25-летняя Татьяна Устиновой живёт в городе Бакал Челябинской области. Она сирота. Одна воспитывает несовершеннолетнюю дочь. В 2018 году ей предоставили жилье – 28,2 квадратных метров в малосемейке – так называют многоквартирные дома, состоящие из большого количества однокомнатных квартир небольшой площади. Дом оказался холодным, с плесенью, с клопами и трещинами.
И Татьяна развязала войну с чиновниками.
Мы записали ее историю от первого лица.
«Подписала согласие, вот и живи»
«В 2018 году наша Саткинская Администрация предоставила мне жильё, как сироте. Дом типа общаги, проходной двор. Ходят, кому не лень: наркоманы, алкаши. Часто случаются пожары.
Я поначалу отказалась. Но в управлении соцзащиты населения мне дали понять: или соглашаешься на малосемейку, или ничего не получишь. Смотрины квартиры проходили в спешке, я не успела толком оценить состояние жилья. Подписала документы. Меня предупредили, что на той квартире висят долги прежних хозяев, но мне переживать не о чем, через суд долги снимут. Я поверила.
Когда заселилась, оказалось, что отопления в квартире нет. Включила кран на кухне, вода не текла, выяснилось, что сломана сантехника. Позвонила в соцзащиту: сантехника ни работает, отопления нет, в чем дело? Мне ответили: ты подписала документ, значит, согласна со всем. Тем не менее помогли решить проблему с отоплением.
Но в декабре в квартире снова похолодало. Ребёнок мёрз. Я думала, квартира нагреется и придёт тепло.
Наступил 2019 год. Летом я отремонтировала потолок, пол, стены. Когда на кухне сняла обои, увидела там трещину во всю стену. Снова позвонила в соцзащиту. И услышала: ты подписала согласие на квартиру, делай всё сама. В итоге, замазала трещины, поклеила обои. Квитанции с чужими долгами по квартире мне по-прежнему приходили. Пожаловалась в местные СМИ. После ко мне приехали люди из уголовного розыска, предъявили удостоверения: «Ты что там в интернете жалуешься на администрацию насчёт долгов? Иди в суд, но в интернете жаловаться не надо». Попросили расписаться на каком-то листочке, что я больше не буду жаловаться.
Я описала эту ситуацию у себя в соцсети. Наша администрация открестилась, сказали, что они тут ни при чём.
Осенью 2019 года стало хуже. Обои почернели.
Зимой в квартире похолодало сильнее. Искупать 2-летнюю дочь толком не могла. У ребёнка начались бронхиты, лежала в больнице.
Пришёл 2020 год. В квартире все по-старому. Писала жалобы во все органы. Приехали из соцзащиты, сфотографировали квартиру и снова: ты сама согласилась на эту квартиру, вот и разбирайся. Я ответила, что ремонт сделала, но обои почернели, с потолка капает. Когда напомнила им про чужие долги, они отмахнулись: хватит жаловаться.
Зимой 2020 года радиаторы в квартире грели, но тепла не было. Задувало в комнату из вентиляции. Дочь продолжала болеть.
2021 год. Ничего не изменилось. Думала, что же делать, куда жаловаться, где искать справедливость? Написала в следственный комитет по Челябинской области. Мое обращение спустили в СК по города Сатка. Я дала показания, рассказала про квартиру. Приехали из государственной жилищной инспекции. Выявили грибок, плесень и трещины. Но заявили, что трещины я сама сделала. Правда, согласились с тем, что вместо крыши над моей квартирой одни заплатки.
В декабре мне почистили стену, убрали грибок и плесень. Управляющая компания попросила подписать бумагу, что квартиру мне привели в порядок.
В январе 2022 года на стене снова появилось чёрное пятно. Я уже не стала просить о ремонте, а потребовала районную администрация предоставить мне другое жильё. Ссылалась на то, что меня обманули, когда дали подписать согласие на это квартиру.
Обратилась к главе нашего городского поселения. Он приехал ко мне домой. «Помогу тебе, будет другое жильё, но надо подождать», - обещал он.
Но дальше слов дело не пошло.
Я обратилась в следственный комитет города Сатки. Те развели руками: просто так квартиры мы не раздаем. Предложили провести экспертизу и выяснить, что не так с жильём.
В марте 2022 года провели экспертизу.
Через месяц я узнала результаты экспертизы: квартира пригодна для проживания, хотя есть нарушения - наружные швы надо заделывать, оттуда выходит тепло, имеются следы грибка, есть трещины. Но жить можно.
Я снова в следственный комитет с требованием провести новую экспертизу. Написала главе СК РФ Александру Бастрыкину. Он взял моё обращение под личный контроль. Ко мне приехал руководитель следственного отдела по нашему региону. Подтвердил, что проблемы имеются, но переселить меня не могут.
Я обратилась в суд, чтобы провели новую экспертизу. Суд приняли мою сторону. Результатов экспертизы до сих пор нет».
«За что с нами так?»
Сосед Татьяны, 71-летний ветеран труда Николай Черненко ждет переселения 40 лет. Свою историю он изложил в письменном виде.
«Меня переселили в этот дом в начале 80-х годов. Уже тогда комиссия признала, что дом в аварийном состоянии. Сказали: нужно переселять людей, пока не придавило. Правда, акт о переселении я так и не видел.
В малосемейке изначально было много проблем. В комнатах -плесень, в подвале – клопы, в коридорах - трещины. Ремонт мы сделали, но в квартире холодно, 16 градусов. Сотрудница УК решила, что виноваты евроокна. Но она всем так говорит. Из-за моих жалоб, мне постоянно грозят судами. На нервной почве, у моей жены случился инсульт. Да и я - инвалид второй группы, у меня онкология.
Обращался в прокуратуру города Сатка, в районную администрацию, но мне ничем не помогают.
Я ветеран труда, сколько ещё мне ждать переселения? 40 лет я жду.
Сейчас в этот дом заселяют сирот. Познакомился с Татьяной, она бедолага, тоже мучается. Я присутствовал у неё на суде, рассказывал про наш дом, но меня не услышали. В соседнем подъезде тоже выделили квартиру сироте, но она там не живёт.
Очень обидно что так поступают. За что с нами так?»
«Я устала»
Сколько еще понадобится время жильцам дома, чтобы пробить стену, выстроенную чиновниками?
- Вы не представляете, как я устала от этого. Я просто попросила благополучное жильё, и во что это вылилось, - говорит Татьяна Устинова. - Я не могу ничего доказать. Не понимаю, почему администрация закупает в проблемной малосемейке квартиры сиротам. На нас ведь выделяют деньги. Я не одна тут такая, но остальные молчат, боятся. В Саткинском районе другим сиротам тоже выдали квартиры в аварийном доме. Они бились 5 лет за переселение. У них получилось.
Я хочу, чтобы меня услышал Путин. 10 обращений отправляла президенту. Начала писать еще в 2019 году. Потом устала и стала просто писать: в Кремль. Толку нет, жалобы спускают вниз.
Отправляла жалобы в Генеральную прокуратуру в Москву. Они тоже направили письмо в нашу прокуратуру.
Депутат «Справедливой России» обещала помочь. Но пока тишина.
Татьяна писала губернатору региона в соцсети. Ей прислали решение комиссии: «Санитарное состояние жилого помещения удовлетворительное, соответствует техническим требованиям к функциональным характеристикам жилого помещения, пригодно для перераспределения лицу из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей».
Устинова разводит руками: «Как мне доказать, что дом аварийный, если экспертиза признает дом с трещинами пригодным?».