Наш корреспондент проследила путь мужчины в сферу секс-услуг, использовав в качестве “живца” собственного младшего брата.
Модель для “шкафа”
Если мужик в нашей стране с какого-то перепугу (или перепоя) вдруг решил подзаработать на ниве древнейшей профессии, то везде ему дорога. Рецепт прост: достаточно открыть какое-нибудь печатное издание или раздел интернета и пройтись по колонке объявлений о поиске моделей (натурщиков, личных помощников) мужского пола. Как показал наш эксперимент, “эротическая нагрузка” бедному соискателю обеспечена почти везде. Но какая! Моему младшему брату Саше 25 лет, рост 178 см, вес 75 кг. С детства играет в большой теннис, поэтому на фигуру не жалуется. Сам он себя оценивает так: “В меру симпатичный, не в меру люблю женщин и пиво”. В общем, обычный молодой человек. На роль модели подойдет.
Звоним по самому короткому объявлению. “Требуются фотомодели-мужчины, заработки высокие” — гласит оно.
Приятный мужской голос решает не тратить время зря:
— Опыт необязателен. Но вы, надеюсь, понимаете, о какой работе идет речь?
— Ну да. Фотосессии там, позирование… — прикидывается братец.
Абонент нисколько не смущается. Должно быть, с такими непонятливыми фотомоделями, как мой брат, он сталкивается регулярно. Ловко обходя все слова, содержащие прямое указание на торговлю телом, собеседник объясняет соискателю, что от него требуется. А требуется от него ни много ни мало, а “постоянное совершенствование телесных навыков во всех сферах — в том числе в эстетической и в коммуникативной”. “Да уж, подобного словоблудия я даже на нашей кафедре философии не слышал!” — зажав рукой трубку, восхищается Сашка. А затем, сокрушенно сославшись на хроническую нехватку дензнаков, соглашается подъехать на собеседование.
По указанному адресу мы заявляемся вдвоем. “Модельное агентство” оказывается ухоженной московской квартирой-“трешкой”. Правда, ни одной фотокамеры я не вижу, зато в каждой комнате — по двуспальной кровати и по крупному шкафообразному дяде. Я решаю, что это охранники.
— А вы, барышня, по какому вопросу?
— Да вот оболтуса привела, это брат мой младшенький, — тыкаю я в брательника. — А что мне с ним еще делать? Обуза семьи! Работу найти не может, денег не приносит, только дурака валяет. Может, хоть у вас на что сгодится!
“Шкаф” понимающе кивает. Я всячески подчеркиваю свое участие в модельном будущем брата, так как больше всего опасаюсь, что меня выставят за дверь. А брат — что его тут же начнут щупать за все части тела. Но вместо этого нас усаживают пить чай. Один из “шкафов” оказывается руководителем заведения, а другой — фотографом. Оба внимательно оглядывают брата с ног до головы — а потом, одобрительно кивая, шепчутся. Я улавливаю слова “товар” и “продаваем”. Видно, мой младшенький вполне ликвиден.
— Что ж, данные есть. Оплата у нас сдельная, — поясняет “шкаф”-босс, пристально глядя почему-то на меня. — От 100 до 500 долларов за фотосессию. Занятость модели зависит от того, как она — то есть он — себя проявит. Если модель дисциплинированная, трудолюбивая и не болтливая, она бывает очень востребована.
— А почему не болтливая? — удивляюсь я.
— Фотосессии у нас бывают разного формата. В том числе частные и выездные. Частные — это когда съемку заказывает частное лицо. Она может проходить, скажем, на вилле или в домашнем интерьере. А выездные — это на курортах или на лоне природы. Среди наших постоянных клиентов есть очень влиятельные люди — в бизнесе, в политике, в шоу-бизнесе. Поэтому для модели важно иметь чутье, чувство такта и интуицию. Понимать, когда, как и с кем нужно общаться. Что можно говорить и делать, а что — нет. Все это мы, конечно, подробно объясняем сотруднику при подписании контракта. Но сначала нужно пройти тестирование. Если тест успешно пройден, для начала подписываем контракт на один месяц. За этот месяц, как правило, и мы, и модель успеваем понять, подходим ли мы друг другу.
— А кто проводит тестирование?
