– Когда я заканчивал школу в Туле, как раз настала популярность Высоцкого. Можно было идти по улице в любой день, а из окон доносились магнитофонные записи. И я, получается, с ним тогда познакомился заочно, а лично встретился, когда в 1968 году стал студентом МГУ, – рассказал Анатолий Евгеньевич. – Тогда репертуар Театра на Таганке я знал как свои пять пальцев. Я был на всех спектаклях и познакомился с Высоцким после очередного спектакля. Моя приятельница Маша Полицеймако все мои контакты с ним инициировала, в результате я всех знал в театре: дружил с Хмельницким, общался с Золотухиным, хорошо знал женский состав. Не могу сказать, что очень часто мы виделись с Высоцким, но периодически общались. Я приходил на спектакли, где он должен был играть. Правда, не всегда он исполнял роли, потому что у него бывали в этот момент и концерты. И мне говорили, что он будет на сцене, мы приходили, а он в другом месте на выступлении.
– Что сейчас вспоминается из вашего общения с Высоцким и актёрами театра?
– Вот были два гениальных человека: Высоцкий и Хмельницкий, и когда они собирались в компании и вместе выпивали, после этого начинался конкурс. Задавалась какая-то тема, и соревновались, кто быстрее стихи и песни напишет на эту тему. Хмельницкий чуть-чуть опаздывал за Высоцким, а Высоцкий был первым всегда. Сейчас нет ни того, ни другого, но мне кажется, если бы не Высоцкий, на тот же уровень славы мог бы претендовать и Хмельницкий.
Высоцкий, конечно, поражал всех своими песнями. В шахматы он играл слабо, но песни писал гениальные. Не могу не отметить, конечно, его «Честь шахматной короны».
– Неужели сами его проверяли в игре?
– Я с ним не играл, но был лично знаком, поэтому, конечно, знал об этом.
– Каким вам запомнился Владимир Высоцкий?
– Он был человеком с юмором. Хороший, творческий человек. Его великая слава абсолютно заслужена. Хотя власти его не очень принимали, но он с этим научился бороться и жить.