павленко, капитан милиции Сергей Косых предложил Носову принять участие в оперативном эксперименте, суть которого состояла в инсценировке его убийства.
29 сентября состоялась первая встреча Михайлова и Павленко под контролем сотрудников МУРа. При обсуждении способа, сроков и стоимости убийства Павленко высказал пожелание, чтобы Носов пропал без вести. Но, узнав от Михайлова, что в таком случае могут возникнуть проблемы с вступлением в наследство, поскольку человек признается пропавшим без вести только спустя 5 лет, он сказал, что это его не устраивает и надо посоветоваться с семьей. Михайлов его успокоил: можно сделать так, что погибшего обнаружат, когда понадобится, но стоить это будет в два раза дороже. Из-за кризиса цены на многие услуги упали, поэтому вначале сошлись на 100 тысячах рублей. Теперь выходило, что заказ обойдется в 200 тысяч. 30 сентября они снова встретились. Павленко сказал, что его семью устраивает только второй вариант, и передал Михайлову аванс, 60 тысяч рублей.
Несмотря на все заверения Михайлова, Павленко продолжал беспокоиться о том, чтобы тело Носова было найдено в нужный момент. Оно и понятно: ведь Валерий Иванович решился на такой самоотверженный поступок исключительно ради получения имущества “покойного” зятя. У Носова есть две квартиры, два теплых гаража, несколько машин, дача и деньги, поэтому Павленко принимал все возможные меры для безупречного воплощения задуманного им преступления. Тогда же Павленко передал Михайлову записку от Маргариты Александровны. Бывшая теща выражала горячую благодарность за то, что Михайлов помогает семье избавиться от Носова, особо подчеркнув, что Валерий Иванович сам ни за что не справился бы с таким хлопотным делом. Маргарита Александровна писала, что после убийства Носова семья отблагодарит его. Растроганные отзывчивостью бывшего зятя, супруги Павленко пообещали подарить ему одну из квартир Носова.
8 октября Михайлов встретился с Павленко, сказал ему, что Носов убит, и передал личные вещи “покойного”. Павленко поинтересовался, как был устранен Носов и когда можно будет заняться оформлением наследства. Он похвастался Михайлову: на случай появления милиции все продумано, жена и дочь знают что сказать, никто ни о чем не жалеет. На радостях Валерий Иванович позабыл поблагодарить Михайлова и ни словом не обмолвился о том, что теперь ему причитается квартира. Уже выйдя из машины Михайлова, Павленко вернулся и спросил, где находится “Ауди” Носова. Через несколько минут его взяли под стражу.
Надо сказать, что все члены семьи принимали посильное участие в деле устранения Носова. Ну в самом деле, нельзя же все взваливать на папу… Если помните, в августе Павленко обращались за помощью к Сергею Великанову. Тот от участия в убийстве отказался, и тогда Виктория Лозовская обратилась к Владимиру Ледневу, который помогал семейству Павленко ремонтировать машины и имел связи в криминальных кругах. Узнав об этом, Носов связался с Ледневым. 20 сентября они встретились на Буденовском радиорынке. Выяснилось, что Лозовская передала Ледневу фотографии Носова, адреса его квартир, номера телефонов, и государственные регистрационные знаки его автомобилей. Лозовская попросила Леднева “решить вопрос с Носовым”. Сообщить об этом в правоохранительные органы Леднев отказался, но разговор с ним Игорь Николаевич записал на диктофон. Так что если бы 8 октября Павленко не арестовали, вся семья продолжала бы хлопотать об убийстве Носова.
* * *
Итак, Павленко был взят под стражу при окончательном расчете с предполагаемом киллером. Следственный отдел по ВАО Следственного управления СК при Прокуратуре РФ возбудил уголовное дело №365947. Следственную группу возглавил старший следователь Кирилл Юрьевич Черный. Носов был признан потерпевшим, и 12 октября его вызвали на допрос. Спустя считаные дни Игорю Николаевичу стало известно, что Черный щедро делится информацией с женой и дочерью Павленко. 14 апреля в своем кабинете он в очередной раз предоставил Лозовской возможность переснять материалы дела, в том числе и те, по которым должна была проводиться проверка Лозовской и ее матери. Носов пошел к его руководителю А.Т.Абрамяну, и на время все прекратилось.
