Ну, конечно, изменения не так велики, чтобы утверждать, что в тело Александра Григорьевича вселилась некая иная сущность. Но перемены в политических взглядах разительны. По крайней мере, если говорить о той части взглядов, которая получила отражение в публичных высказываниях.
Эпоха демократа
Карьера Лукашенко как политика началась с избрания его в мае 1990 года в Верховный Совет Белорусской ССР. И в этот час «ноль» его политическая ориентация была, мягко говоря, неопределенной. В качестве подтверждения приведем отрывок из его интервью газете «Советская Белоруссия», опубликованного 14 августа 1990 года:
«Чем объяснить, Александр Григорьевич, что вас причисляют к БНФ, к неформалам?..
— Потому что бытует мнение: мыслишь как все — бюрократ, уходишь от усредненных рамок — уже неформал. Но человек — это прежде всего индивидуальность. Он свободен в выборе решений и симпатий. Поскольку в Верховном Совете у нас есть представители БНФ и неформальных организаций, стараюсь, чтобы они работали здесь, а не на площадях. Игнорируя их, мы проигрываем. Конечно, они претендуют на власть, считаю, что надо дать ее для пользы дела».
Для справки: БНФ, Белорусский народный фронт «Возрождение», — движение, созданное в 1988 году и выступавшее за независимость Белоруссии, возрождение белорусского языка и демократизацию власти. Ключевые элементы идеологической платформы БНФ — антикоммунизм и белорусский национализм.
С приходом к власти Лукашенко Народный фронт, преобразованный к тому времени в партию, стал яростным противником президента. 30-летняя борьба с властью закончилась в итоге разгромом партии: 14 августа 2023 года она была ликвидирована по иску республиканского Минюста, то есть, по сути, запрещена.
Основатель партии Зенон Позняк покинул Белоруссию еще в 1996 году, едва избежав ареста. Получил политическое убежище в США, в настоящее время проживает в Варшаве. Последний лидер партии БНФ, Григорий Костусёв, был обвинен в участии в «заговоре с целью захвата власти», в 2022 году приговорен к 10 годам колонии (в июле этого года вышел на свободу по амнистии).
Но 34 года назад ничто такого исхода не предвещало. К БНФ Александра Григорьевича «причисляли», конечно же, не случайно: своих достаточно тесных отношений с Народным фронтом он тогда совершенно не скрывал и не стеснялся. Сохранились фото, на которых Лукашенко запечатлен на митингах фронта рядом с Зеноном Позняком. Под бело-красно-белыми национальными флагами, ныне считающимися в Белоруссии экстремистскими.
Судя по всему, планы Лукашенко, связанные с БНФ, шли достаточно далеко. «Уже когда начал работать Верховный Совет, Лукашенко начал ходить на заседания фракции Народного фронта и активно навязывать себя в руководители, — вспоминал Валентин Голубев (депутат Верховного Совета Белоруссии в 1990–1995 годах, член БНФ). — Как правило, то, что он предлагал, — мол, давайте я сделаю то или это — отвергалось...»
Что было бы, если бы «народнофронтовцы» отнеслись к Лукашенко с большим радушием и пониманием? От альтернативных сценариев политической истории Белоруссии захватывает дух. Но в итоге — не срослось. Ничего не получилось и с создавшейся в то же время Партией народного согласия. Здесь Александр Григорьевич действовал тем же методом: предложил себя в руководство. И точно так же был «отшит».
В конце концов Лукашенко создал свою собственную парламентскую группу — «Коммунисты Белоруссии за демократию». Никаких особых подвигов за этим депутатским объединением, правда, не числится: группа просуществовала недолго и канула в Лету. Все, что осталось от нее в анналах истории, — несколько заявлений, опубликованных в издававшейся Верховным Советом «Народной газете».
Впрочем, «дацзыбао» эти по-своему весьма примечательные, много говорящие о тогдашней позиции Лукашенко. Возглавляемые им «Коммунисты» на чем свет стоит костерили республиканские власти, в первую очередь ЦК Компартии Белоруссии, за то, что те «пытаются консервативными программами и действиями вернуть наше общество к старой системе», «противостоят демократическим процессам», отстаивают привилегии и разваливают экономику (заявление от 19 июня 1991 года).
В свою очередь сами коммунисты-лукашисты высказывали решимость «поддерживать курс Верховного Совета... на утверждение суверенитета республики», «выступать в защиту личности, прав меньшинства», «бороться за демократизацию общества, противостоять любым попыткам ввести диктатуру в республике в любых формах».
Примерно в то же время Лукашенко опубликовал в «Народной газете» за своей подписью статью «Диктатура: белорусский вариант?», где прямо-таки бил в набат, предупреждая сограждан о нависшей над республикой угрозе: «Чрезвычайное положение поможет удержаться бездарным руководителям у власти еще некоторое время — это так. Но ненадолго. Наш народ хочет жить свободно...»
