- Слава очень сильно сдал после первого инсульта, - говорят в окружении композитора. – Он стал осознавать, что больше уже никогда не будет таким, как прежде. Осознание этого стало для него большим ударом. Он пережил сильный стресс перед смертью. Не мог принять свою болезнь, из-за этого стал выпивать. Хотя врачи ему категорически запрещали.
Сам Вячеслав Григорьевич в беседе с нашими корреспондентами не скрывал: эмоционально ему приходится очень непросто.
- Весь прошлый год я находился в депрессивном состоянии, что мне было не до чего, - вздохнул композитор. - Я просто хотел жить и более ничего. Жизнь пошла такая, что оптимизма мне не предлагала. На самом деле было просто какое-то задумие. Я сидел, думал, как жить дальше. Пока еще не знаю, вышел ли до конца из депрессии. По сути в ней я нахожусь до сих пор. Мне сейчас ничего не хочется: ни петь, ни выступать.
Артист сообщил, что периодически следил за творчеством коллег, с которыми работал еще в молодости. А современные звезды его не привлекали. - Нынешним авторам нужно лет пятьдесят трудиться, чтобы дойти до моего уровня, - заявил Добрынин. - Я написал все, что мог. А нового ничего не хочу писать, потому что мои все соавторы – Рябинин, Дербенев, Шаферан, Танич, Дементьев, - люди, которых я любил и боготворил, ушли из этой жизни. А сейчас предлагают написать музыку на стихи новых авторов. Но это такая чудовищная вещь! Я стараюсь молчать по этому поводу. Потому что как только скажу правду о новых стихах, в Интернете поднимается шумиха. Я как-то сказал, что молодые авторы – безграмотные, нот не знают и, по сути дела, тупые. Я не хотел никого обидеть. Но на меня все так накинулись! В общем, мое нынешнее состояние – это ванна, умывальник, горшок и все, что с этим связано. Даже до любви уже не доходит.