Вскоре он обратил внимание на то, что Кирилл Юрьевич под разными предлогами уклоняется от выполнения важных следственных действий. К примеру, фотографии Носова, которые Павленко передал Михайлову, были сделаны фотоаппаратом Лозовской, а адреса его квартир, телефоны, номера машин и вообще все данные распечатаны с ее ноутбука. Однако Черный почему-то не изъял ни фотоаппарат, ни ноутбук, ни телефон Лозовской. Фотоаппарат не изъят до сих пор, а ноутбук попал в кабинет руководителя следственной группы лишь спустя два с половиной месяца, но на экспертизу его так и не отправили. Ноутбук мирно пролежал в кабинете два месяца, а потом его тихо вернули законной владелице. Деньги для расчета с киллером были сняты со счетов Маргариты Павленко и Виктории Лозовской точно в день передачи Михайлову, но следователя не заинтересовало и это. Игорь Николаевич много раз жаловался на бездействие следствия, а в ответ получал одинаковые отписки: ваше ходатайство рассмотрено, факты будут проверены.
Между тем Лозовская не покладая рук воевала на втором фронте. 29 августа она подала заявление о том, что Носов исписал ее машину монтажной пеной. Возбудили уголовное дело. Однако в октябре его приостановили, а Носова признали непричастным к делу. 25 сентября Лозовская обратилась в ОВД “Измайлово” с заявлением о том, что ее мать стала свидетелем того, как Носов прокалывал колеса ее машины. Она же не знала, что именно в это время Носов находился на Петровке… 19 ноября Лозовская накатала очередное заявление о том, что Носов изуродовал ее машину. Носов попросил Черного приобщить к делу документы, свидетельствующие о его непричастности к тому, в чем его обвиняла Лозовская, — да, это не имело отношения к организации его убийства, но в полной мере характеризовало личность человека, который является важнейшим фигурантом дела Павленко. Именно поэтому Черный Носову и отказал.
* * *
…Уговаривая Михайлова совершить убийство, Павленко ссылался на то, что он постоянно советуется со знающими людьми. Люди уважаемые — мировые судьи Измайловского суда Инна Евгеньевна Аверьянова и Надежда Михайловна Широкова. Для создания образа подонка в Измайловском мировом суде в отношении Носова были сфабрикованы два дела частного обвинения. Первое — об оскорблении Лозовской (свидетель — ее мать Маргарита Павленко), второе — об оскорблении Маргариты Павленко (свидетель — ее дочь Лозовская). При рассмотрении этих дел у Носова не было защитника, и судья Аверьянова предоставила Носову бесплатного адвоката Тамару Михайловну Осину, которая, как позже выяснилось, раньше работала в банке вместе с Лозовской и ее отцом.
Разумеется, Аверьянова вынесла обвинительное постановление. Конечно, есть множество способов довести человека до исступления, но пытка неправедным судом по-прежнему не имеет себе равных.
* * *
Я уже упоминала о том, что 14 апреля следователь Черный разрешил Виктории Лозовской переснять материалы дела. 16 апреля Носов пошел к Черному и сказал, что знает об этом. По словам Носова, Черный ответил, что это недоразумение. Тогда Носов пошел к его начальнику, А.Т.Абрамяну, и показал ему часть переснятых Лозовской материалов. Абрамян сказал, что теперь расследованием будет руководить другой следователь. Однако 20 апреля он заявил Носову, что все это — его домыслы. В этот день Носов написал заявление в СКП. 26 апреля это заявление было спущено в Следственное управление по Москве, где оно без всякого движения пролежало до 18 мая. 20 мая Носов получил оттуда ответ, из которого следовало, что никаких нарушений в расследовании дела о подготовке его убийства не обнаружено.
