Волна самоубийств в первые перестроичные годы (с 1992 года) захлестнула Россию: в среднем беда уносила по 60 тыс. человек в год. Это второе позорное место в мире по суицидам после Литвы. Что способно удержать отчаявшегося человека от рокового решения, когда новые экономические потрясения берут за горло? Как в это “благословенное” кризисное время не сойти с ума? Профессиональные рекомендации дает знаток человеческих душ, главный психиатр Минздравсоцразвития РФ, директор Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. В.П.Сербского, академик РАМН Татьяна Дмитриева.
“К психиатрам обращаются не самые бедные”
— Татьяна Борисовна, с точки зрения социологии количество самоубийств в стране является показателем социальной напряженности в обществе. Сегодня только и слышишь разговоры об экономическом кризисе, хотя ощутимо он только-только к нам приблизился. С точки зрения психиатра, насколько вот такая встряска в обществе сказывается на психике людей?
— Сегодня уже на 20 процентов увеличилось число россиян, обращающихся к психологам и психиатрам. Есть два варианта стресса: острый и хронический. Владимир Путин очень верно назвал мировой экономический кризис стихийным бедствием. Если ситуация прогнозируема и людям известно, насколько она глубокая и когда закончится, легче во всех отношениях. А когда полная неизвестность, как сейчас, можно говорить о хроническом стрессе.
— В нашей стране в какие годы ни загляни — везде кризис. Эпидемия самоубийств в 1910—1914 гг. тоже объяснялась кризисом…
— Не надо так далеко заглядывать. Возьмем кризис 1993 года. Рухнул СССР, и вся жизнь государства и каждого человека начала выстраиваться совершенно по-другому. То, что вчера было белым, стало черным, и наоборот. Вот тогда и начался рост психических расстройств, пик — в 1993 году: в 1,6 раза (на 60%!). Да и во время всего перестроечного периода число психических расстройств было на очень высоком уровне. Зафиксирован и бурный рост суицидов — в 2 раза, пик — в 1995 году: 45 человек на 100 тысяч населения (согласно ВОЗ, критическим параметром считается 20 человек). Столько и было, кстати, до перестройки. И следующий кризис (дефолт 1998 года) был долгим, хотя и очерченным во времени. Тоже дал всплеск психических расстройств. Но он не был мировым.
И только к 2007 году общество успокоилось, число суицидов снизилось с 45 до 35, а за 10 месяцев 2008 года — до 27,8 человека на 100 тыс. населения. Можно было сказать, что россияне стали выздоравливать, начали ориентироваться на созидание, рожать детей, создавать семьи. Нация набрала определенный запас прочности...
— Для новых стрессов?
— Увы. Пока к психиатрам обращаются не те, кто уже пострадал от кризиса, а кто напуган самим фактом, негативной информацией, идущей с экранов телевизора, из газет, радио, о происходящем в США, Европе. В тревоге даже пенсионеры, кто по определению не может потерять ни работу, ни заработок, бегут закупать соль, растительное масло. Это типично российская реакция на стресс. Но пока это момент ожидания. Ситуация с финансовым кризисом, которая сейчас существует, может привести к увеличению числа бедных людей. И возникнет тот самый порочный круг, когда бедность и недостаточная медицинская помощь в нашей стране могут привести к ухудшению здоровья россиян, в том числе психического.
“Если хочешь пережить кризис, работай”
— Кто сегодня чаще всего обращается к психиатрам и каков характер вопросов?
— В основном это взрослые и пожилые люди. Большинство звонков связаны с личной жизнью, но выросло число “кризисных обращений” (примерно на 20%). Причем чаще люди не самые бедные. Проблемы, как правило, связаны с ипотекой: взяли кредит и потеряли работу. Главное для таких людей не потеря места службы, а невозможность отдать кредит. К счастью, мы не являемся страной, где все ставки заняты. И если ты хочешь пережить кризис, работа всегда найдется. В госучреждениях полно вакансий.
