Спешите делать добрые дела,
Чтоб не хватило времени на злые…
Некоторое время назад Олю Ефимцеву, которой пересадили почку, выписали из НИИ трансплантации, и она вместе с мамой переехала в комнату, арендованную “Соломинкой” на время.
В поисках подходящей комнаты мы обратились в риэлторскую фирму. Объяснили ситуацию: обозреватель “МК” Ольга Богуславская вместе с уполномоченным по правам ребенка города Москвы Алексеем Голованем обратились к первому заместителю мэра, Людмиле Ивановне Швецовой, с просьбой предоставить жилье девочке, которая перенесла сложнейшую операцию и по жизненным показаниям должна проживать в городе, где есть возможность наблюдать за состоянием ее здоровья. Вопрос о жилье решить непросто. В ожидании решения Оле с мамой и маленьким братом нужно где-то жить.
Олина мама, Марина Николаевна Аверкова, сказала сотруднице риэлторской фирмы, что деньги на аренду жилья собрали читатели “МК”. Подразумевалось, что риэлтор пойдет навстречу и возьмет небольшое комиссионное вознаграждение за участие в поисках комнаты, а может, и откажется от него. В ответ риэлтор по имени Татьяна Викторовна прочла Марине Николаевне лекцию о том, что всякий труд должен оплачиваться, что это Москва и здесь все дорого, а она в свой выходной день пошла с ней смотреть комнаты — какой чудак будет это делать бесплатно? Подумав, она сказала, что у Марины наверняка нет денег на оплату комнаты и зря она с ней, голью перекатной, связалась.
И получилось, что кроме квартплаты (9 тысяч рублей) Марина должна будет заплатить еще 6 тысяч “за любовь”. Мы с ней посовещались и решили отказаться от услуг доброй женщины. Помогла нам сотрудница другого агентства недвижимости, Любовь Валентиновна Голева. Любовь Валентиновна отложила все дела и в считанные часы нашла комнату.
— Тебя удивила история с риэлтором? — спросили меня. — Очнись, теперь так везде.
Не удивила — заморозила.
А удивили люди, которые помогают Оле, ее маме и брату. 31 мая Игорь Макаров, у которого дочь — ровесница Оли, привез им 4 тысячи рублей. В этот же день Ирина из Ясенева, мать четверых детей, привезла 3 тысячи. Женщина, не пожелавшая назваться, привезла 8 июня в редакцию 7 тысяч — теперь у нас есть деньги, чтобы заплатить за комнату в июле.
* * *
Прежняя жизнь рухнула тогда, когда медицинские учреждения стали торговать своими услугами. Медицина перестала быть служением и превратилась в одну из отраслей службы быта. Наверное, умные люди захотят меня поправить, начнут толковать о законах экономики, с неумолимостью палачей действующих на территории всей Земли, — но я говорю о реальности, данной в ощущениях именно мне.
Медики — другие люди. Их профессия — помогать. Есть множество иных: одни учат, как спуститься на дно океана, вторые — как, сидя на Ямайке, взломать компьютерную сеть в Чукотском автономном округе. Третьи постигают искусство движения в условиях невесомости. Да, спустились на дно, поднялись за облака, дотронулись до невидимого, но все это и еще многое другое — профессии, сумма навыков, а медицина — дар богов, возможность облегчать страдания. По-настоящему стало страшно тогда, когда мы поняли, что дар богов — тоже товар, к тому же чрезвычайно ходовой.
Людей, которые попробуют привести меня в чувство воспоминаниями о том, как в былые времена врачи брали деньги (“доктор, я вам буду очень благодарен”), я прошу не беспокоиться. Потому что я не об этом. Денег никто не отменял — просто настал момент, когда люди всерьез поверили, что оценить, а стало быть, и продать-купить, можно буквально все. Что ж, так проще. Но земля, по которой мы все ходим, внезапно покрылась маленькими, едва заметными трещинами.
Если не верить врачам — кому же верить?
* * *
Последний опрос ВЦИОМ показал, что сегодня большая часть населения нашей страны считает, что все зависит от денег. Несколько лет назад эти люди составляли всего треть опрошенных. Теперь уже можно констатировать, что нарушен баланс между деньгами и тем, что не продается. Перевод всего в рубли — гуманитарная катастрофа. От нее начинается не рак, как от радиации, а удушье. Душа с телом расстается. А не дай бог, кто-нибудь из этой большей части населения заболеет и понадобится сиделка — так ведь подай такую, у которой рука легкая и взгляд сердечный. И чтобы от ее прикосновения казалось, что солнышко выглянуло. Есть ли такая услуга в прейскуранте? И почем сердечный взгляд в выходные и праздничные дни?
