Дорогомиловский районный суд Москвы вынес приговор по одному из самых громких дел о контрабанде наркотиков в современной криминальной России — так называемому кокаиновому аргентинскому делу. Бизнесмен Андрей Ковальчук получил 18 лет лишения свободы. Также он должен будет оплатить штраф в 1,8 млн рублей. Большие сроки получили и его подельники.
Али Абянов приговорен к 17 годам заключения и штрафу в 1,6 миллиона, Владимир Калмыков — к 16 годам (штраф 1 миллион). Иштимир Худжамов получил 13 лет лишения свободы, он заплатит штраф в 900 тысяч рублей.
Эта детективная история — о том, как в российском посольстве в Аргентине было обнаружено 360 кг кокаина, расфасованных в 12 чемоданов. Кокаин сотрудники силовых структур заменили мукой и доставили в Москву, где ждали, кто же за ним придет. И вот на скамье подсудимых оказались четверо, включая главного наркобарона (так его представляет следствие) — бизнесмена Андрея Ковальчука.
Если бы по материалам обвинения был снят художественный фильм, то, скорее всего, он был бы обречен на провал. Слишком неправдоподобно многое там выглядит, а вопросов осталось гораздо больше, чем ответов. Никто из подсудимых вину не признал, все они собираются подать апелляцию.
Напомним, что бизнесмен Андрей Ковальчук был задержан в Германии и затем экстрадирован в Россию в 2018 году. Еще раньше были арестованы бывший завхоз посольства РФ в Аргентине Али Абянов (по версии следствия, он хранил наркотики в дипмиссии и организовал их отправку в Россию), а также предприниматели Владимир Калмыков и Иштимир Худжамов (они пришли за прилетевшими из Аргентины в Москву чемоданами на склад МИДа).
Версия следствия проста: Ковальчук организовал наркотрафик, перевозил кокаин для его последующей реализации, при этом прибегал к помощи самых разных знакомых. В 2015 году он оставил в подсобном помещении школы при посольстве РФ в Аргентине два чемодана с кокаином весом в 70 кг. Целый год он судьбой наркотиков не интересовался. А в 2016-м Ковальчук отдал еще 10 чемоданов с кокаином завхозу Абянову, после чего так же безразлично отнесся к их судьбе.
Версия Ковальчука: в чемоданах был дорогой кофе, и речь — о поставках кофейных зерен в Европу. Все остальные обвиняемые тоже утверждали, что ни о каких наркотиках не знали. Калмыков и Худжамов говорили на суде, что рассчитывали на получение быстрых доходов именно от перепродажи кофе. Ковальчук предполагает, что события развивались так. Сначала аргентинская полиция выяснила, что есть некий международный канал поставки кокаина и что он имеет отношение к посольству. После чего российская сторона нашла виновных, продемонстрировав, что они сами выявили якобы наркотрафик.
Кстати, генетическая экспертиза следов обвиняемых на чемоданах не обнаружила. Все прослушки, на наш взгляд, подтверждали версию с кофе. А вот версия с кокаином вообще не «ложилась».
Вопросов в этом странном деле действительно гораздо больше, чем ответов.
Первое. Согласно письму в аргентинскую жандармерию, за месяц до обнаружения ими кокаина в российском посольстве российской стороной уже велись оперативные действия по пресечению международного канала поставки кокаина. В суде же говорилось обратное, а именно — что обнаружили наркотик случайно, никто ничего не знал. Вызывает сомнения сам факт, было ли сотрудничество между российскими и аргентинскими полицейскими.
Второе. Поставка, по материалам следствия, должна была быть в Москву. Но Ковальчук отправлял чемоданы в Европу.
Третье. 4–5 декабря 2016 года проводился осмотр места происшествия сотрудниками наших спецслужб, но протокол был составлен об этом только 8-го числа. Почему? Почему нет ни одного фото, видео этой процедуры?
Четвертое. Почему уничтожили так быстро кокаин? Это произошло даже до возбуждения уголовного дела. На коротком видео запечатлена процедура, где двое людей без масок сжигают в крематории наркотики. И все это — несколько секунд. Для примера: видео изъятия кокаина аргентинской жандармерией — длительностью больше 8 часов.
Ковальчук и трое других обвиняемых изначально выбрали суд присяжных. В итоге четверо признали их виновными, а двое — нет.
Ковальчук надеялся на оправдательный вердикт и после того, как прозвучал обвинительный, сразу как-то сник. Сказал, что опустошен.