– В начале марта мы с мужем одни из первых включились в программу помощи беженцам, – на условиях анонимности делится русскоязычная жена гражданина Германии, пара живет в одном из лучших районов Берлина. – Мы сразу же договорились одну семью из Харькова разместить прямо у себя, а другую «сосватали» родственникам мужа. В нашем районе у большинства просторное жилье, так что так поступили почти все. Опасались только момента, что тут недалеко еще и разбит лагерь ближневосточных беженцев, они по вечерам гуляют мужскими компаниями, что для беженок может быть небезопасно.
Но, по словам русской немки, сюрпризы начались сразу. Даже у тех, кого подвергали районному осуждению за то, что они «выбирают семью как в магазине».
– Нам-то проще, все же мы интернациональная семья. Но у нас тут одна немецкая пара так придирчиво выбирала, кого к себе поселит, что и тут в нашем соседском собрании даже на это указали. Но они отвечали что они, мол, пожилые люди и боятся пускать в дом молодых-здоровых незнакомцев. В итоге выбрали себе бабушку с дедушкой и внучкой лет 5. И уже на второй день застали бабушку роющейся в хозяйском шкафу, внучку играющей в коллекцию уникальных саксонских статуэток, которые она без спроса вытащила из-за стекла, и дедушку, курящего прямо в гостиной некурящих хозяев. Ответом на их возмущение было: «А что такого, мы же теперь одна семья, все вместе живем».
Но, если верить немецкой паре, им удалось путем переговоров наладить правила общежития, и вынужденные гости пробыли у них несколько месяцев, пока их не забрали в другой город их взрослые дети, родители внучки.
– Но это хотя бы старички и ребенок, гораздо хуже, когда трудоспособный молодой парень или девица живут у тебя, но работать отказываются, – считает русскоязычная жительница Вены, оговариваясь, что лично у ее семьи претензий нет, к ним въехали киевские «олигархи». – Наши-то могут не работать, они при деньгах. Хотя тоже есть определенные сложности.
– Какие именно?
– Понимаете, их взрослые дети у нас тут образовали что-то вроде джет-сет – тусуются то там, то сям, с одного курорта на другой, клубы-бары-рестораны-вечеринки на виллах. Их родители считают, что это нормально, даже гордятся, что их дети имеют такую возможность. Мол, мы их растили не для рабства, а их и так из дома погнали. Но местные родители недовольны, тут детей даже из обеспеченных семей все же приучают к тому, что работать надо.
– Ну, наверное, те, кто не мажор, работают?
– В том-то и дело, что мажоры эти хотя бы языками владеют и теоретически могли бы работать, а не вести себя как Пэрис Хилтон. Но не царское это дело. А те, кто вроде и не прочь трудится, языками не владеют. А у нас, к примеру, в сиделки к пожилому человеку – даже не в сиделки к больному, там нужен медицинский диплом, а в компаньоны к здоровому, просто пожилому – не возьмут без знания немецкого или хотя бы английского. Как старичок объяснит, что ему нужно? Да не особо они и стремятся в сиделки. Хотят в офисы. Но туда и местная молодежь хочет, но для этого приходится много учиться.
– На что же они живут? На пособия?
– Пособия уже не везде платят. С начала конфликта многие страны создали специальную программу для беженцев – «безвиз», предоставление жилья, работы и пособий. Но где-то она уже закончилась, где-то вот-вот закончится или застопорилась, как в Великобритании. У нас там родня, поэтому мы в курсе, что у них под предлогом проверки претендующих на прием беженцев семей на педофилию все затянули настолько, что программа до сих пор не запущена и беженцы натурализоваться не могут.
Официальные данные это подтверждают: госпрограмма Homes for Ukraine (Дом для Украины) до сих не профинансирована.
«Забавную» в прямом смысле ситуацию описала москвичка, чья дочь уже почти 10 лет замужем в одной из скандинавских стран, растит троих детей. Но вот уже несколько месяцев, как хваленый «хюгге» – уют – из дома исчез – вместе с появлением беженки по имени Забава.
– Сначала дочь нашла ей место няни с проживанием в загородном доме, но Забава денек подумала, а потом заявила, что ей мама не разрешает на такую работу идти, мол, к беззащитной девушке в чужом доме будут приставать. С тех пор не работает, живет за счет ребят, но ее это не смущает. Она считает себя кем-то вроде их домоправительницы: мол, готовит на всю семью и приносит иногда какие-то истекающие жиром колбасы в банках – гостинцы от вновь прибывших земляков. Все, что Забава готовит, очень жирное, ни дочь, ни муж, ни дети их не едят, но попросить перестать готовить стесняются. Еще дочь жалуется, что Забава вытяжку не включает и весь дом пахнет луком. А еще она постоянно водит к себе землячек, они сидят-выпивают, громко разговаривают, а дети спрашивают, кто эти громкие тети? Но это все мелочи в сравнении с тем, что Забава откровенно заигрывает с дочкиным мужем. И он сам это видит, между собой они это обсуждают, но Забаве не могут сказать, боятся обидеть.
А вот Влада из Киева, осевшая в чешском городе с мамой и котом, уверяет, что «еврогостеприимство сильно преувеличено»:
– Это вам рассказывают, что жилье предоставили, пособия. На самом деле, если за 120 дней с приезда не нашел работу, отправляют в «места общего размещения» типа жуткого палаточного городка. С 1 июля бесплатный проезд беженцам отменили, раздачу гуманитарной помощи прекратили. Не знаю, как в других странах, но у нас в Чехии изначально было – или жилье и гумпомощь – прокладки там всякие, или деньги. А теперь еще и налоги плати, хотя работы нет. Только денег пытаются содрать за «иммиграционную консультацию», за помощь с подачей декларации и трудоустройством.
Это подтверждает и «пытающийся содрать денег» иммиграционный консультант, он же посредник:
– В большинстве стран ЕС, предоставивших убежище украинским беженцам, через 183 дня они автоматически становятся налоговыми резидентами. Независимо от статуса – беженец или политубежище, оно же «гуманитарная виза», через 183 дня все должны подать налоговую декларацию и начать платить налоги. Причем происхождение любых средств на счетах придется объяснить, даже если их перевели из Украины, хотя там запретили трансграничные переводы. И с этим у большинства беженцев огромная проблема. Выход один – выйти на работу.
– Так беженцы говорят, что их не берут!
– Их не берут в топ-менеджеры, что естественно. А на позиции, де нужен физический труд, они сами не идут. Я не беру тех специалистов, которые и на родине работали на западные компании, таких никто не увольнял. Напротив, заинтересованные работодатели их забрали и наилучшим образом устроили.
– Что, вообще работы нет? – возвращаюсь к Владе. – Чем же ты маму кормишь и кота?
– Ну вот, сама смотри, – Влада открывает сайт, сулящий украинцам без опыта данной работы «вакансии во в любой стране ЕС с оплатой до 5 тысяч евро в месяц». – Срочная вакансия для девушек в Варшаве, до 23 тысяч злотых в неделю (порядка $5 тыс.) – эскорт. Или вот ферма по разведению кроликов в Норвегии – кормление, уход, уборка, семейную пару беженцев хотят за 4 тыс. евро. То есть я за 2 штуки евро и дерьмо кроличье убирай, и мужа еще ищи?! Я дома столько за один вечер тратила, если кавалер не жадный попадался, а в Норвегии на эти деньги вообще не проживешь. Вот еще – смотритель на рыбный склад, 3 тысячи евро в месяц. Смотритель – это, видимо, сторож. На такой работе я только кота прокормлю.