Короче говоря, до избрания президентом Александр Григорьевич слыл большим поборником политических свобод. Не отцом, конечно, белорусской демократии, но как минимум отпрыском. Причем проявилось это, справедливости ради, не только в пустых декларациях: Лукашенко, к примеру, был в числе парламентариев, осудивших августовский путч. «Почему вы, будучи соратником президента Горбачева, в трудный для него момент продали этого человека?» — гневно вопрошал он тогдашнего председателя Верховного Совета БССР Николая Дементея.
Вопрос прозвучал на заседании президиума ВС 20 августа 1991 года, то есть в момент, когда исход противостояния в Москве далеко не был ясен, когда, по словам самого Лукашенко, местные сторонники путчистов «потирали руки, писали списки и заявляли, кого же они повесят в первую очередь». Он, конечно, несколько преувеличивал опасность, грозившую противникам ГКЧП, но выбор сделал абсолютно верный.
Успех переворота ничего хорошего депутату-перестройщику не сулил. Как минимум приостановил бы его политическую карьеру. Ну а поддержка провалившегося переворота, даже молчаливая, вообще привела бы к политической смерти. В общем, риск был вполне оправдан.
Не менее правильный выбор Лукашенко сделал годом ранее: в мае 1990-го, когда решался вопрос о председателе Верховного Совета Белоруссии, Лукашенко решительно поддержал ученого-физика, будущего «могильщика СССР» Станислава Шушкевича.
«Лукашенко ратовал за кандидатуру будущего «беловежского зубра», пожалуй, громче всех, — свидетельствует в своей книге «Лукашенко. Политическая биография» политолог Александр Федута. — Эта поддержка никому тогда не известного, но свободного в словах и поступках депутата была неожиданностью для Шушкевича. Объяснялось все просто. Лукашенко не мог не понимать: победа Дементея привела бы к тому, что все посты в парламенте и в правительстве по указке ЦК КПБ заняли бы бывшие секретари райкомов партии. А Шушкевич же, стань он влиятельной фигурой, обязан будет вспомнить, кто его так активно поддержал».
Шушкевич в спикеры тогда не прошел: удовольствовался постом первого заместителя председателя ВС. И, как он уверял позднее, никуда выдвигать Лукашенко в знак благодарности не намеревался: «У меня и мысли подобной не возникало, потому что я считал, что это не тот уровень мышления, с каким можно работать, например, заместителем министра. Системно работать, а не устраивать хаос, этот человек не мог».
Но что бы ни говорил Станислав Станиславович, ставка, сделанная Лукашенко в мае 1990 года, в итоге сыграла. После августовского путча и смещения Дементея кресло спикера занял Шушкевич, став на тот момент первым лицом республики. Именно Шушкевич смастерил для Лукашенко тот трамплин, с которого тот скакнул на вершину власти: по предложению спикера в апреле 1993 года в Верховном Совете была создана парламентская комиссия по борьбе с коррупцией.
И в том, что антикоррупционную комиссию возглавил Лукашенко, тоже немалая, а возможно, и ключевая роль, принадлежит Шушкевичу. «Поддержка кандидатуры Лукашенко со стороны спикера парламента была весьма решительной и даже резкой», — пишет Федута.
Сам Шушкевич логику такого протежирования объяснял довольно странно: «Оседлать тему коррупции Лукашенко было легче, чем фронту (БНФ. — «МК»): он по природе своей обязан был быть лично коррумпированным, как директор совхоза. Не потому, что именно он, а любой директор совхоза знал механизмы на себе. Во фронте таких людей не было». Но эта версия, скорее всего, явно родилась намного позднее.
В те годы отношения между Шушкевичем и Лукашенко были если и не дружескими, то далеко не враждебными. А поначалу их и вовсе можно было назвать приятельскими. Вот, к примеру, характерный эпизод из этого «доледникового периода», поведанный Шушкевичем: «Как-то он (Лукашенко. — «МК») у меня попросил ключ от багажника. Сказал, что какую-то сельхозпродукцию привез. Мои «Жигули» стояли на площади. А потом я обнаружил там много свежих огурцов».
Уточним: вплоть до избрания президентом Белоруссии Александр Григорьевич сохранял должность директора совхоза «Городец» Шкловского района Могилевской области.
Лукашенко 2.0
Конечно, сказать, что наутро после второго тура президентских выборов Лукашенко как подменили, что он в одночасье стал другим, было бы большим преувеличением. Трансформация заняла определенное время и началась еще до выборов.
Одним из первых, кому пришлось пожалеть о своей поддержке Лукашенко, стал тот же Шушкевич: своей главной мишенью антикоррупционная комиссия сделала первых лиц страны, прежде всего — председателя Верховного Совета.
Спикеру, в частности, вменялись в вину злоупотребления при строительстве личной дачи: часть работ была заказана им в хозяйственном подразделении правительства. Шушкевич клялся и божился, что выполненные работы были «полностью оплачены наличными по выставленным счетам без всякого промедления». Но подробности уже никого не интересовали.
