ИЗ ДОСЬЕ "МК"
СИЗО-5 было создано на базе бывшего лечебно-трудового профилактория в мае 1992 года. Лимит его наполнения был определен в 600 человек. 17 декабря того же года из СИЗО-4 была принята первая партия подозреваемых и обвиняемых женщин — 40 человек. В апреле 1993-го сюда были переведены все женщины (450), ранее содержавшиеся в СИЗО-4. В ноябре лимит наполнения увеличили до 1510. В 2001-м его снизили до 945. Сейчас лимит вновь составляет 600 человек.
К назначенному времени я подхожу к СИЗО-5, расположенному на Арсенальной улице. Собственно, именно по месту дислокации учреждение и получило свое народное название «Арсеналка». Красные кирпичные здания, окруженные высоким забором с колючей проволокой поверху, особо не выделяются среди промышленных объектов на той же улице. Около проходной под палящим солнцем сидят пара женщин и один мужчина. Рядом баулы с передачами для содержащихся в СИЗО родственников.
Пока добираемся до одного из зданий, я интересуюсь, часто ли навещают содержащихся в изоляторе женщин. «К огромному нашему сожалению, супруги к ним приезжают нечасто, — сообщает Елена Кузнецова, помощник начальника ГУФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленобласти. — Женщина, попадая в места лишения свободы, теряет почти 90% своего окружения. Остаются только родные и самые близкие. Это, как правило, матери, сестры или дети».
Койки в ряд
Из-за жары и малочисленности людей во дворах кажется, что время здесь остановилось. Тишину нарушает лишь разносящееся по территории эхо включенного где-то радио.
В первую очередь мне показывают блок, где проживают осужденные, трудящиеся в хозяйственном отряде учреждения. В комнатах пусто: днем отбывающие наказание женщины и мужчины заняты готовкой, стиркой, починкой одежды, уборкой и подсобными работами, выполнение которых необходимо для функционирования СИЗО. Готовят повара-заключенные, кстати, для всех.
В жилом блоке есть два вида помещений: для работников хозотряда, отбывающих наказание в обычных условиях, и для работников, отбывающих наказание в облегченных условиях.
Вообще, если не обращать внимания на решетки на окнах, может показаться, что ты попал в летний лагерь. В комнате в два ряда стоят аккуратно застеленные кровати, рядом с каждой табуреты. Но различия в интерьерах комнат обычного и облегченного режимов сразу бросаются в глаза. В первых — панцирные кровати с металлическими каркасами и по одной большой тумбе на два спальных места. У тех, кто отбывает наказание в облегченных условиях, кровати деревянные и тумбы стоят возле каждой. Помимо этого, в помещениях расставлены цветы, а на стенах висят картины.
В чем принципиальная разница режимов? «У нас очень много талантливых девочек, которые замечательно работают и принимают участие в различных мероприятиях. Администрация все это видит. В качестве поощрения человека переводят на облегченные условия содержания. После этого уже можно рассматривать вопрос как об изменении условий дальнейшего отбывания наказания, так и об условно-досрочном освобождении», — говорит Кузнецова.
Заходим на кухню. На столах стоят кувшины с водой, на подоконнике электрочайник и цветы. В холодильнике колбасы и соусы, в шкафу по соседству бакалея (у каждой заключенной есть своя полка). На холодильнике еще цветы, среди которых спатифиллум, именуемый в народе «женское счастье». А вот плиты на кухне нет. Как и предметов, которые можно заточить. Вся посуда (ножи, вилки, ложки, тарелки и кружки) из пластика.
В свободное от работы время осужденные охотно посещают кружки. Один из самых популярных — театральный. Сейчас, кстати, осужденные репетируют постановку «Нелепая жизнь Гения Петровича», это комедия, главный герой которой проживает разные моменты своей жизни в окружении семи женщин.
«Живем по режиму»
Мы с Еленой выходим из блока и оказываемся около детской площадки с небольшими пластиковыми аттракционами и нарисованными на стенах деревьями и животными. Здесь оживленно общаются женщины в красивых летних платьях, некоторые при этом качают детские коляски. Оказалось, мы пришли к прогулочному дворику для содержащихся в СИЗО беременных и женщин с детьми в возрасте до трех лет. От общего двора его отделяет забор с сеткой-рабицей.
Елена ведет меня в блок, где живут мамы с малышами и те, кто скоро испытает радость материнства. Здесь в небольших комнатах к кроватям приставлены маленькие кроватки. Вдоль стен комоды и высокие стеллажи, заполненные детскими вещами. На самих стенах нарисованы герои популярных отечественных мультфильмов.
«Живем мы, конечно, по режиму, — рассказывает одна из подследственных, укачивая на руках кряхтящего малыша. — Беременные встают пораньше. А мамочки просыпаются вместе с детками. В принципе, между собой мы общаемся почти на любые темы. Днем гуляем на площадке, малышей кормим в положенное время. А вечером нам разрешают смотреть по телевизору какой-нибудь сериал. Сейчас вот «Великолепный век» показывают».
