Причины такого ажиотажа понятны. Любимая музыка детства и юности. Юра Шатунов и в зрелом возрасте выглядел почти также свежо и молодо, как и 15-летний мальчик, певший про «Белые розы». В крупных скандалах, излишествах и распутстве вроде бы замечен не был, грязное белье на публику не вывешивалось. Пел, что пел всю свою короткую жизнь. С неизменным успехом.
Есть, как кажется, и более глубокие мотивы популярности Юрия Шатунова. На разломе эпох, в ту пору когда появился «Ласковый май», рушились не только границы, государственные скрепы. Простые люди избавлялись и от собственных социокультурных колодок. На кого-то это подействовало радикально. Стало нормальным убивать и врать, многие ударились в ничем не оправданный разврат. Но большинство советских людей все-таки не перешли моральные пределы, данные им от рождения или по воспитанию. Они всего-навсего отбросили скучные для них и заумные культурные стандарты и стали слушать, смотреть, делать то, что им было понятно и просто. Незатейливое. Это заряженные Чумаком банки с водой. Это «Рабыня Изаура». Это песни «Ласкового мая».
Да и то — если большинство эстрадных певцов той поры агрессивно озвучивали свои сексуальные и меркантильные хотелки, Шатунов выдавал избавленную от эротизма подростковую лирику о большой незамутненной любви, которая легко ложилась на душу согражданам. И это свидетельство еще одного характерного для слома эпох явления — когда человеку хочется убежать от внешних ужасов, свернуться эмбриончиком и застыть в детстве, когда во дворе пацаны на разбитой гитаре поют про вечную тягу к красивому, светлому. Песни звучат меланхолически, потому что идеал недостижим, но от этого и кажутся правдивыми, правильными.
Юрий Шатунов и «Ласковый май» отлично все эти годы справлялись с задачей сохранения простых, но от этого не менее верных идеалов.
Прощай, певец наивной эпохи. Хочется верить, Юра, что мы не все растеряли.
Читайте репортаж "Море поклонников, слез и белых роз: в Москве простились с Юрием Шатуновым"