«Он (Лукашенко. — «МК») нашел сногсшибательный и так милый вашему сердцу компромат! — негодовал Шушкевич в своих мемуарах. — На заказы Шушкевича списано восемь килограммов гвоздей, хотя в совхозе, которым правил Лукашенко, на это ушло бы не более пяти. Это же пример сногсшибательной коррупции!»
Да-да, это не гипербола и не метафора: ключевым пунктом предъявленных спикеру обвинений в коррупции действительно стал перерасход гвоздей при строительстве дачи. И несмотря на всю анекдотичность «разоблачений», они стали «контрольным выстрелом» по и без того довольно шатким политическим позициям спикера: 26 января 1994 года он был смещен с поста председателя Верховного Совета.
Шушкевич открыл счет бывшим политическим союзникам Лукашенко, хладнокровно отправленных им на «свалку истории». Но пример это, пожалуй, не самый показательный. Все-таки особого политического интима в отношениях между бывшим и нынешним главами Белоруссии не было. Членами одной команды они никогда не являлись. Скорее какое-то время были попутчиками. В общем, ничего, как говорится, личного.
Куда больше в этом отношении потрясает судьба членов первого избирательного штаба Лукашенко. Возьмем уже упомянутого и цитировавшегося Александра Федуту: после победы Лукашенко он стал начальником управления общественно-политической информации Администрации президента Белоруссии. Но уже в начале 1995 года подал в отставку. «Ему нужен был обслуживающий персонал, а не соратники, — объяснил Федута этот шаг в своей книге. — Ни мои принципы, ни мои представления о свободе слова Лукашенко не интересовали».
Перешел в ряды противников президента. В 2021 году был задержан в Москве, где он на тот момент проживал, и переправлен в Минск. Был обвинен в организации военного переворота и покушения на Александра Лукашенко, приговорен 5 сентября 2022 года к 10 годам колонии усиленного режима.
Виктор Гончар — один из наиболее значимых «кингмейкеров» в окружении Лукашенко в период его «раскрутки». В июле 1994 года был назначен вице-премьером. Вскоре ушел в отставку, перешел в оппозицию. 16 сентября 1999 года бесследно пропал в Минске.
Анатолий Лебедько. Вскоре после выборов перешел в оппозицию. В 2000 году стал лидером Объединенной гражданской партии, которую возглавлял до 2018 года. Неоднократно арестовывался. С 2020 года — представитель Светланы Тихановской (кандидат в президенты Республики Беларусь на выборах 2020 года) по вопросам конституционной реформы. С октября 2021 года в эмиграции.
Леонид Синицын — глава избирательного штаба Лукашенко на выборах 1994 года. В июле 1994 года возглавил Администрацию президента, в 1995–1996 годах занимал пост вице-премьера. В 1996-м ушел в отставку, занимался бизнесом. В 2021-м дал интервью, в котором признался, что на последних выборах президента голосовал за Светлану Тихановскую.
Валерий Цепкало отвечал в предвыборном штабе за международную политику. С августа 1994 года — первый заместитель министра иностранных дел Белоруссии. В 1997–2002 годах — посол Белоруссии в США и Мексике. В мае 2020 года заявил о намерении участвовать в президентских выборах. Не был зарегистрирован.
В июле 2020 года покинул страну из-за угрозы ареста. В мае 2021 года объявил о запуске гражданской инициативы «Трибунал. LIVE» — по сбору доказательств преступлений режима Лукашенко и организации его ареста. 7 апреля 2023 года белорусский суд заочно приговорил политика к 17 годам колонии...
Ну, пожалуй, и хватит, хотя это еще далеко не полный список лукашенковских штабистов, перешедших на противоположную сторону политических баррикад. Кое-кто, конечно, остался и на этой, но не будет преувеличением сказать, что всему ядру его тогдашней команды, то есть тем людям, которые привели его к власти, оказалось с Лукашенко не по пути. Ну, или ему с ними.
В общем, соратники разбежались. Хотя изменения, думается, были в основном внешними: внутри Лукашенко поменялся не так уж сильно. Вряд ли можно говорить о какой-то «измене принципам», поскольку твердых принципов у Александра Григорьевича при ближайшем рассмотрении не обнаруживается. На всех перекрестках своей судьбы и истории своей страны он руководствовался не принципами, а чутьем, инстинктом самосохранения, развитым у него, надо сказать, отменно.
Пожалуй, особенно наглядно это проявляется в отношениях с Россией: ближайший союзник России, не устающий бить себя в грудь, клянясь ей в верности, выклянчивающий у нее под соусом дружбы все новые миллиарды долларов на поддержку вечно хромающей белорусской экономики, до сих пор официально не признал российскими не только новые территории, присоединенные в 2022 году, но даже Крым: на географических картах, выпускаемых в Белоруссии, Украина находится в границах 1991 года.