— Тестирование провожу лично я, — скромно говорит “отец всех моделей”. — Это творческий процесс.
— А женщин вы не принимаете? — закидываю я удочку. Вдруг мне тоже разрешат пройти это загадочное тестирование?
— Нет, — строго отрезает шеф. — У нас чисто мужское модельное агентство.
Затем руководитель просит соискателя пройти в соседнюю комнату, а меня подождать пять минут в гостиной. Со мной остается фотограф — “гений объектива”. Я честно пытаюсь завести с ним беседу об искусстве фотографии, но он ограничивается одной невнятной фразой:
— Э-э, ну в нашем деле все, конечно, от способностей модели зависит. От гибкости, так сказать. Ну и от постановки света.
Минут через десять из соседней комнаты вываливается Сашка — красный как рак. Таким я его в последний раз видела лет в 12, когда мама застукала его за просмотром порнухи.
Брат молча направляется прямо к дверям. Я вылетаю из квартиры вслед за ним.
— Ну что было… — брат явно мнется. — Поговорили об условиях труда. Оказывается, в их работе главное — дисциплина и техника безопасности. Пить-курить-саботажничать на рабочем месте запрещается. Вот уж не знал, что по организации труда мужчины-проститутки нынче приравниваются к механикам автоматизированных производств!
— Ты не темни, друг! — грозно говорю я. — Выкладывай как есть! Или, может, ты там и впрямь трудоустроился?
Мой брат привык меня слушаться — и это хорошо. Смущаясь и путаясь в словах, он излагает примерно следующее. Помянув технику безопасности, “шкаф”-шеф попросил его “на 6 секунд” спустить штаны. Брат выполнил требование — эксперимент есть эксперимент. И тут ему пришлось изрядно поволноваться. Дело в том, что у отца всех моделей оказалась весьма здоровая потенция. За те короткие мгновения, что брат пребывал перед ним, светясь причинными местами, в штанах работодателя произошла немаленькая революция. Брату даже показалось, что он стал хитро поглядывать на помятую кровать рядом. Тут-то соискатель, рискуя своей модельной карьерой, спешно натянул джинсы и выскочил прочь.
— Ты не волнуйся, я эксперимент не сорвал! Я ему, уходя, успел сказать: подумаю, мол, и перезвоню.
Кавалер для бани
“Крупный салон красоты” призывает “мужчин с приятной внешностью обучиться креативной профессии за счет фирмы”.
По телефону дают адрес и просят подъехать к 12 дня. “Крупный салон красоты” под звучным именем, заимствованным из древнегреческой мифологии, прячется в недрах городской бани. Она сохранила первозданную “совковость”. В бане-салоне крайне душно — наверное, из-за растрескавшихся влажных каменных стен.
Правда, никаких клиентов в бане-салоне мы не наблюдаем. Может, время неурочное? Находим кабинет под вывеской “СПА”: по телефону нам велели явиться именно сюда. Стучим и входим. За столом заседает тщедушный женоподобный юноша с длинными и (чисто женское наблюдение!) тщательно завитыми волосами.
— Здравствуйте, — говорит юноша. — Я не буду ходить вокруг да около. У нас салон красоты. Здесь делают прически, маникюр, педикюр и все остальное. А СПА-сотрудники — это те, которые всего этого не умеют.
— И что же делают они? — тупит брат.
— Они осуществляют особый всесторонний подход к клиентам, — объясняет нам волосатый СПА-менеджер, глядя на нас, как на дураков. — Этот подход включает в себя массаж, водные процедуры, натирания ароматическими маслами и полный контакт — по желанию клиента.
Саша не только не краснеет, но даже не пытается уточнить, что такое полный контакт! Только важно кивает, будто только этим и занимается. Ну вот — уже испортила мальчика! Что мне мама теперь скажет?
Понятливость братца воодушевляет СПА-менеджера. Он переходит на запанибратский тон и начинает заливаться соловьем:
— Если не брезгливый, до штуки баксов в неделю — легко! Основной баблос приносит массаж всего тела с проникновением… Ну что платежеспособны отнюдь не юные красотки, сам, небось, понимаешь. Порой клиентки хотят, чтобы красивый мальчик с ними просто в бане попарился или в джакузи полежал. Я тебя всему обучу за пару часов, тут ничего сложного нет. Главное — быть галантным кавалером, ласковым, дружелюбным и не пить. А то многие норовят зенки залить, чтобы полегче работалось, но это запрещено. Клиентки терпеть не могут пьяных. Да и товарный вид быстро пропьешь!
