“Я планирую встретиться с Ингой Рантала, — сказал Астахов. — Когда сотрудники моего аппарата разговаривали с маленьким Робертом, он пожаловался, что очень хочет домой, к маме. Надеюсь, финская сторона предоставит мне самому возможность увидеться с ребенком”.
Рантала так просто сдаваться не собираются. Ситуацию с первых дней конфликта контролирует российский консул в Финляндии, он регулярно навещает мальчика в приюте. Сейчас родители ждут приезда уполномоченного Президента РФ по правам детей Павла Астахова.
— Если они не помогут, я буду звонить Путину и Медведеву, — говорит Инга Рантала. — Мы стали жертвой финской системы — социальным службам нужно как-то оправдать свой беспредел. Это ненормально, когда ребенок живет в приюте, имея родителей, бабушек и дедушек.
— Это какая-то эпидемия, — сокрушается финский правозащитник Йохан Бекман. — По нашим данным, уже около 20 русских матерей лишились своих детей из-за действий социальных служб.
Финские органы опеки, кажется, вошли в раж. На днях они заинтересовались еще одной россиянкой — Татьяной Куусисто, подругой Риммы Салонен, известной своей печальной семейной историей. Год назад Куусисто приняла сторону Риммы в ее конфликте с мужем Пааво. Теперь она расплачивается за это.
Татьяна родилась в Москве, потом вышла замуж за финна, родила двух детей (сейчас им 10 и 12 лет). В данный момент она возглавляет местное православное общество имени Серафима Саровского. По словам Татьяны, после истории с Риммой она получала много угроз от неизвестных людей, находилась в постоянном стрессе. Теперь соцслужбы интересуются у мужа Татьяны, в порядке ли его жена, в состоянии ли она воспитывать детей.
— Таня получила письмо от финских органов опеки, в котором предупреждается, что будут проверены ее методы воспитания, — говорит Йохан Бекман. — Дело в том, что дети Татьяны православные, соблюдают пост. Но финские соцработники считают, что таким образом мать морит своих детей голодом.
Татьяна серьезно напугана этим письмом, зная, как скоры на расправу финские органы опеки на примере петербурженки Инги Рантала.
О том, что в приютах Финляндии не все так гладко, говорят еще две россиянки — Мария Линд и Эмилия Мещерякова, чьи дети “изымались” финскими соцработниками по надуманным причинам.
По словам Марии Линд, ее маленький сын Роман постоянно получал в приюте травмы — его били, царапали, выстригали волосы. Мальчишка дважды убегал оттуда.
Сын Эмилии Артем попал в приют, который больше походил на колонию для трудных подростков. По словам Артема, дети устраивали бунты: крушили мебель, угоняли машины соцработников, мазали стены испражнениями.
— Мой сын подвергался сексуальным домогательствам, — говорит Эмилия. — Только после вмешательства генконсула России нам удалось вызволить Артема. Сейчас он в России.
МЕЖДУ ТЕМ
Сына россиянки Татьяны Денисовой, проживающей в Нидерландах, поместили в центр для трудновоспитуемых детей в Эйндховене и запрещают матери видеться с ним. Как сообщил заместитель председателя Российского детского фонда Дмитрий Лиханов, уже месяц 8-летний Максим находится в центре, где содержатся 16—18-летние трудные подростки.
— В центр его поместил сроком на две недели сотрудник Службы по делам несовершеннолетних под предлогом возможности обследования ребенка, — говорит Лиханов. — Дело в том, что от анонимного источника поступила информация об угрозе безопасности ребенка и негативном влиянии матери на него. Т.Денисовой запретили встречаться с ребенком, разрешив лишь десятиминутные телефонные разговоры два раза в неделю. Сам Максим много раз просил, чтобы мать забрала его домой.
КСТАТИ
Павел Астахов настаивает и на контроле за условиями проживания детей, усыновленных американцами. “Говорить о том, чтобы прекратить усыновление, нельзя, — сказал он. — Но однозначно нужно ввести жесткий контроль за усыновлением и проживанием ребенка в приемных семьях. Сегодня усыновление с Америкой идет по двум путям. Это так называемое независимое усыновление и усыновление через аккредитованные агентства. Когда речь идет об аккредитованном агентстве, то тогда хотя бы формально выполняются условия предоставления отчетов о проживании ребенка в иностранной семье. Наибольший риск имеет место при независимом усыновлении — тогда никаких отчетов не предоставляется.
По мнению детского омбудсмена, для урегулирования проблем такого рода России и США необходимо заключить договор о взаимной помощи по гражданским и семейным делам.
В свою очередь Америка поможет нам в организации Центра розыска детей, увезенных одним из родителей. Там таковой уже имеется, в России же, по словам Астахова, будет создан в ближайшее время.