Про инцидент в СИЗО №3 Вологодской области, который лег в основу уголовного дела, «МК» недавно писал. Вкратце напомню: по версии следствия там пытали 33-летнего заключенного (оперативник СИЗО ему надел на голову черный пакет, перекрыв доступ кислорода, а заместитель начальника изолятора в это время бил). Тюремщики — к такому выводу пришла следователь СК Смелова - подобным образом принуждали арестанта к написанию явки с повинной. В материалах этого дела есть, как нам казалось, неопровержимые факты, в том числе по сути признание одного из сотрудников, который сослался на должностную инструкцию, утверждённую УФСИН (в разделе «обязанности» в 29 пункте сказано: «организовывать работу по склонению подозреваемых, обвиняемых и осуждённых написанию явок с повинной»). Были там показания других заключенных, которые рассказывали, что в принципе такая система для этого учреждения - обычная практика.
Странности в этом деле появились, когда прокурор (который довольно яростно обличал «оборотней в погонах») неожиданно запросил тюремщикам всего три года условно. Становилось понятно, что жесткого наказания для сотрудников не будет.
12 февраля был оглашен приговор. В зале никого, кроме потерпевшего (его привезли из СИЗО), двух подсудимых и их адвокатов не было. Матери заключенного настоятельно рекомендовали не присутствовать на вердикте. Таинство за закрытой дверью длилось не долго. По словам матери, меньше чем через 10 минут вышли двое экс-сотрудников СИЗО. На их лицах не было ни улыбок, ни вообще каких-либо эмоций. Они спешили незаметно, будто чего-то стесняясь, покинуть здание Фемиды, где их оправдали и дали право на реабилитацию.
«У таких явок с повинной есть заказчики, - говорит бывший сотрудник спецслужбы, курировавший уголовно-исполнительную систему. - Фокус в том, что это не только следствие. Главный «заказчик» - само учреждение, потому что количество раскрытых преступлений и полученных явок входит в число показателей. Чем их больше — чем успешнее СИЗО. А это значит, что тем более яркие карьерные перспективы у начальника и оперативных работников. Вот с чем в первую очередь нужно бороться. Ну и важно учитывать, что наметилась тенденция, когда оперативники СИЗО действительно считают себя помощниками следствия. И это на фоне разговоров, что нужно дать систему ФСИН в ведение МВД или ФСБ».
На последней встрече с членами СПЧ президент РФ предельно ясно сформулировал свое отношение к пыткам за решеткой, подчеркнул, что борьба с ними у него в зоне особого внимания. Но как будто бы не все с этим не согласны. Кто эти люди, которые не боятся перечить президенту? И что они хотят доказать — что сила на их стороне, и что в СИЗО явки как выбивали так и будут выбивать?
Следователь СК Мария Смелова, которая вела дело против вологодских тюремщиков, как говорят ее коллеги, в недоумении. Она ведь слушала президента и сделала все, чтобы виновные в пытках были наказаны, а сама порочная практика прекратилась. Случилось бы это, если бы дело вели в центральном аппарате СК? Недавно президент дал поручения проработать инициативу передать расследование дел по пыткам в СИЗО и колониях с местного уровня на самый верх. Дай Бог, эта схема заработает в самое ближайшее время.
А пока... Потерпевший по пыткам в СИЗО № 3 будет обжаловать оправдательный приговор. А мы обязательно будем следить за этой и другими аналогичными историями. Тем более, что садисты очень боятся огласки и хотели бы «заткнуть рты» тем, кто про них говорит.