– Мария, если не секрет, о чем вы говорили со своим отцом?
– Я благодарила его. Рассказала ему, что и как происходило со мной после его ухода, – делится с «МК» заслуженная артистка России Мария Шукшина. – До сих пор я чувствую его, как живого. Такие личности, как Василий Шукшин – как бальзам для народной души и кость в горле – для власти. Его 30 лет травили желтые программы, отплясывали на могиле отца. Это происходит для того, чтобы у нас не было людей, которыми мы могли бы гордиться. Великая женщина у них обязательно должна стать проституткой. Мужчина – алкашом и бабником. И так поступают со всеми. Чем величественнее личность человека, тем ниже его надо опустить. Прежде в киосках фотографии любимых актеров продавали, люди всю жизнь их хранили и передавали по наследству. Другое отношение было к культуре. А засади их ниже плинтуса и все – у тебя не будет никакой культуры, тебе нечем будет гордиться.
Отец стал совестью народа, его душой. И любят отца не за то, что он с кем-то и как-то. В советское время вообще об этом не писали, не говорили и не знали. Он жил ради людей и народа, как его любимый герой Степан Разин. Он хотел снять фильм «Я пришел вам дать волю». Эту сильнейшую вещь о Степане Разине, как выразителе народных чаяний лишь напечатали лишь после смерти отца. Власть боялась, что папа призовет к бунту, но при этом революционером он никогда не был. Его надо читать, изучать и понимать. Он просто хотел быть в диалоге с властью. Он был коммунистом, был в системе и против нее не шел. А власть ставила ему палки в колеса полнейшей цензурой. «Печки-лавочки» с моим участием он шесть месяцев снимал, а потом год переделывал по рекомендациям худсовета.
– В первый раз картину «Калина красная» я увидела в семь лет, – вспоминает Мария Шукшина. – Мы смотрели этот фильм в кинозале. Рыдали все. Я тоже плакала, когда папу убивали. Это стало моим первым потрясением.
Настоящие похороны отца стали национальной трагедией. Я знаю, что все таксисты изменили свои маршруты и своим долгом считали проехать, просигналить у Дома кино, где прощались с отцом. Собралось огромное количество людей. Помню, поднималась по длинной лестнице, все понимала, но категорически не хотела в себя пускать эту историю. Я закрылась. Все стояли и плакали, мы подошли к гробу, в который я не смотрела. Тогда я спросила свою тетю «Почему все такие мокрые»? Детское сознание как-то оберегало меня от боли этой трагедии…
…Все мои жизненные вехи проходили через папу и его имя. Возьмем судьбоносную программу в моей жизни «Жди меня». Эта программа меня изменила. Через нее я стала воспринимать боль и страдания людей. Стала пропускать их через себя. До этого я жила по принципу, моя боль – моя, а боль людей – это их боль. Я думала о себе, была здоровым эгоистом. Долгое время я не могла найти ответа на один вопрос. Как папа мог любить людей? Всех, без исключений. Вот я вижу людей эгоистов и завистников, которые раздражают, донимают – ну как их можно любить, за что? Проработав 15 лет на этой программе, я поняла как: через боль и страдания, через жалость. Предложение вести ее мне сделали на родине папы в Барнауле, рядом с селом Сростки, где папа родился. Это первая веха в моей жизни благодаря отцу.
Вторая – единственный спектакль в моей жизни, который имеет неимоверный успех в театре Русской песни Надежды Георгиевны Бабкиной – никаких других я не играла и не играю – «Калина красная». Я как папа интроверт. Он был жутко стеснительный. Славу всю свою тяжело переносил. И я тоже, для меня слава – это палка о двух концах.
Надежда Бабкина долго взывала к моей совести, предлагая играть в «Калине красной». Я согласилась. В день памяти отца 2 октября я пошла на кладбище и встретила там Андрея Мерзликина, там мы и познакомились. А дальше мы пошли по кладбищу, Гоголю, Чехову поклонились и пока шли и разговаривали, я уговорила его сыграть роль в спектакле «Калина красная», от которой он прежде раньше отказывался. Спустя время он подтвердил свое решение. Вместе с нами играет Сергей Никоненко, общавшийся с моим отцом. Я просто счастлива вместе с ними играть.
Я привела всего два примера. А их не сосчитать. В моей судьбе постоянно присутствует папа. Для меня он живее всех живых. И это счастье для меня. Моя вера в Бога и поддержка папы – две вещи, которые удерживают меня наплаву. Хотя папа редко мне снится. Но когда снится, он всегда произносит какие-то точные фразы, после которых я встаю с новыми силами идти дальше. Например, в последний раз, когда я его видела во сне (два года назад) папа вытащил из кармана мою фотографию и, показывая ее большому количеству народа в комнате произнес такие слова: «Она всегда права!»