Больше всего в развитии своего города россияне боятся активного возведения так называемых человейников — однотипных 20–30-этажных высоток в густонаселенных спальных районах (по аналогии с муравейниками). В таких домах люди могут ждать лифт по 10–20 минут; общественный транспорт в час пик с трудом справляется с наплывом пассажиров; сантехник из управляющей компании может прийти после заявки через неделю-другую.
Все эти претензии родились не на пустом месте. С подобными неприятностями можно столкнуться не только в домах экономсегмента, но и в проектах высокого класса.
— Мы недавно собирались с коллегами на «круглый стол» в Москва-Сити. С отраслевыми экспертами ждали лифта 30 минут, чтобы подняться на 60-й этаж. Это было, мягко говоря, нехорошо, — говорит декан факультета городского и регионального развития Высшей школы экономики, один из авторов исследования Евгений Михайленко.
Не меньшая беда — психологическое восприятие самих себя. Жители человейников чувствуют себя обезличенными и мало что значащими винтиками в огромном механизме. «Особенно явно депрессивные ощущения проявляются у жителей регионов — москвичи давно привыкли к проживанию в домах выше 12 этажей, — поясняет Евгений Михайленко. — Если жилой комплекс состоит из нескольких зданий разной высотности — условно говоря, 30-, 15- и 6-этажек, людям гораздо приятнее. Есть на чем глазу отдохнуть».
Отдельный блок вопросов был посвящен оценке комфортности и эстетичности городской среды. Интересно, что большинству россиян (85%) нравится жить в своем городе, но не нравится (68%) — в своем доме.
Как снизить недовольство граждан? Существует два основных подхода к планированию. Первый описал в начале 2010-х годов урбанист Александр Высоковский, автор концепции локальных городских ядер, когда все сервисы (социальные, бытовые, развлекательные), необходимые в повседневной жизни, находятся в радиусе пешеходной (15-минутной) доступности для жителей района. В Москве, по оценкам экспертов, таких ядер — 120, но этого крайне мало, требуется минимум в полтора раза больше, утверждает Михайленко.
Другой подход, завоевавший популярность на Запале, разработал колумбийский ученый Карлос Морена в 2016 году. Речь идет о том, что в городе все объекты в идеале распределяются равномерно. Какой бы фрагмент территории в рамках пешеходной доступности мы ни взяли, в нем должны быть и продуктовые магазины, в которых люди нуждаются каждый день, и театры-музеи, куда граждане ходят несколько раз в год, и даже уникальные элементы — например, цирки или культурно-природные заповедники типа «Царицына», «Коломенского», «Кускова».
Самый простой способ определить, соответствует ли город концепции Карлоса Морены, — положить на карту монетку с радиусом расстояния, которое человек проходит за 15 минут. Под этой монеткой в идеале находится все, в чем нуждается человек. Если передвинуть монетку на несколько сантиметров в любую сторону по карте, должно соблюдаться это же правило.
Добиться выполнения такого принципа в столице очень сложно — хотя бы в силу того, что огромное количество цирков и музейно-заповедных зон никому не нужно. Убытки понесут либо бизнесмены, либо представители власти, которые сочли необходимым дотировать познавательно-развлекательный сектор. А вот в Европе, где многие города достаточно компактны, это предписание как раз имеет место быть, но опять же — не в столицах.
Теперь — о самых важных, по мнению респондентов, объектах городской инфраструктуры. В безусловном приоритете у москвичей оказались поликлиники-больницы, школы-детсады и детские площадки — крайне важными их сочли трое из четырех опрошенных (можно было выбирать почти из двух десятков вариантов).
Следующими по значимости стали супермаркеты и остановки общественного транспорта (66%). Впрочем, даже если станция метро находится рядом с домом, время поездки на службу все равно может быть значительным. Две трети москвичей тратят на дорогу в одну сторону до работы или учебы от 30 минут до двух часов. Конечно, опрошенные хотели бы, что это время не превышало получаса (60%). Но даже при отлично работающей транспортной системе это нереально из-за больших расстояний.
В десятку объектов, которые москвичи хотят иметь рядом с местом проживания, вошли благоустроенные скверы, детские кружки, спортивные кружки, отделения почты, многофункциональные центры и пункты выдачи товаров, заказанных через Интернет. Во многих других российских городах наличие школ и пунктов выдачи товаров имеют куда меньшее значение — возможно, опять же, из-за не столь больших расстояний, как в столице.
Из неочевидных, казалось бы, желаний москвичей стоит отметить наличие рядом с домом ателье (так хотят 52% респондентов), плавательного бассейна и продовольственного рынка (по 39%).
— Если рынок и ателье поблизости от места проживания связаны непосредственно с экономией, актуальной в наше время, то потребность столичных жителей в бассейне, странным образом вызывающая у людей вау-эффект, нас сильно удивила, — комментирует эксперт. — Если москвич собирается купить или поменять квартиру, он, скорее всего, выберет дом, рядом с которым есть бассейн. А когда бассейн находится непосредственно в жилом комплексе, привлекательность квартир невероятно повышается.
Последний вопрос, который задали исследователи респондентам, — насколько тех устраивает жизнь «здесь и сейчас». Около 40% признались, что полностью или во многом не устраивает либо же затруднились ответить.
— В текущей повестке в ситуации в нашей стране и в мире становится все меньше возможностей для сохранения социального самочувствия людей, — констатирует Евгений Михайленко. — Так что городская среда остается одним из последних мощных факторов, способных поддержать и улучшить состояние общества.