Возможно, кому-то придется сменить специальность, не профессию. Так, созданы службы обучения по смене специальности. Есть отсрочка для оплаты кредита для тех, кто потерял работу. На улицах стали появляться дворники со славянским лицом — тоже правительство сработало на опережение. Так что пока кризис в России носит психологический характер. Очень важно в поликлиниках открыть кабинеты психотерапевтической помощи.
— Но во многих поликлиниках нет даже психологов…
— Все решают главные врачи, надо лишь их переориентировать. Они ждут, когда им сверху укажут это сделать. Станет ли главный врач добровольно закрывать платный стоматологический кабинет, чтобы открыть кабинет психотерапии? Никогда! Потому что психиатрия нерентабельна, она не даст медучреждению дополнительных денег, тем более во время кризиса. Психолого-психиатрическая проблема должна быть решена на уровне города, в том числе и в Москве. И еще: сейчас настолько все сверхдемократично, что людей с психическими расстройствами и даже с обострениями врачи не могут госпитализировать, если больной не захочет.
— Насколько это правильно? Ведь такие люди нередко опасны для окружающих?
— Истина, как всегда, лежит посередине. Ведь при желании можно абсолютно здорового человека, объединив усилия, отправить в психушку. Поэтому очень важно, чтобы каждый случай рассматривал независимый суд, а не соседи, не родственники. Даже если человек госпитализирован по “скорой” с явным психозом, у врачей есть 48 часов, чтобы обратиться в суд. Больница обязана это сделать. Поэтому считаю закон идеально защищающим человека от несправедливости.
— Татьяна Борисовна, но многие неврозы, депрессии не требуют госпитализации, их надо лечить амбулаторно. Каким образом?
— Если человек “заблудился в жизни”, находится в тупике, важно, чтобы его выслушали и чтобы с помощью врача он нашел решение, которое не смог найти сам. Иногда надо помочь привести мысли в порядок, ведь человек приходит к психологу в растрепанных чувствах. Задача — снять панику и заставить человека мобилизоваться. Помочь ему укрепить собственное “я”. Подчас ему достаточно выговорить свои проблемы: когда пациент формулирует свои мысли вслух, он слышит их как бы со стороны. И воспринимает проблемы как частично ушедшие, частично реализованные. Почему и говорят: “Если что-то случилось, поплачь, и свое горе выплачешь”.
— Правда, психологов поблизости нет.
— Есть психоневрологические диспансеры, по сути тоже являющиеся первичным звеном, где человек может получить все виды бесплатной помощи. Если депрессия пограничного состояния, то, как правило, без медикаментов рискованно ее оставлять. Без лекарств она может очень быстро развиться и привести к печальным последствиям. Человек действительно может что-то с собой сделать. Лучше не ждать, а идти к психиатру. Психологу здесь не справиться.
— Какие последствия вообще для здоровья ожидают человека, “впавшего в стресс”?
— Стресс — эмоциональное реагирование на ситуацию. Человек психует, не находит себе места, не спит ночами. Дальше — боли в сердце, расстройство ритма, язвенная болезнь желудка, эндокринные проблемы, диабет, у женщин может нарушиться менструальный цикл. Стресс особенно опасен, если у человека есть генетическая предрасположенность, например, к гипертонии. Но человек может не дожить до гипертонии. Если у бабушек и дедушек она развилась в 50—70 лет, то у их сегодняшнего наследника на фоне кризиса она может проявиться в 25 лет и сразу инфарктом. Поэтому, когда мы говорим о хронических стрессах, надо понимать, что наша медицина должна быть во всеоружии.
“Резко нельзя отказываться даже от вредных привычек”
— Татьяна Борисовна, считается, что в трудную минуту жизни лечить надо не только психику (душу), но и тело. Что еще, кроме психиатрической помощи, может содействовать выздоровлению? Ваши советы.
