Авария случилась 9 ноября. Собчак ехала на арендованном «Мерседесе», который вел водитель Олег Цой, в аэропорт. Машина выехала на встречку и столкнулась с «Фольксвагеном», в котором находились водитель Роберт Гедян, 35-летняя Екатерина Тарасова - она погибла - и Оксана.
Оксане Садовник я написала в соцсетях сразу после аварии. Тогда еще не было понимания, сколько времени девушка проведёт в больнице и насколько тяжелые травмы она получила. 12 ноября она ответила: «Что вам сказать? Подруга умерла. Я была в коме, месяц в реанимации, перенесла много операций. До сих пор в больнице».
На днях мы созвонились. Оксану как раз только выписали из больницы.
— Мне не очень легко общаться, — начала Оксана. — У меня до сих пор дырочка на шее, я ее прикрываю, чтобы говорить нормально. Я вам пришлю выписку из больницы, чтобы вы понимали, насколько все серьезно.
Кто ее читал, говорил, что я родилась в капсуле. Все удивляются, как я выжила. Меня ведь похоронил весь Звенигород. Знакомые поразились, когда я вернулась домой. Хотя не так уж и быстро я вернулась, спустя два месяца. А еще все думали, что я вернусь домой лысая и со шрамами. Но волосы, слава богу, остались.
Мы почитали выписку, где перечислен внушительный список травм: «Тяжелая сочетанная травма головы, груди, живота, позвоночника, конечностей. Открытая ЧМТ. Перелом основания черепа. Ушиб головного мозга средней степени тяжести. Перелом верхней челюсти со смещением. Закрытая травма груди, перелом ребер. Ушиб обоих легких. Закрытая травма живота. Разрыв селезенки. Ушиб правой почки. Закрытая травма позвоночника».
Дальше перечислены осложнения после операций: «пневмония, токсический гепатит, анемия, тромбоз вен обеих голеней. Острый психоорганический синдром».
— Как вы живете сейчас с такими травмами?
— Назвать мое существование жизнью тяжело. Передвигаюсь на костылях, шея в огромном корсете на ближайшие два месяца из-за перелома. Моюсь и сплю в нем. Теперь я как одно целое с этим корсетом.
Еще ношу корсет на поясе и на груди. Ребра ведь переломаны. При аварии у меня порвалась селезенка, ее удалили.
Недавно со рта сняли швы. После операции прикус стал неправильным. Начали шататься зубы, потому что на них идет сильная жевательная нагрузка.
В ноге торчит болт, который привинчивали вместе с пластиной, когда операцию делали. Вы считаете, это жизнь?
«Не помню аварию»
— Вы помните аварию?
— Саму аварию я не помню. Когда пришла в себя, мне рассказали, что произошло. Тогда я узнала, что от смерти меня спас молодой человек Руслан. Он оказался пассажиром автобуса, который проезжал мимо. Именно этот парень сделал все, чтобы я выжила.
— Что он рассказывал?
— Когда Руслан с другом выбежали из автобуса, то сразу потрогали пульс Кати. К тому времени она уже умерла.
Потом заметили меня на заднем сиденье, где меня зажало. Руслан повернул мою голову на бок, на шею вылил много холодной воды. Если бы не он, я бы захлебнулась собственной кровью. Он все время находился рядом, пока не приехала «скорая».
Не знаю, как его благодарить. Хочется что-то сделать для него, но пока я в таком положении - даже не знаю что. Я в шоке, что есть такие люди, которые просто увидели меня и начали спасать. Потому что все остальные, собравшиеся на месте, на меня забили. Всем было плевать, что со мной и с той девочкой, которая погибла.
Когда приехала «скорая», врачи минут шесть не могли попасть мне вену, чтобы сделать укол. Из-за аварии мои вены пропали. Руслан положил меня на каталку, помог медикам, и только тогда доктора все сделали.
— Руслан видел Собчак?
— По его словам, Ксения Собчак находилась на месте аварии от силы 5-6 минут. Он ее не видел.
«Сын не воспринимает меня»
— С нами ведь в той машине должна была ехать еще одна девочка, — продолжает Оксана. — Но за 20 минут до выезда ее планы изменились. Она не поехала с нами и осталась жива. Позже она рассказала мне подробности того дня...
Я помню только утро. День и вечер стерлись из памяти. Врачи говорят, это нормально, таким образом защищается мозг. Больше скажу, многие вещи я забыла. Например, не помнила, что три года назад скончался мой отчим, думала, что он живой. Так что придется заниматься восстановлением памяти.
— С лицом что?
— Нос оказался сломан в трех местах. Лицо в шрамах. Внутри верхнюю челюсть полностью зашивали и переделывали. Швы сняли буквально перед выпиской.
— Когда вы пришли в себя, то какой была ваша реакция?
