Заслуженный летчик-испытатель СССР Феликс Воробьев на протяжении более 4 лет, вплоть до 2001-го, работал в Палестине, — был личным пилотом местного лидера Ясира Арафата. Некоторыми воспоминаниями о своей ближневосточной эпопее Феликс Михайлович в свое время поделился с корреспондентом «МК».
— Арафату регулярно нужно было добираться до других территорий палестинской автономии, отделенных от Газы землями Израиля. Но при этом лидер ООП избегал пользоваться автомобилями для своих поездок через это еврейское государство: видимо, опасался нападения. Поэтому ему был необходим собственный воздушный транспорт. Вот и закупили палестинцы — «окружным путем», через третьи руки, — два вертолета Ми-8: один для самого Арафата, другой для сопровождающей его охраны. Я участвовал в переправке их на Ближний Восток, а потом был приглашен стать командиром экипажа «арафатовского «Ми».
— «Борт №1» был как-то специально оборудован?
— Обе машины изначально были обычными нашими армейскими «грузовиками» Ми-8МТ. Их в «лихие» 1990-е какой-то ловкий предприниматель сумел по дешевке выкупить в одной из расформировывавшихся наших воинских частей, а потом заключил выгодный контракт с палестинцами. Конечно, вертолет для Арафата основательно переоборудовали. Этим занимались умельцы-словаки в Братиславе: сделали удобный салон на 8 человек, — со столом, кожаными креслами, декоративной обшивкой стен... А под брюхом вертолета даже ухитрились разместить кондиционер с обычного автобуса.
Поскольку председатель Организации освобождения Палестины свою штаб-квартиру держал в Газе, то и его «личный борт» базировался там же.
— Но разве в секторе Газа есть аэропорт? Там же все застроено, высочайшая плотность населения...
— Назвать это полноценным аэропортом, конечно, нельзя. Палестинцы оборудовали прямо в городе, среди кварталов домов, «правительственный аэродром». Это была небольшая площадка с короткой полосой, пригодной лишь для взлета и посадки вертолетов. Буквально в 10 метрах от нее располагалось здание, в одном крыле которого были служебные офисы, «VIP-зал» Арафата, обеденный салон, а в другом — жилые помещения для обслуживающего технического и летного состава. Там и довелось жить мне и моим коллегам — еще нескольким советским летчикам: каждому из нас выделили отдельную комнату.
Взлетев с этого «аэродрома» посреди Газы, мы, чтобы попасть в другие части палестинской автономии, чаще всего уходили километров на 10 в море, затем поворачивали вдоль побережья к северу и лишь оказавшись на траверзе израильского международного аэропорта Бен-Гурион брали курс к Западному берегу Иордана, к Хеврону... Получался большой крюк, но летать напрямую через территорию Израиля нам тамошние власти запрещали: по пути находилось много их запретных зон.
При этом все воздушное пространство над палестинскими районами находилось в ведении израильских диспетчерских служб. Так что палестинцам приходилось всякий раз заблаговременно, – как правило за сутки, согласовывать с Израилем маршруты воздушных передвижений Арафата. Так что лидер ООП фактически всегда был «под колпаком» у израильтян.
— Арафата уже довольно давно нет в живых. А что же с его аэродромом в Газе?
— Насколько мне известно, уже вскоре после окончания моей работы у палестинцев, этот аэродром прекратил свое существование. В декабре 2001 года, в ходе очередной вспышки конфликта между еврейской стороной и «газовскими» палестинцами, Израиль нанес мощный ракетный удар по этой площадке, и в результате она стала непригодна для взлетов и посадок воздушных судов.
Тогда же был выведен израильтянами из строя международный аэропорт Дахания, созданный на юге анклава в 1998 году. Сначала его просто закрыли, прекратив все полеты, отменив пассажирские рейсы. А затем израильская авиация «перепахала» бомбами ВВП, повредила и разрушила часть сооружений аэропорта.
Палестинская автономия в Газе — едва ли не самый густонаселенный район мира. Крошечная территория, протянувшаяся в длину на 40 километров, а в ширину достигающая максимум 12 километров, является местом постоянного проживания около 2 миллионов человек.
Выходит, «газовские» палестинцы теснятся буквально друг у друга на головах?
Мой собеседник Валентин, побывавший несколько лет назад в тех местах «в связи со служебными и производственными надобностями», опроверг такое представление.
— Вся территория, занимаемая сектором Газа, — это природная песчаная пустыня. Но безжизненных, необитаемых участков очень мало. Почти везде – населенка: тысячи и тысячи домиков, хибар, понатыканных хаотично. Но такой «самострой» находится в частной собственности. В Газе и еще нескольких городах, существующих в анклаве (границы этих населенных пунктов очень условные, определить их на местности невозможно), существуют и вполне приличные районы с многоэтажными домами, с оборудованными набережными, довольно современными гостиницами, магазинами, ресторанами… Там же – районы коттеджной застройки: можно увидеть порой шикарные даже по меркам нашей московской Рублевки особняки «новых палестинцев». Однако подобное великолепие — лишь сотая часть сектора, не больше. «Украшением» основной части территории являются кучи мусора, «кочующие» под порывами ветра, и строительные обломки – руины домов и лачуг, которые разрушились из-за ветхости или оказались разбиты взрывами ракет и снарядов, прилетевших со стороны Израиля при очередном конфликте между арабской и еврейской сторонами.
Транспорт в Газе – с местным колоритом. Из-за проблем с бензином (он ввозится в анклав из соседнего Израиля или доставляется морем) иметь собственный автомобиль для хозяйственных нужд – роскошь, которую могут себе позволить далеко не все. А взамен большинство использует «четырехногий транспорт» — осликов. Их запрягают в повозки, на них вьючат поклажу. Вид пасущихся прямо между домами, посреди песка, а то и вовсе на городской улице, «родственников Иа-Иа» — заурядная картина.
Раз уж речь зашла о снабжении, Газа — полностью зависящее от экспорта территориальное образование. Например, почти вся электроэнергия сюда поступает из Израиля. Поэтому принятое только что решение этой страны «отключить рубильник» «газовцам», наверняка приведет к огромным проблемам. Топливо также привозное. Пресную воду в анклаве пытаются добывать самостоятельно. Однако из-за неконтролируемого лавинообразного бурения скважин, структура водоносных слоев нарушилась, и качество выкачиваемой оттуда воды заметно ухудшилось. Фактически она годится лишь для технических нужд. А питьевую тоже поставляют в основном израильтяне. Ее продают в бутилированном виде, но это – для состоятельных господ. А беднота пользуется услугами машин-водовозок. Из таких цистерн, регулярно, курсирующих по дорогам, закачивают воду в специальные емкости, имеющиеся в каждом доме.