* * *
Недавно меня в очередной раз спросили: отчего бы не сделать “Соломинку” солидным благотворительным обществом, движением, не пора ли создать нечто монументальное? Я в очередной раз ответила, что в периоды катастроф вся надежда на ополченцев, то есть на людей, которые уже больше не могут сидеть сложа руки, сколько бы лет им ни было и чем бы они в жизни ни занимались. Ополченцы — это просто люди, которых неотложная нужда делает непобедимой армией. Но суть в том, чтобы каждый человек сделал необходимое движение, без которого нельзя, иначе все останется по-прежнему. Совокупность этих движений и изменяет траекторию действий.
Монументальное — это когда толпа на стадионе действует, повинуясь общему трансу. Когда толпа выйдет на улицу, транс сойдет на нет. А важно, чтобы не толпа, а человек своими руками связал порвавшиеся нити. То есть сделал вполне частное, но вполне определенное дело. Пусть маленькое. Но когда концы нитей вновь соединятся, механизм рано или поздно снова придет в движение.
Обыкновенный человек, любимая женщина “Соломинки”, бухгалтер Елена из Конькова, мама двух малышей, не богатая и не зажиточная, раз в полтора месяца собирает 5—6 тысяч и передает тем, кому сегодня трудно держаться на ногах. Для мировой экономики это миллионная часть копейки, для Елены — это результат ежедневного честного труда, а для тех, кто попал в беду, это возможность перевести дух, устоять, вцепиться руками в стену и карабкаться наверх.
Ирина Иосифовна передала “Соломинке” пакет новых вещей, среди них был замечательный синий свитер — теперь в нем, когда холодно, ходит мама Оли Ефимцевой. Вы ведь знаете, у нее нет дома — как согреться? Мы начали со свитера.
* * *
В условиях тихой гуманитарной катастрофы многие люди, когда им приходят на помощь, впадают в панику: а что от них потребуют за участие? Это оборотная сторона перевода жизни на рубль. Они-то перешли, а как реагировать на тех, кто не перешел? Непонятно. Отсюда вывод: опасайся людей, которые действуют без выгоды для себя, что-то тут не так. Каждый, кто с этим сталкивался — а происходит это часто, — вынужден держаться за воздух. И успокаиваться тем, что пройдет время, и человек, ожидавший подвоха, все же поймет наконец, что ему просто протянули руку. Ножа в ней не было. Но это трудное утешение. Месяц назад я привезла деньги человеку, крошечный ребенок которого попал в большую беду. Деньги человек взял, потому что нужны были позарез, но смотрел на меня так, что, знай я это заранее — вот те крест, — объехала бы за версту.
* * *
Как помогают богатые?
В старину, когда люди верили в бога, им смолоду было ведомо, что богатство — грех. И уж если ты им обзавелся, нужно его отмолить помощью бедным. Так появлялись на свет школы и больницы для неимущих, странноприимные дома, фабричные общежития, аптеки. Так бедность охраняла богатство. Так, верили люди, у престола Творца неимущие молились за имущих.
Наши разбогатевшие современники по большей части действуют однонаправленно, с истинной пользой для себя, без сантиментов. Ведут они себя как первые поселенцы, до появления которых на этой земле не было жизни. Законы, которыми они руководствуются, не всегда подходят и для животных, но зато здорово действуют там, где люди не сумели или не захотели разбогатеть. На этих неплодородных территориях состоятельные люди ведут себя просто и понятно: поможешь мне заработать — заходи, не поможешь — не стой у ворот, не серди охрану.
Просить у богатых — унижение, которого не пожелаю и врагу.
Денег на помощь беднякам они не дают потому, что просто не понимают, в чем состоит смысл этой операции. В те времена, когда я этого еще не знала, мне приходилось встречаться с сильными мира сего. Я была спокойна, потому что просить не для себя легко. Сильные мира сего рассматривали меня с нескрываемым интересом, как какого-нибудь тропического попугая. Обходительная беседа, неизменное “оставьте свой контактный телефон”… Выйдя за ворота, я тут же чувствовала гриппозную ломоту в костях и головокружение. Вы заметили, что, когда вам врут, у вас почему-то начинает кружиться голова? Тех, кто откликнулся, можно пересчитать по пальцам. А забыть эти попугайные представления, конечно, будет трудно.
Но есть состоятельные люди, которые откликаются сами.
Их очень мало, но они есть.
Я им благодарна.