— Да, и еще, — добавляет СПА-менеджер. — Принять тебя сюда или нет, решаю не я, а наш хозяин. Он лично проводит собеседование с новичками. Соискателей его водитель отвозит к нему на дачу. Он там их и собеседует.
Тут я понимаю, что устала слушать одно и то же, и решаю кинуть в этот гадюшник большой пробный камень. Вдруг удастся хоть как-то его разворошить?
— А вы понимаете, — говорю я строго, — что вы только что открыто предложили человеку заняться проституцией?
— У нас в стране мужской проституции нет, — не теряется СПА-менеджер. — А если вам наша креативная специальность не нравится, никто вас не заставляет. Идите в грузчики.
Муза для гениев
“На десерт” мы с братом отзываемся на объявления частных лиц. Накопленный опыт подсказывает нам, что и они попахивают непристойными предложениями. Автор объявления “Талантливому скульптору требуется молодой натурщик” приглашает брата в свою творческую мастерскую. В студию в районе Чистых прудов мы заваливаемся вдвоем. Нас встречает статный седовласый скульптор “за полтинник”.
В просторном помещении с огромными окнами полно его творений. Жаль, я в скульптуре ничего не понимаю, и брат тоже. Поэтому, насколько талантлив наш новый работодатель, мы сказать не можем. Но к богеме он принадлежит точно — вальяжный, изысканно светский… Меня он, конечно, не выгоняет… И даже угощает дорогим коньяком. Но, честно говоря, большего равнодушия к своей персоне я в жизни не встречала! Гений смотрит сквозь меня и откровенно игнорирует мои вопросы. Он обращается только к брату, смотрит только на него… И скоро я начинаю очень остро ощущать себя пустым местом, или пятым колесом, или зонтиком для рыбки — на выбор. Ну крайне неприятное чувство, доложу я вам!
Скульптор говорит гладко и красиво — к словам не придерешься. А вот смысл настораживает. Заветное слово “товар” он, конечно, не употребляет, но… “Я хотел бы, чтобы мой натурщик проводил со мной как можно больше времени. Возможно, даже жил бы здесь. Ведь вдохновение — это, знаете ли, такая штука, оно может и среди ночи посетить, и рано утром…” Скульптор смотрит моему брату прямо в глаза долгим взором.
— А если музы под рукой нет, то художник не может творить. Плачу я щедро, я не жадный. По внешним данным вы мне подходите, а детали мы обговорим. Конечно же, я не требую от вас сиюминутного решения. Может быть, мы поужинаем сегодня вечером?
— Дорогой, нам пора! — невежливо вторгаюсь в беседу я, ибо нет на свете ничего страшнее уязвленного женского самолюбия. Ну как можно совсем не обращать на меня внимания? “Ах так? — мстительно думаю я. — Сейчас как уведу своего младшенького, останешься без натурщика, старый пень!”
Уже дома мы с братом коллегиально решаем, что отзываться на объявления “Требуется личный секретарь для известного писателя” и “Помощник в студию для подающего надежды композитора” особого смысла нет. Мы уже и так знаем, что нас там ждет. Ведь вдохновение это, знаете ли, такая штука…
РЕЗЮМЕ “ЖИВЦА”
Заключение о моей продаваемости, конечно, где-то потешило самолюбие. Но в результате я все же решил: если уж торговать своими достоинствами, я лучше еще раз попытаюсь пустить на продажу не “товарную внешность”, а свою профессию риелтора. Ее хотя бы не пропьешь.
РЕЗЮМЕ “КОРЫСТНОЙ СЕСТРИЦЫ”
Прискорбно, но факт: за исключением посетительниц салона (которых мы, впрочем, так и не увидели) на нашего “продажного мужчину” претендовали исключительно мужчины! Вполне возможно, дамы когда-нибудь и впрямь придут в салон покупать нашего мальчика… Но справедливости ради следует признать: прежде чем он попадет в руки потребительниц прекрасного пола, ему придется пройти суровую и, видимо, непростую школу в объятиях себе подобных.