Прямо на поверхности пример. Госдума приняла закон о кредитных каникулах для мобилизованных. И в день принятия депутат Александр Хинштейн пишет: «Отдельные банкиры, похоже, рассчитывают переложить нагрузку не на свои карманы, а на других людей». Мол, уже анонсируется повышение ставок по ипотеке и «необходимо применить все имеющиеся механизмы, чтобы обуздать алчных банкиров».
А Кирилл Кабанов, председатель Национального антикоррупционного комитета, добавляет: «Появилась информация, что банки перестали оформлять ипотеку мужчинам, попадающим, по их мнению, под частичную мобилизацию, относя это к рискам». И замечает: «Пошлость ситуации в том, что сами банковские служащие как особо ценные специалисты от мобилизации «отмазаны».
У меня в пешей доступности от дома три отделения крупнейшего банка. Народ толпится только в одном, потому что оно в торговом центре. Еще в двух – скучают «отмазанные от мобилизации ценные специалисты». Те самые, не будут давать кредиты мобилизованным. Потому что так решили «алчные банкиры».
Рекламные агенты, пиарщики и кадровики – это тоже те специалисты, без услуг которых «на гражданке» все рухнет?
Из-за того, что мобилизация «частичная», возникают юридические казусы. О запрете на выезд из региона и, тем более, за границу заявили в Ростовской, Белгородской, Самарской областях, а также в Татарстане и ряде других регионов. А в Москве и Санкт-Петербурге такого запрета нет.
Пока все выглядит так, что на мобилизацию идет в массе своей провинция и пролетариат. А ведь только в Москве живет почти десятая часть населения страны.
Это похоже на справедливость?
Американская мобилизация во время вьетнамской войны привела к тяжёлым последствиям для общества, его расколу и, в конечном счете, к поражению во Вьетнаме. Социальное неравенство резко выросло из-за того, что отсрочки от службы давали, например, мужчинам, которые планировали учиться по профессиям, «жизненно важным» для национальной безопасности.
80% американцев, оказавшихся во Вьетнаме, происходили из бедных или рабочих семей и были малограмотными. Темнокожие тогда составляли всего 11% населения США, но в 1967 году почти четверть всех боевых частей во Вьетнаме состояла из афроамериканцев.
Неудивительно, что в США начались их массовые волнения под лозунгом «наша борьба за свободу должна происходить в самих США, а не во Вьетнаме!». В целом американская молодежь выступала в результате не только против войны, но и против расизма, социального гнета и несправедливости. Наиболее массовые выступления были в конце 60-х, в СМИ их назвали «студенческой революцией».
Безусловно, мотивы вьетнамской войны и СВО абсолютно разные. И, в отличие от тогдашнего американского общества, нашему нынешнему, в большинстве своем, понятно, за что идет сражение. Десятки тысяч добровольцев (в том числе на мобилизацию) – тому доказательство. Но перекосы в мобилизационной кампании – похожи.
Сейчас те, кого мобилизуют, пока могут быть просто недовольны. Недовольны тем, что слышат «вы же понимаете, кто мой отец, этот вопрос будет решаться на другом уровне», недовольны банкирами, задирающими проценты, недовольны «военторгами», взвинтившими цены на снаряжение, недовольны вариантом, что в отдельных армейских частях есть только два размера обмундирования – «мал» и «велик», что подчас вместо реальной боевой подготовки – построения на плацу.
Будут недовольны, но все равно пойдут исполнять свой долг, потому что по-другому не могут. Но это недовольство нельзя заметать под ковер получившими бронь пиарщиками. Нельзя бояться признавать ошибки. Нужно реагировать и исправлять, бегом убирать причины недовольства. Мобилизация людей без мобилизации экономики и госуправления может сильно аукнуться.
Потому что это сейчас люди могут быть просто недовольны. А когда вернутся – начнут спрашивать. Не задавать вопросы, а восстанавливать пошатнувшуюся изнутри справедливость. Это ведь одна из наших главных ценностей, не так ли?