— Все, что касается профилактики, — бассейн, массаж, занятия спортом, гимнастика и пр. — не ради моды! Вовремя снять перегрузку чрезвычайно важно, чтобы людей не заклинивало на их проблемах. И не ломать привычный образ жизни, особенно если в нем есть что-то полезное для здоровья. Резко нельзя отказываться даже от вредных привычек: организм должен успеть перестроиться. Резко бросать курить надо под присмотром врача. И алкогольные психозы возникают не на пике пьянства, а когда человек начинает выходить из него. Чем страшен алкоголь? Он входит в обмен веществ как глюкоза. Вы съели конфету — она пошла в обмен веществ. С алкоголем то же самое: он встраивается в систему обмена. Если выпить одну рюмку в неделю, на обмен веществ это никак не повлияет. А если человек пьет изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год, то для организма это уже часть обмена веществ. Поэтому я категорически против лечения стресса алкоголем.
— Надо ли что-то менять в питании во время стресса?
— Только в сторону простоты. Чем продукты изысканнее, тем они, как правило, вреднее. В них много консервантов, ароматизаторов, наполнителей, улучшателей вкуса. Самое простое питание, оно же и самое полезное, поможет снизить удар по сердцу, печени, желудку и т.д. Та же селедка полезнее любой дорогой рыбы и икры. Чем больше мы тратим денег на стол, тем хуже для нашего здоровья. Дешевое и доступно всем. Во время кризиса прекрасный повод и пенсионеру, и олигарху оздоровить свою диету и всей семьи.
— Надо ли в кризисное время обращаться в церковь?
— Если веришь и тебе становится легче после молитвы в церкви — да. И даже если не знаешь ни одной молитвы, просто постоять в этой, как говорят, намоленной атмосфере не помешает. Это помогает уложить свои мысли по полочкам.
— Известный русский мыслитель Николай Бердяев сказал, что “когда есть надежда, можно перенести самые страшные испытания и мучения, потеря же надежды склоняет к самоубийству...”. Вы согласны с этим?
— Себя я всегда успокаиваю мудрым изречением, написанным на кольце царя Соломона: “И это пройдет”. Действительно, проходит все. Удача может смениться неудачей, неудачу сменит более светлый день. И кризис тоже не будет вечным — на Земле все конечно. Сейчас главное — найти в себе волю сконцентрироваться и пережить. Правда, никто не знает, сколько дней и ночей придется держаться, поэтому надо иметь определенный запас прочности.
“Хитрые притворщицы только пугают мужчин”
— По статистике, мужчины значительно чаще накладывают на себя руки, чем женщины. Есть ли этому объяснение?
— Мы проводили специальные исследования: да, в трудную минуту мужчины в 5 раз чаще прибегают к суициду — они оказались более хрупкими, чем женщины. Когда сделали такой анализ за перестроечные годы, были в шоке: жизнь самоубийством заканчивали в основном мужчины. Женщины оказались более устойчивыми в стрессе — рост суицидов минимальный. Видно, так распорядилась природа. Хотя у женщин депрессии бывают чаще. И попыток к самоубийству они делают больше, но редко доводят их до конца. Например, травятся таблетками, зная, что в соседней комнате есть муж, который вот-вот войдет (на его глазах выпиваются эти “смертельные пилюли”), и ее спасет вызванная им “скорая”, сделав промывание желудка. Мужчины же, к сожалению, делают все тихо и всерьез.
— Как на фоне роста суицидов в России выглядит Москва?
— В Москве вообще меньше суицидов.
— Назовите основные причины самоубийств?
— В 70 процентах случаев причиной является алкоголь. 80 процентов к моменту суицида имеют психические расстройства. Но 20 процентов даже в момент самоубийства абсолютно здоровые люди. Но у человека отчаяние, с которым он не может справиться. С ним он ходит не один день, и это перерастает в депрессию, когда человек не управляет собой. Он даже не ощущает боли, голода, жажды — у него исчезают жизненно важные инстинкты. У человека происходят самые глубинные расстройства. И в этой ситуации он может сделать с собой что угодно. Призываю: будьте внимательны друг к другу.
— Значит, в каждом доме должен быть свой “громоотвод”? Кто должен выступить в этой роли?