Но вот что удивительно: несмотря на все “измышления” сутяги Носова, еще в начале мая дело, как выяснилось, передали следователю Юрию Сергеевичу Рыкову. И при продлении срока предварительного расследования в Преображенский суд пришел именно Рыков. Он сказал судье, что дело практически завершено, осталось предъявить обвинение.
Очень хорошо. Значит, работа спорится. Плохо то, что при передаче дела от Черного к Рыкову исчезли важнейшие документы.
Во-первых, куда-то запропастился протокол дополнительного допроса Виктории Лозовской о событии 25 сентября. В этот день Лозовская взяла четырехмесячного сына, кухонный нож и поехала к дому Носова. Замысел состоял в том, чтобы сунуть ребенка в руки Игоря Николаевича и в это время напасть на него с ножом — с ребенком он будет лишен возможности защищаться. Лозовская рассчитывала на то, что в случае убийства Игоря Николаевича это можно будет объяснить состоянием аффекта, в котором она находилась из-за его издевательств. Отец Лозовской, опасаясь, что дело примет непредвиденный оборот, позвонил по “02” и сообщил, что по месту проживания бывшего гражданского мужа его дочери может произойти нечто непоправимое. Он же понятия не имел о том, что Носов на Петровке, где обсуждались детали ареста Павленко. Поэтому к дому Носова прибыл наряд милиции из ОВД “Ивановское”.
Во-вторых, Черный сказал Носову, что были проведены экспертизы системного блока, принтера и ноутбука, изъятых у Лозовской и Павленко (на этих носителях были изготовлены данные Носова, переданные Михайлову). По словам Рыкова, экспертных заключений в деле нет. И вообще дело передали без описи документов, и что там было на самом деле, ему неизвестно.
А жаль, потому что, в-третьих, из дела испарились протоколы допросов мировых судей Аверьяновой и Широковой от 8 апреля 2010 года, которые, как мы помним, консультировали Валерия Ивановича Павленко, чтобы он не загремел за убийство Носова.
* * *
Я давно не видела человека, который находится в таком состоянии, как Игорь Николаевич Носов. Нет, он не боится бывших родственников. Он просто не может осознать, что все это произошло на самом деле.
Такие бесноватые семейки, как семья Павленко—Лозовской, всегда были, есть и будут. И поскольку с виду это обычные люди, которые не хрюкают, не рычат и не кусаются, поначалу их не распознать. Носов вряд ли мог догадаться, почему он им приглянулся и что произойдет, когда родится ребенок. У него есть квартиры, машины, гаражи, дача и деньги, а родственников нет. Долгожданный сын — единственный наследник. И на великолепной, написанной жирным сливочным маслом картине была одна лишняя фигура: Носов. Так отчего бы ее не стереть? Звериная, утробная жадность. И единственное, что общество может противопоставить таким “родственничкам”, — это правосудие. Вылечить нельзя, а по рукам дать можно. Они ведь не только жадные, но и трусливые, поэтому нападают сворой.
Но вот что действительно трудно себе представить и еще трудней осознать — это предательство тех, кто призван нас защищать и делает это на наши кровные копейки. Вот кого надо судить прилюдно и наказывать беспощадно. Потому что от этого предательства деваться уж точно некуда. И пережить его невозможно.
Понимаете, 11 февраля мать Лозовской в здании Измайловского суда сказала Виктору Михайлову, что они договорились со следствием о том, что скоро Павленко отпустят на свободу. Михайлов написал об этом прокурору ВАО. Может, не туда написал? Так куда писать-то?
Сотрудники следственного отдела ВАО Следственного управления СК при Прокуратуре РФ, как бы это поточнее выразиться, сочувствуют семейству, заказавшему убийство родственника. И делают они это, несомненно, с ведома руководства. Прошу считать эту публикацию официальным обращением к главе СКП Александру Бастрыкину.