Попрощавшись с подследственными матерями, следом за Еленой иду в самый, пожалуй, мрачный блок, тот, где располагаются обычные камеры. В одной из них до недавнего времени содержалась Дарья Трепова, приговоренная к 27 годам заключения за совершение теракта в кафе на Университетской набережной с убийством военкора Владлена Татарского.
Стены коридора здесь выкрашены в спокойный бежевый тон. Вдоль стены одна за другой металлические двери. На каждой — номер камеры. Внутри небольших помещений двухъярусные металлические кровати, прикрепленный к стене стол с приваренными к нему сиденьями-лавками. Над столом металлический же ящик. В отделанном кафельной плиткой углу раковина из нержавейки. Над ней небольшое зеркало, еще выше навесная полка с ячейками, в которые подследственные аккуратно кладут предметы личной гигиены: дезодоранты, расчески, средства для умывания, зубные щетки и пасту, ватные диски, шампуни, гели для душа и так далее. В другом углу разместился холодильник. В камерах, как и во всех помещениях СИЗО, решетки на окнах, но уже двойные: снаружи и изнутри.
Выясняю, что в свободное время подследственные предпочитают читать книги, писать письма родным, заниматься йогой и просто общаться друг с другом. Раз в день на один час содержащихся в камерах женщин выводят на прогулку. Они идут по довольно узкому коридору к камерам, в которых вместо потолка решетка. Стены этих прогулочных двориков «украшены» разноцветными пятнами, видимо, сотрудники или работники хозотряда закрашивали народное творчество подследственных. Одну надпись, впрочем, оставили. Она гласит: «Не вешать нос! Не гонять тараканов! Не слушать сплетни! И верить, надеяться, ждать! Но не фантазировать, что все обойдется».
Отвергнутые обществом
Интересуюсь у Елены Кузнецовой, ждут ли вообще отбывающих наказание женщин на воле. Например, для дам, дожидающихся из колонии мужчин, даже термин придумали — ждули. А как называют тех представительниц прекрасного пола, которые, наоборот, находятся за решеткой?
«У женщин ждуль не бывает, и в большие праздники очереди из родственников с посылками и передачами не выстраиваются. И в этом довольно серьезное отличие от мужских СИЗО и колоний. Например, мы знаем, что в преддверии Нового года сотрудникам мужских изоляторов нужно готовиться к большому объему работы и изменению ее графика, так как будет много людей, желающих передать своим родственникам или возлюбленным подарки. В женском СИЗО нет очередей ни на передачу посылки, ни на длительное свидание», — рассказывает Елена.
Общение с детьми — болезненная тема для содержащихся в СИЗО. Как правило, оно сохраняется, только если дети не переданы под опеку. По словам моей собеседницы, детдома и соцучреждения редко дают поддерживать связь подследственной или осужденной с несовершеннолетними. Даже если женщина не лишена родительских прав, сотрудники соцслужб не всегда передают дочерям или сыновьям осужденной письма и мало когда зачитывают послания вслух для самых маленьких. Бывает, что и родственники предпочитают говорить детям, что их мать уехала в длительную командировку…
Выйдя на свободу (например, при отмене уголовного преследования или после отбытия наказания), многие женщины скрывают от детей и окружающих информацию о том, где находились. Исключительно чтобы защитить несовершеннолетних. Ведь узнав, что у одноклассника мать была зэчкой, дети и подростки могут затравить ни в чем не повинного ребенка.
По данным МВД России, за 2023 год в стране выявили 750 465 человек, совершивших преступления. Из них 126 326 — женщины (это 16,8% от общего числа). В большинстве случаев дамы совершали преступления небольшой и средней тяжести. Но некоторые пошли на убийство. Причем, по мнению моей собеседницы, вынужденно. «Из тех, кто сидит за совершение умышленного убийства, наверное, процентов 70 — те, кто пошел на это в ответ на домашнее насилие», — подчеркивает Кузнецова.
РАСПОРЯДОК ДНЯ
06:00–06:05 Подъем.
06:05–06:20 Физическая зарядка.
06:20–06:40 Туалет. Заправка коек.
06:40–07:00 Уборка жилых помещений.
07:00–08:00 Подготовка к утренней проверке (приведение внешнего вида в порядок). Завтрак.
08:00–08:30 Уборка жилых помещений, наведение порядка в тумбочках.
08:30–09:00 Личное время (просмотр телепередач, видеофильмов и учебно-познавательных программ, настольные игры, чтение книг или прессы, написание писем и т. д.).
09:00–09:10 Утренняя проверка и осмотр.
09:10–09:15 Вывод на работу.
09:15–13:00 Рабочее время (у несовершеннолетних — учеба в школе).
13:00–14:00 Воспитательные мероприятия и обед.
14:00–14:10 Дневная проверка.
14:10–18:25 Рабочее время.
18:25–18:30 Возвращение с работы, вечерний туалет.
18:30–19:10 Работы по благоустройству территории и ужин.
19:10–19:40 Спортивно-массовые мероприятия.
19:40–19:50 Вечерняя проверка.
19:50–20:20 Помывка осужденных. По четвергам — смена нательного белья и постельных принадлежностей.
20:20–21:50 Личное время.
21:50–22:00 Подготовка ко сну, отбой.