— Ответственность лежит на женщине: и за семью вообще, и за ребенка, и за отца ребенка. Тем более во время кризиса, когда мужчины наиболее уязвимы. Именно женщина должна быть и мудрой, и терпеливой, хотя, к сожалению, никто ее не учил “семейной дипломатии”.
— Татьяна Борисовна, вы — главный психиатр России. Скажите, имеют ли значение национальность, место жительства, социальное положение при решении добровольно уйти из жизни? И в каком возрасте чаще всего к этому прибегают?
— Наибольшему риску подвержены люди в возрасте 45—50 лет и подростки. Это удивительно, что самыми уязвимыми оказались люди трудоспособные. Психиатры это называют кризисом второй половины жизни, когда дети выросли и люди начинают задумываться, ради чего пришли на этот свет. Надо ли было отказываться от того, о чем мечтали. И почему все пошло не так, не туда. Возникает ощущение неудачника, иногда это приводит к алкоголизму. А все остальное выстраивается по цепочке.
Разница по суицидам по некоторым субъектам РФ в 120 раз! “Лидируют” Корякский АО, республики Удмуртия и Коми. Скорее всего, это связано с религиозными верованиями. Здесь сильна еще связь с язычеством, и преступление порога между жизнью и смертью чаще всего совершается с гордостью и воспринимается как подвиг. Меньше всего суицидов на Кавказе. Неожиданный вывод. Почему на Кавказе, где сильна религия и много людей православных, так мало самоубийств? Мусульманская религия более жесткая в осуждении суицида. Но и православные не приветствуют суицид. Более того, у нас это считается большим грехом, таких людей даже не отпевают в церкви и не разрешают хоронить на обычных кладбищах.
— Тогда в чем суть этого “кавказского феномена”?
— В том, что там большие семьи. Человек, даже похоронив всех ближайших для себя людей, не остается одиноким. К сожалению, в центре России, в Москве, мы не имеем больших семей. Родители отделились от детей, бабушки и дедушки — от внуков. Все самостоятельные. (Мы более разобщены, чем на Кавказе, но меньше, чем в США.) Что теперь делать? Есть очень простые приемы. Найдите возможность, если у вас есть хотя бы малейшие конфликты со своими стариками, с тещей, помириться. Потому что, возможно, их пенсия будет единственным способом выжить всей семье в трудное время. Так уже было. Большая семья, взаимопомощь внутри семьи — это больше, чем психотерапевт в поликлинике. Спокойнее те, у кого есть собачки. Пора бы вернуться и к домовым комитетам, к общественным организациям на уровне двора.
“Журналисты — это коллеги психиатров”
— Татьяна Борисовна, на ваш взгляд, нет ли сегодня нагнетания психоза с кризисом, в том числе и в СМИ?
— Может быть, и есть. Когда ты переключаешь с канала на канал и слышишь только одно: фондовый рынок рухнул, рубль упал, доллар и евро взлетели, настроение не улучшается. Считаю: журналисты — это коллеги психиатров, они прежде всего находятся между народом и кризисом. Знаю, “Московский комсомолец” читают очень многие. Поэтому и отдала предпочтение “МК”, хотя сегодня у меня было 10 заявок на интервью. Печатное слово сейчас очень важно. Журналисты могут сделать намного больше, чем сидящий на приеме психотерапевт в поликлинике. В период кризиса у СМИ колоссальная ответственность перед обществом.
КСТАТИ
В России более миллиона человек — инвалиды по психическим расстройствам. Высок и уровень смертности по этим причинам: если в 2002 году зарегистрирован 42 921 летальный исход, то в 2007-м — уже 43 485. Результатом подобных заболеваний часто является утрата трудоспособности. При этом за помощью к психиатру в нашей стране обращаются только 5,5% населения (7,8 млн. человек), в то время как, по оценке ВОЗ, в квалифицированной помощи психолога или психиатра хотя бы раз в жизни нуждаются 15—20% граждан любой страны мира.