— С Борей мы познакомились еще задолго до того, как стали жить в одном доме, — рассказывает Юлиан. — Наша встреча произошла в начале 90-х годов в концертном зале «Россия». Был сборный концерт, Боря дурачился за кулисами, шутил. Он на людях всегда вел себя эпатажно, а в жизни был совершенно другим человеком: очень глубоким, образованным, начитанным и умным. Но таким я его узнал уже гораздо позже: в 2000-м году. Тогда мы переехали в новый дом, неподалеку от станции метро Маяковская. Мы жили в одном подъезде: он — на втором этаже, а я — на пятом. Мы сразу подружились, много времени проводили вместе. Когда Боря возвращался с очередных гастролей, кричал на весь двор: «Юлиан, я приехал. Приходи кофе пить!».
— Вы только кофе пили?
— В основном, да. Я не любитель алкоголя, об этом все в шоу-бизнесе знают. Боря мог выпить. Он вообще в молодости жил на полную катушку. Наверное, этим и подорвал свое здоровье. Я с ностальгией вспоминаю те времена. Боря в домашнем халате, без грима: мы подолгу прослушивали наши новые песни, делились сокровенным... Он был прекрасным соседом!
— Его брат часто приезжал к нему?
— За те десять лет, которые мы прожили в одном доме, я ни разу ни его братьев, ни их жен не видел. Все заявления, которые делает сейчас так называемый брат из Канады Маркс, — чушь. Это все мне напоминает историю с племянниками Зыкиной, которые неожиданно возникли после ее смерти. Они начали делить наследство: и все сразу куда-то исчезло! И деньги Зыкиной, и бриллианты, и квартиры. Эти племянники даже памятник ей не поставили — деньги на него собирали всем миром, Быстрицкая очень помогла! С братом Бори такая же ситуация. Моисеев умер, Маркс нарисовался и стал требовать наследство!
— Он и его супруга Людмила говорят, что не могли общаться с Борей, так как его директор Горох их от него отдалил!
— Они даже не приехали к нему, когда у него случился первый инсульт. Говорили, что не знали ничего про это! Боже, избавь всех нас от таких родственников! У Бори при жизни была единственная родная душа — это его директор Сергей Горох. Он был рядом с ним тридцать лет! Боря никогда бы не подпустил к себе непорядочного человека. Горох служил Моисееву верой и правдой. Он был рядом с ним каждый день — я это наблюдал лично! Даже в то время, когда Боря уже не работал. В тот период Сергей не мог получить от него никакой выгоды. Но он был для Бори всем: и нянькой, и другом, и директором. Именно Горох, а не брат, который опомнился только после смерти Моисеева. Надо уважать волю умершего: раз Боря решил все оставить Гороху, значит, так и должно быть.
— Певица Азиза недавно тоже заступилась за Гороха. В ответ брат Моисеева заявил, что Сергей ее подкупил!
— Он сейчас скажет, что и меня Горох подкупил. Но я говорю только то, что видел собственными глазами. Мы с Борей прожили рядом десять лет в одном доме: я был в курсе всей его жизни. Я понимаю его брата с женой. У них сейчас ревность появилась. Но где вы были при жизни? Боря мне часто говорил: «У меня нет никаких братьев. А тот, что в Канаде, — отрезанный ломоть. У меня нет никого!» Он, действительно, был очень одиноким человеком.
— Но при этом в интервью всегда говорил, что у него — бурная личная жизнь с кучей партеров?!
— Это все напоказ! Боря мог на ходу придумать, что угодно. Не было у него никакой личной жизни. Только сцена его спасала от одиночества.
— Он при жизни жаловался на здоровье?
— Нет. Конечно, надо проверяться ходить. Но все артисты так устроены, что носятся, бегают, пока петух не клюнет! Боря тоже не любил ходить к врачам. Почему у него случился инсульт? На этот вопрос не может ответить никто. Так организм себя повел. Слава Малежик вроде оклемался, а у Бори так не вышло. Он в принципе вообще себя не жалел. Сгорал и на работе, и в жизни. Конечно, при том образе жизни, который вел Боря, никакого здоровья не хватит. Он работал всегда много и на износ.
— Это правда, что ему помог пробиться Кобзон?
— Я не заметил, чтобы Боря десять лет танцевал у Кобзона! Он работал с Аллой. Сейчас стало модно пинать Пугачеву. Но в СССР Борю узнали только тогда, когда он начал работать именно с ней. Только Пугачева в те времена могла позволить такие экстравагантные номера, которые ставил Моисеев! Если послушать Людмилу (жену брата Моисеева – авт.), то Алла мимо проходила. Если бы не было ее, то и Моисеева бы не было. Он Пугачеву очень любил при жизни: они часто созванивались, она в гости к нему регулярно приезжала. Когда он заболел, помогала ему, чем могла. И похороны она ему оплатила. Алла и Кристина были ближайшими его друзьями по жизни. Нелли Кобзон, кстати, тоже ему помогала, когда он заболел.
— Что Борю беспокоило при жизни?
— Его беспокоило одиночество. Он сильно страдал из-за этого. Всегда говорил: «Я так одинок, что даже оставить все нажитое некому!». Потом он начинал сочинять в прессе, что у него и дети есть, и жена. Но, понятно, что это его фантазии… Борю очень беспокоило одиночество! Он переживал еще и из-за того, что у него званий не было долго. Потом, когда ему дали «Заслуженного», Боря радовался, как ребенок! Я не сильно увлекался его песнями. Но, когда Боря впервые пригласил меня на свой концерт, я убедился, что он — потрясающий артист. Когда он запел «Глухонемую любовь», у меня мороз по коже пошел. Я в тот момент понял, почему он собирает аншлаги. Боря на сцене не просто пел, он там жил! Можно не обладать сильным голосом, иногда можно просто шептать, но делать это так, что идут мурашки по телу у всех зрителей, находящихся в зале! Боря так умел!
— Как думаете, он попал в Ад или в Рай?
— Это не я решаю. Но, если Рай действительно существует, то я уверен, что Боря там. Потому что он был абсолютным ребенком! И очень-очень добрым! Я не знаю ни одного человека, который бы сказал про Моисеева какую-то гадость. Он в этой жизни никому не сделал ничего плохого.