— Когда я пришла в сознание, то оказалась привязана к кровати. Так часто делают в реанимации, когда работают с тяжелыми пациентами. Ведь никто не понимал, как я отреагирую на произошедшее, когда я очнусь. Мне было страшно. Я не понимала, что происходит. Почему я в больнице. Меня ежедневно навещал муж, стоял надо мной. Иногда улыбался тому, что я вообще могу двигаться, у меня не сломан позвоночник. Но я ничего не могла ему сказать — трубка стояла в горле. Полтора месяца молчала, только писала.
— Когда вам рассказали о случившемся?
— Через пару недель после моего пребывания в реанимации муж написал: «Ты попала в аварию. Подробности расскажу, когда начнешь выздоравливать и будешь готова». Я не понимала, о какой аварии идет речь. Я ведь сама вожу машину, ездила на мотоцикле, у меня с этим все в порядке. Детали случившегося я узнала примерно через месяц. А вот про погибшую Катю мне еще долго не говорили.
— Страшно находиться в неведении?
— Еще как. Но самое страшное для меня было два месяца не видеть сына. Муж не приводил ребенка в реанимацию, не хотел его травмировать. Первый раз мы увиделись с ребенком за два дня до выписки. Тогда я уже сама ходила, разработала правую ногу, которая не пострадала, но от долгого лежания мышцы атрофировались. Я на нее наступить не могла. Вставала с кровати и у меня кружилась голова. И вот когда я смогла встать на ногу, муж привел сына, чтобы показать ему, что я хожу.
— Сколько лет вашему ребенку?
— Моему сыну всего 5 лет. Два месяца он находился с соседями и моей мамой, так как муж работает и постоянно навещал меня в больнице. За это время сын сильно изменился. Он больше не воспринимает меня, как раньше. Я ничего не могу ему дать сейчас. Не могу забрать его из сада, отвезти на занятия, сделать с ним уроки, покормить, одеть. Я благодарна всем людям, которые помогли и продолжают это делать для моей семьи.
«Господи, за что мне все это?»
— Есть шансы, что вы поправитесь и вернетесь к нормальной жизни?
— Когда моя подруга, которая работает в больнице, узнала какие у меня травмы, то прогнозировала два процента из ста, что я вообще поправлюсь. А уж про возвращении домой, все говорили, что раньше, чем через полгода-год я не вернусь. Благодаря врачам и всему персоналу больницы, в которой я проходила лечение, за такой короткий срок я смогла оказаться дома. Они совершили большое медицинское чудо.
Я никогда не попадала в такую ситуацию, ничего себе не ломала. У меня был такой стимул увидеть сына, что я очень старалась поправиться...
— Почему вы вообще поехали в Сочи?
— Я всегда была неусидчивая, мне не сиделось дома. В Сочи я не особо хотела ехать. Погибшая Катя не была моей близкой подругой, я ее знала 3-4 месяца. Познакомились на ее занятиях по йоге, которые я посетила несколько раз. Я ничего не знала про ее личную жизнь, разве что была в курсе ее развода.
Она предложила нам с подругой тур в Сочи. Мы оплатили тур на 7 дней. Но меня не особо тянуло в эту поездку, в какой-то момент мы решили отказаться. Но Катя сказала, что вернуть предоплату не получится. Вот мы и полетели. Жили втроем в одном номере – я с подругой и погибшая Катя.
«Про меня писали: «Царствие ей небесное»
— Про эту аварию писали все СМИ. Много было неправды?
— Меня шокировало, что СМИ написали, будто я погибла. Таких публикаций оказалось много, об этом говорили даже по телевизору. Я родом из Тольятти, в Звенигород переехала сравнительно недавно. Мои земляки и знакомые из Звенигорода выкладывали в соцсети эту информацию, писали: «Царствие ей небесное». Кто знал правду, старались опровергать это. Дело в том, что немного людей знали о моем самочувствии: муж, две подруги и мама.
— Вас быстро перевезли из Сочи в Москву, госпитализировали в хорошую больницу. Собчак все устроила?
— Писали, будто Ксения Собчак организовала мою транспортировку из Сочи в Москву и помогла с больницей. Это неправда. По факту, все сделал муж благодаря добрым людям и близким друзьям. Ему помогли и предоставили самолет, меня госпитализировали в одну из лучших больниц, где мне оказали профессиональную помощь и действительно сотворили медицинское чудо.
Как я понимаю, Собчак предложила помощь моему мужу в поиске няни сыну, еще что-то. Он сказал, что все сделает сам. Мы ничего не просили. Возможно, она обмолвилась, что в будущем поможет мне с реабилитацией. Муж ответил, что когда Оксана начнет понимать, что произошло, то сама попросит помощи, если понадобится. Собчак сказала: «Хорошо». Думаете, если мне что-то потребуется, она не откажет?
— Вы бы попробовали обратиться к ней.
— Честно говоря, мне неудобно. Если мне предложат помощь, я, наверное, не стану отказываться, так как теперь недееспособна, все мои планы порушены, но я не готова стоять с протянутой рукой.
— Вы не вините ее в аварии?