* * *
Между тем настоящая помощь — сильнейшее впечатление в жизни. Это то, что может изменить ход вещей и навсегда останется путеводным знаком. Однажды очень успешный и состоявшийся человек рассказал мне, как, будучи подростком, попал в скверную историю. Мать, у которой были свои дела, сказала, что она его предупреждала и помогать не намерена. А участковый милиционер, поняв, что парень никому не нужен, сделал для него то, чего не захотели сделать родные. И вот прошло сорок лет, а это не забылось.
Волонтер “Соломинки”, которая по мере сил постоянно помогает героям наших публикаций, написала мне, что делает это в память о человеке, который удержал ее от непоправимого шага. Жизнь сложилась так, что она оказалась на улице с двумя маленькими ребятишками. Тогда единственным выходом была кооперативная квартира. Часть взноса ей дали дед с бабушкой, сняв с книжки “гробовые” деньги. Вторую половину взять было негде. И она поняла, что, если уйдет из жизни, дети окажутся в детском доме и по крайней мере не пропадут с голоду. Священник маленькой деревенской церкви, выслушав ее, велел прийти вечером. Она пришла, и он вручил ей недостающие деньги со словами: вернешь, когда сможешь.
Человека этого давно нет на свете, а она все возвращает ему то, что он ей тогда дал.
* * *
Конечно, помогая другим, мы, как всегда, стараемся в первую очередь для себя. Потому что это свежий воздух для души, а больше взять его негде. Но это и страшно опустошает. Люди разные, не всегда добрые и отзывчивые, к тому же человек, попавший в беду, энергетически выжигает стоящего рядом, иначе ему не выжить. Поэтому по-настоящему помочь могут только душевно богатые люди — их не вычерпать до дна.
* * *
Марина Николаевна Аверкова, женщина с забытой богом станции Ерофей Павлович, мать дочери с “чужой” почкой, теперь знает о жизни столько, что одному человеку, пожалуй, чересчур. Нашлось слишком много желающих воспитать ее, отчитать, поставить на место, урезонить. Все знают, что нужно делать, учат смирению, терпению, хорошим манерам — прямо институт благородных девиц. Но никто не знает, каково это — каждое мгновение трепетать за жизнь ребенка и при этом жить по чужим углам и заглядывать судьбе в глаза: смилуется или нет? Каждый ее день начинается с того, что она звонит по разным телефонам, ищет работу. Но работы нет — ведь у нее нет регистрации.
Может быть, кто-нибудь поможет ей?
А вообще лето принесло нам и радости. Таня, которая перенесла онкологическую операцию и одна воспитывает брата, наконец пошла на подготовительные курсы и — мы очень надеемся — поступит в медицинское училище.
Подросток с синдромом Марфана великолепно написал работу по информатике — это на один шаг приблизило его к поступлению в институт.
Еще один наш герой, похоже, вот-вот станет студентом МГУ.
Героическая бабушка Эра Константиновна Романова отвоевала себе право в 80 лет продолжать воспитывать сына погибшей дочери.
Мы передали Саламу Исраиловичу Сулейманову, дедушке 4-летнего Исы, чудом выжившего после страшного пожара, деньги на компрессионную одежду.
И последнее. В Москву для прохождения очередного курса лечения в РДКБ приехала Женя Пешкова с мамой. Несколько месяцев назад мы уже писали об этом ребенке. Сейчас Жене 9 лет. До 7 лет ей не могли поставить диагноз и долго лечили от туберкулеза, в результате чего у ребенка пострадал слух. Оказалось, что у Жени муковисцидоз. Женя и ее мама Инна Станиславовна живут в Оренбурге на улице Березка. Мама работает техником-геофизиком и получает 4 тысячи рублей в месяц. Родных нет, помочь некому. Инна Станиславовна очень мужественный человек, ни на что не жалуется, для нее главное — сделать для дочери все, что она может. А может она немного. Если удастся собрать денег на самое необходимое — значит, Инна Станиславовна сможет купить дочке одежду, обувь. И самое важное — такому больному ребенку нужно особо калорийное и качественное питание.
Благодарим Елену из Конькова, Женю, Ирину Корниловну, Ольгу, которая работает в текстильной фирме, Александра, Анну Павловну, женщину, которая приехала в редакцию 8 июня, Наталью Викторовну Богданову — за мужество в борьбе за детей, больших и маленьких, 8-летнего Диму, который разбил заветную копилку и передал “Соломинке” 239 рублей, и всех, кого не сумели упомянуть.
Звоните нам по телефонам:
250-72-34; 250-72-72, доб. 74-66, 74-64.
E-mail: Letters@mk.ru (с пометкой “Соломинка”).