Животным не объяснишь, почему обеднел их рацион и что за страшный грохот периодически сотрясает землю. Звуки взрывов – это не новогодние петарды, которые пугают собак. Но от стрельбы животные сходят с ума.
Саша Добрый (под этим именем его знают зоозащитники и пользователи соцсетей), создавший это убежище для безнадзорных собак в самое тяжелое время, сейчас в приюте появляется редко. От Донецка до Дебальцево 90 километров, которые становятся непреодолимыми, но он по-прежнему делает все, чтобы «хвостики», как он называет своих подопечных, не сидели перед пустыми мисками. С Надеждой Анненко они каждый день на связи. Она рассказывает ему последние новости и, когда есть Интернет, посылает фотографии «хвостиков», а он при каждой возможности переправляет в Дебальцево корм, медикаменты и деньги. Правда, благотворительные сборы с начала СВО упали вдвое.
– Все подорожало, – говорит Саша. – Фарш куриный уже 50 рублей – было 30, мясные обрезки 70 – раньше стоили максимум 45. В Донецке все дешевле, но дороги то и дело перекрывают, логистика тяжелая.
Когда я дозваниваюсь до Нади, в городе тихо. Впрочем, на ее распорядок дня ничего не влияет.
– Люди уезжали, собак отвязывали. Лайка бегает сейчас, той-терьер. Взяли его, наигрались и выпустили. Дочка пришла с работы: «Мам, просили пристроить!» В приют ему нельзя, он домашний. Живет теперь у нас. Звонит женщина: «Так надоела собака! Не подскажете, где укол сделать, чтобы усыпить?» «Вам не стыдно? – не выдержала Надя. – Она с вами провела 7 лет, и вы хотите ее усыпить... А если ваши дети с вами так поступят?» «Ты дура?!» – женщина бросила трубку.
«Наверное, я дура!» – соглашается Надя.
И с коронавирусом ходила в приют, и со сломанной рукой, и под обстрелами. Ни дня не пропустила. У нее и дома 19 собак и 12 кошек. Ей постоянно подкидывают животных. Недавно у приюта кто-то оставил ящик, а в нем 6 щенят:
– Я даже заплакала. Куда их? Принесла домой. С дочкой выпаивали. Хороших людей, конечно, больше, но есть и жестокие. К нам попала собака, которую «воспитывали» так, что она была вся в синяках от побоев. Мне позвонили: «Помогите! Собака кричит так, что кровь стынет». Мы ее забрали, повезли в ветклинику в Енакиево. Врач сказал, что она, скорей всего, видеть не будет. Мы ее, конечно, не отдали владельцам, живет у нас в приюте. Поправилась, чистенькая, но совершенно слепая. Добрая, хорошая, похожая на спаниеля. Не верю, что она на кого-то бросалась. Вот женщина эвакуировалась, отвязала своего стаффтерьера и оставила на дворе. Дала соседке буханочку хлеба: «Будете кидать ему!» А как кидать? Двор загорожен, собачка серьезная. Подсовываю ей под заборчик косточки, кашу в кулечках. Она такая умняшка – вытряхнет из кулечка кашу и кушает!
В приюте все требует ремонта. Вольеры обветшали, разваливаются на глазах, потому что собаки при обстрелах выламывают доски, стремясь выбраться наружу. В строении нет стекол, пока проемы обтянули пленкой. Недавно Надежда обнаружила снаряд, застрявший еще восемь лет назад. Вызывала МЧС: вдруг взорвется? Вспоминает, как в 2015-м снаряд в трубу ее дома попал и разорвался на чердаке. Муж только вышел за калитку – как бабахнуло!
– Сейчас стреляют сильно, но хотя бы не в городе, а чуть-чуть подальше. Вот если Светлодарская дуга начнется, будет страшно, – признается Надежда. – Собаки очень боятся. Когда началась стрельба, Машенька из приюта прибежала ко мне. Сейчас провожает до приюта, и вместе идем назад. Ночевать она там не остается. Животные – как люди. Всем нужно внимание. Я у них убираю: кто на руки просится, кто на спину забирается, все жмутся... Разбуди меня ночью – скажу, кто как писает и какает, как зовут и чем болели.
Сейчас на ее попечении 53 собаки. Это только приютские. Еще есть стайки у хлебозавода, у магазина и в городе. Кого-то удается пристроить в добрые руки. Просто так ответственная Надежда собак не отдает.
– Сначала пойду посмотреть, где будет жить. Десять раз предупрежу, что если вас что-то не устраивает, просто верните назад. Только не выгоняйте! Недавно собаку на стерилизацию отвозили, у нее 9 щенят остались, мы с дочкой всех выпаивали из бутылочки. Одного сбила машина, а восьмерых раздали. Когда люди просят собаку, я говорю: «Этих я кормлю, а вы возьмите с улицы! Знаю, в каких районах стайки – они беззащитные, тихие».
Еду она варит кастрюлями. Двадцатилитровое ведро, два десятилитровых, вода... Вместе с мужем ставят провизию на велосипед и везут голодным «хвостикам». Знакомые кричат вслед: «Надя, у тебя как в столовой: каждому хлеба, каждому лапки и кашу!»
– Куплю куриные лапки, иду по дороге – пока до приюта дойду, половину скормлю, – признается она. – Такими глазами собачки смотрят, что нельзя пройти мимо и не накормить. Когда мобилизация началась, дороги перекрыли, в городе пошел ажиотаж, в магазинах ничего не было. Я тоже бросилась по магазинам: где купить лапок, где взять фарш? А что мне делать? Я не могу прийти к ним с пустыми руками и сказать, что у меня ничего нет. Саша сухой корм передал. Я мешочек сухарей насушила. Сегодня в магазине остатки мясных обрезков для собак взяла. Что раздобыла, то и наше!