— Виноват водитель. Даже если его подгоняли, это не снимает с человека ответственности. Он находился за рулем, потому принимал решение. Честно говоря, я сама не смотрела видео столкновения, боюсь. Но на Собчак я ни капли не держу зла, да и есть ли смысл на кого-то злиться? Да, возможно, другой человек на ее месте, дождался бы «скорую», но в самой аварии она не виновата...
Муж много работает, в 6 утра уходит из дома, в 9 возвращается. Друзья собрали мне какую-то сумму. Мы смогли купить костыли, еще какие-то вещи.
— Кто помогает сейчас с ребенком?
— За ребенком следит соседка и вся ее семья. Они же отводят-приводит его из садика, готовят для меня обед. Раньше я сына на футбол возила, теперь некому. Он ходит на занятия, которые рядом с домом. Мама моя уехала, она живет в другом городе.
— Получается, вы целый день сидите одна дома?
— Да. Бытом не могу заниматься. Передвигаюсь на костылях и каталке. Сама восстанавливаюсь, делаю упражнения, разрабатываю мышцы. Наверное, когда-то это должно закончиться и все образуется, я же не случайно выжила, чтобы опускать руки.
— Сколько времени продлится реабилитация?
— По-хорошему реабилитация должна проходить в специализированном центре. Я делаю ЛФК, разрабатываю мышцы ноги, смотрю по Ютьюбу ролики, как правильно это делать. Никаких специалистов со мной рядом нет. На улицу пока не выхожу. Без чужой помощи мне не преодолеть лестничный проем. Да и сейчас зима, так что пересижу дома.
— Реабилитация у вас уже будет платная?
— Конечно. Помимо реабилитации, мне нужно в ближайшее время пойти к ортопеду, придется ставить брекеты, чтобы выровнять прикус.
Наверное, когда Собчак предлагала помощь, можно было обсудить эти моменты. Но сейчас уже прошло столько времени, и странно просить ее о чем-то.
Авария разрушила все мои планы, я потеряла работу, деньги. На мое прежнее место работы уже взяли нового человека. Мечтала открыть свою фотостудию, нашла помещение. Меня ждали, пока я была в больнице, а теперь уже требуют заплатить аренду и начать делать ремонт, иначе помещение отдадут другим...
— Собчак или ее помощники не связывались с вами?
— Мне они навряд ли станут звонить. А с мужем в последнее время никто не связывался. Он ведь дал понять, что все сделает сам. Я все время думаю, о последствиях травм, как физических, так и внешних, а еще кто мне вернет упущенное время, которое я не могу посвятить ребенку? Сын теперь не может проводить время с мамой в полном объёме. Для меня это самое ужасное: у меня есть ребенок, а меня будто бы рядом с ним нет.
«Следователь не звонил, про дело ничего не знаю»
— Вы проходите по делу в статусе потерпевшей. Следователь с вами связывался?
— Нет, никто не связывался.
— От виновника аварии вам не звонили? Его родственники не предлагали компенсацию?
— Никто не звонил. Им, наверное, вообще не до этого. Я даже не знаю, где все эти водители – тот, кто виновник и тот, который ехал с нами.
— Как ведется следствие тоже не в курсе?
— Нет. Может мне не говорят, потому что оберегают меня?
— Если вдруг Собчак предложит помощь, вы все-таки не отказывайтесь.
— В любом случае, просить сама не стану, чтобы вся страна потом обсуждала, что я прошу деньги? Не могу я так.
— А вот бывший муж погибшей может. Недавно он сказал, что потребует с Собчак компенсацию 2 млн долларов.
— Я читала об этом. Ужас. Не понимаю, как можно в таком горе просить большие деньги. Нельзя так делать. Разве деньги заменят ему погибшую или вернут мать ребенку? Но это его решение. Мне главное, что я жива и мой сын со мной. Конечно, теперь я вся в шрамах и от этого никуда не денешься. Раньше работала фотографом, сама снималась. Теперь со своим ртом, животом и ногами не скоро смогут фотографироваться.
— Виновник аварии лишил вас нормальной жизни, а вы не готовы его судить?
— Я бы навсегда лишила водительских прав этого человека. Но по закону это, наверное, невозможно. Слава богу, что в нашем автомобиле не оказалось детей. Но у нас были свои дети, которые ждали нас дома.
— Из-за всего этого вы не впадаете в депрессию?
— Стараюсь держаться. Меня окружают хорошие люди. Врачи из больницы постоянно звонят. Муж рядом. Друзья не забыли. Я ежедневно веду борьбу за выживание.
На самом деле, очень тяжело. После аварии я на многие вещи стала смотреть иначе. То, что мне раньше казалось глобальной проблемой - теперь понимаю, что ерунда. Стараюсь больше общаться с людьми, чтобы не впадать в депрессию.
В больнице со мной лежала девушка, которая три года назад пережила автомобильную аварию. Она рассказывала, как страшно и долго идет восстановление, как разрушилась ее личная жизнь за прошедшие годы. И она говорила мне, что придется заново жить и самой вытаскивать себя из депрессии. Я очень стараюсь. Для своего ребенка. Потому что я нужна ему.