- Случилась невероятная трагедия: я очень любил Сашеньку, - вздыхает Никас. – Он был жизнерадостный, доброжелательный. С легким сарказмом, но и он был всегда позитивным. Нас познакомил в 1992 году Валя Гафт. И мы стали общаться. За это время столько всего прожито: все дни рождения, большие праздники отмечали вместе. Как-то Саша в очередной раз пришел ко мне на день рождения. А тогда приехала и Софи Лорен. Я посадил ее за стол с высокопоставленными людьми из правительства. А Ширвиндт, Табаков, Хазанов, Говорухин и, по-моему, Винокур сидели за соседним столом. Они всё время смеялись, и так заразительно, что Лорен спросила: «Можно я к ним подсяду?». Ребята были только счастливы. Саша был тогда особенно в ударе. Переводчица переводила Софи все шутки актеров, но она сначала не понимала их юмора. А потом вдруг тоже начала хохотать. У Лорен традиция: она уходит примерно в 20:00, потому что в 22.00 уже ложится спать. А в этот вечер просидела с нами чуть ли не до часа ночи. Ей было так интересно с Александром Анатольевичем!
- За годы дружбы у нас Ширвиндтом много всего случалось, - вспоминает Сафронов. – Однажды мне даже пришлось его обмануть. Он знал, что я не очень люблю ходить на спектакли. Но как-то всё-таки меня уговорил. Тогда выходил спектакль его подопечного Юрия Васильева. Саша говорит: «Чтобы был на премьере, иначе я обижусь и не приду к тебе на день рождения». Я собрался на спектакль, но так случилось, что в последний момент закрутился и опоздал. Не знал, что делать. Позвонил нашему общему другу Юре Чернову: «Юр, встреть меня, пожалуйста, у служебного входа». Он встретил и, пока мы шли, вкратце рассказал, о чем был спектакль и кто в нем участвовал.
- Я вошел в зал в тот момент, когда уже вовсю шел фуршет. Ширвиндт меня увидел и спрашивает: «А где ты был?». «Да вот, ходил руки помыть», - говорю ему. «Ты был на спектакле?» - спросил он строго. «Сашенька, конечно, был. Я же пообещал». А Ширвиндт продолжает: «Расскажи, про что спектакль?» «Сюжет понятный, он очень глубокий и серьезный, тема военная, - начал я. - Ты не обидишься, если я скажу правду? Знаешь, сыроват спектакль, сыроват. Были шероховатости. Но ты не переживай. Он сейчас войдёт в репертуар, отшлифуется и будет гениально». Ширвиндт расплылся в улыбке: «Молодец, смотрел. Я тоже это заметил». Так мне пришлось его обмануть.