Узкий коридор слева от постоянной экспозиции уже создает сложные ощущения – внутри как в тисках, между двух стенок, ты зажат выставочным материалом. Военный проект превращает коридор в дорогу выживания, которая показывает героизм людей и ужасы войны, что важно – без фальши и излишнего пафоса.
Ценность экспозиции – в документальности, которая говорит сама за себя. Из-за специфики музея выставка сконцентрирована на судьбах советских евреев, участвовавших в Великой Отечественной войне. По ним можно представить всю картину военных испытаний. Имена многих участников войны еврейской крови хорошо известны – это, например, писатель и военкор Василий Гроссман, майор и поэт Борис Слуцкий, фотограф Евгений Халдей. На момент начала войны на территории СССР проживало около 5 миллионов евреев.
«Коридор войны» создан как тотальная инсталляция. На входе, под названием выставки, висит солдатское пальто и рюкзак, будто солдат только что вернулся домой. Описания – на крафтовом картоне, стены – бледно-зеленого цвета, разделы экспозиции разделены блиндажами из мешков с песком.
Тут же можно услышать аудио-воспоминания, записанные специально для проекта. Их можно послушать внутри вагона, стены которого обиты неотесанными досками.
Другой раздел воспроизводит обстановку советской квартиры военных лет – деревянный стул с гнутой спинкой, стол, покрытый вязаной скатертью, скромное платье на вешалке, вероятно, единственное.
В финале зрители найдут шкаф, куда любой желающий может добавить фотографии своих близких, участвовавших в Великой Отечественной войне. Вне зависимости от национальности. Здесь в течение работы выставки (до августа) студенты и сотрудники музея будут работать с архивами, которые представят отдельным виртуальным проектом.
Самый страшный раздел выставки размещен в копии барака концлагеря. Витрины специально сделаны повыше, чтобы дети не могли дотянутся и увидеть ужасающие кадры – горы трупов, изможденных до невозможности узников немецких лагерей, от которых остались только кожа да кости, черепа, изрешеченные пулями.
По словам одного из кураторов выставки Марии Гадас, «даже монтажники, крепкие взрослые мужики, плакали и отказывались монтировать эту часть экспозиции».
Многие из этих фотографий никогда прежде не показывались, авторы некоторых – неизвестны. Но есть и известные архивы. Например, освобождение Бухенвальда снимала Маргарет Бурк-Уайт – первая женщина, которой разрешили работать на фронте военным журналистом. Массовые захоронения в польском концлагере Майданек фотографировал Михаил Трахман – фотокорреспондент «Учительской газеты», после войны работавший в «Огоньке». Там же снимал фотограф Яков Рюмкин.
Особое место отведено не менее пугающим фотографиям Евгения Халдея, который со своей «Лейкой» прошел всю войну – от Мурманска до Берлина, снимал Парижское совещание министров иностранных дел, поражение японцев на Дальнем Востоке, конференцию глав союзных держав в Потсдаме, водружение флага над Рейхстагом, подписание акта капитуляции Германии.
Фотографии Халдея стали одними из вещественных доказательств на Нюрнбергском процессе, многие из них знает буквально каждый. Но есть кадры, которые уроженец Юзовки (современный Донецк) никогда не показывал. Этот фотоальбом он передал в конце жизни младшему коллеге, не менее известному фотографу Льву Бородулину.
Лев Бородулин скончался в 2018-м, за пару лет до того он решился показать фотоальбом Халдея на выставке в Минске. Это было восемь лет назад. Там можно было полистать этот страшный альбом. Теперь, впервые, кадры – уже не альбомом, а на стенах – на выставке в Москве. На фотографиях – поля, усыпанные мертвыми, маленький ребенок, рыдающий на бездыханном теле матери, снимки казненных гитлеровцами партизан, висящие вверх ногами, горы черепов, словно с картины Верещагина «Апофеоз войны».
Раздел получил название «Лицо войны». В это лицо тяжело смотреть, но необходимо, иначе человечество никогда не научится милосердию и не извлечет уроков из прошлого.