Итак, выяснилось, что незадолго до своей смерти Исаенкова общалась с такими абонентами, как «Шиш», «Мышуня», «Потолок», «Белый лист», «Черепаша», «Кариб». Примечательно, что эти абоненты оказались без телефонных номеров, а сами переписки велись в секретных чатах Телеграм и удалялись сами через некоторое время.
7 апреля 2021 года некий «Желвак» предупредил Исаенкову, что «в это лезть не стоило. По-другому будем решать» (здесь и далее орфография и пунктуация авторов сохранены).
15 апреля в текстовых сообщениях у Исаенковой было обнаружено следующее: «Перезвони». «Привет». «Ау». «...Андрюша ничего не порешает».
16 апреля абонент «Мышуня» написал Исаенковой: «Если бы хотел убить закрыл бы все сначал и начал бы с Андрея. А так ни рыба ни мясо» «Он так и сделает через какое-то время», - ответила Исаенкова.
21 апреля Исаенкова получила сообщение от некого «Шиша»: «Дура...вечно не побегаешь»
25 апреля абонент «Черепаша» предложил Исаенковой помощь: «Тебе там помощь не нужна? Слухи ходят тебя ищут».
29 апреля, за два дня до смерти, Исаенковой стали поступать угрозы от некого «Потолка»:
Потолок: «Тебе лучше скрыться»
Потолок: «Меня сложно по настоящему разозлить»
Потолок: «Но у тебя кажется получается»
Три отдельных сообщения заканчивались неким стикером, о виде которого информации не оказалось.
Уже через минуту Исаенкова прислала ответ:
«Я же не осуждаю тебя с практической точки говорю»
Потолок: «Ну да ну да»
Также была оглашена переписка Исаенковой с неким абонентом АН
Исаенкова: «Ты отдалился от меня».
АН: «Пока я все это не решу, они не отстанут от меня».
Это буквенное обозначение абонемента могло бы подойти для подсудимого (Кулаков Андрей Николаевич. - Прим.ред.). Однако он открестился не только от этих инициалов, но и от других абонентов, с которыми вела переписку убитая:
- «АН» - это не со мной, не имею понятия, кто это... «Мышуня» мне неизвестна, кто такой «Потолок», тоже пояснить не могу. Ни по одному из контактов мне ничего неизвестно - с кем она общалась о своих проблемах, она мне не сообщала, - сказал Кулаков.
Кроме того, Исаенкова удалила сообщения от 30 апреля от некого «Кариба», который писал из Грузии.
Кариб: «Часики тикают».
Кариб: «Перезвони» .
Кариб: «Во сколько тебя?»
Кариб: «Ждать».
Кариб: «?»
- «Кариб», «Желвак» «Черепаша» - мне эти лица и имена неизвестны, - чуть позже заявил подсудимый.
Следом следователи попросили огласить еще одно сообщение, о котором адвокат подсудимого решил не распространяться:
«Ты окончательно меня извела, не заставляй меня переходить к радикальным действиям. Поняла? Просто уйди. Исчезни».
Прокурор попросил Кулакова пояснить, он ли писал это сообщение некому абоненту «Е»:
- Для меня это сообщение не новость, я его видел, - пояснил Кулаков. - Сначала я думал, что переписывался с Евгенией - мы так часто общались, потому что с ней было непросто общаться... Потом понял, что писал другому человеку. Какому человеку, вспомнить не смогу. У меня переписка была регулярная и постоянная, это кто-то из хорошо знакомых, но точно не Евгения.
Тогда прокурор отметил, что «Е» совпадает с первый именем убитой:
- Может быть и фамилия на «Е», - резонно отметил подсудимый.
Ранее приглашенный свидетель Дмитрий Лошманов - старый знакомый Исаенковой, с которым они создавали положительный образ местных политиков - рассказал, что погибшая была не из робкого десятка:
- Евгения за словом в карман не лезла и после любых вопросов, которые ей не нравились, агрессивно начинала себя вести... Помню, как она защищала соседку в Удельной или конфликтовала с местными таксистами, которые просили переставить автомобиль. Заводилась мгновенно, - пояснил свидетель.
Он также подтвердил, что у Исаенковой были секретные чаты, в которых сразу по двум телефонам Исаенкова «строчила длинными ногтями».
- С кем она переписывалась, я не знаю... Она говорила, что чаты для того, чтобы «враги народа не узнали о наших планах», - пояснил свидетель.