Демидова достойна, конечно, такого отмечания. Ни на кого не похожая актриса, одна, одинокая, ни капли не тусовочная. Всю жизнь она искала свое «я», свой театр, своего режиссера. Всю жизнь она отдала этому своему небывалому искусству артистическому.
Начинала на Таганке с Любимовым. Но это был не ее театр — нет, не ее. У Любимова отсутствовала индивидуальность как таковая (хотя Высоцкий смог пробиться, и спектакли там делались уже только на него). И все же Любимов — это замысел, революция, абсолютное перевоплощение. Это группа товарищей-артистов, банда, сметающая все на своем пути. И она стала там лучшей актрисой, первачом. Потом был Эфрос, которого она понимала, а он понимал ее. Но толпа тогда накинулась на Эфроса, сукины дети, затравили человека. И Демидова осталась теперь уже без своего Эфроса.
Затем Любимов вернулся из вынужденно-добровольной эмиграции, в перестройку. И начал делать новый театр, контрактный, по-западному. Опять раскол, раздрай, но и здесь Алла не предала своего мастера, не отреклась от него, хотя и не участвовала в этих бесконечных криках от всей души.
А затем она тихо ушла. Потому что появился Виктюк, а потом появился Терзопулос. Это была античность чистой воды, к которой всегда и стремилась Демидова. Никакой социальности, никакой борьбы за свои права, но высокая философия и такая же высокая трагедия. Так образовался театр «А», ее театр, где она одна, и больше никого нет рядом.
В кино ей повезло сыграть эпизод у Тарковского в «Зеркале», и это тоже было родство душ и абсолютного понимания друг друга. Она бежала от социалки, играла костюмные роли, исторические, которые ей мало чего давали. Хотя это стало ее отдушиной.
Она всегда играла себя и доигралась, когда уже не ясно, где сама она, Алла Демидова, а где ее бес, конечно, светлый, загадочный, непонятный, отдельный от всех образ. Да, она кошка, гуляющая сама по себе, никому отчета не дающая, ни перед кем не пресмыкающаяся. Вот что для нее важно.
Но снять про нее кино, документальный фильм… Она же все равно знает лучше тебя, лучше всех, как это делать, и вообще это ей не надо, совсем. Красоваться в день юбилея, чтобы потом опять тебя забыли на следующие пять лет… Демидовой такое даром не нужно.
Для фильма о Демидовой была выбрана Люба Аркус, главный редактор журнала «Сеанс», Любовь. До последних дней она дружила с мужем Аллы Демидовой Виталием Валуцким, очень известным сценаристом, порядочнейшим человеком. Его смерть объединила этих двух женщин, таких разных, и теперь уже Алла не могла прожить, если Любовь ей хоть раз в день не позвонит. Алла нуждалась в ней, в Любви.
Но вот кино, это что-то отдельное. Оно задумано было пять лет назад, на прошлый юбилей Демидовой, но ничего не получилось. И не могло получиться, потому что это Демидова. Он отказывалась то и дело, крутила нервы, настаивала на своем. Так должно было получиться это сумасшедшее кино. Оно и получилось, только сейчас. И название какое: «Кто тебя победил никто». Прекрасное название, поверх смыслов, поверх барьеров и никаких запятых, знаков препинания, пусть будет все именно так.
Люба Аркус тоже всегда была отдельным человеком. Ее предыдущий фильм назывался «Антон тут рядом», помните? Про мальчика, аутиста. Это так снято… С такой любовью, с таким пониманием человеческого. И появилось движение «Антон тут рядом» — в помощь таким прекрасным людям. Вот тот фильм был чудо какое-то, когда жизнь человека выставлена без кожи, без прикрытия для всех нас. А нам было только понять и простить. Кто мог это сделать.
А фильм про Аллу Демидову — он такой эстетский, кинокритический. Взрослое кино — для взрослых, а их у нас очень мало. Это кино не для всех, конечно. Там есть правильный, сложный выбор преломления света и характера героини, когда через картинку проявляется время, твоя жизнь. Но это не революция, нет. На самом деле таких фильмов можно было бы сделать очень много, потому что и замечательных русских актрис у нас очень много.
Вот про Чурикову, например — «Кто тебя победил никто». Про Гурченко — «Кто тебя победил никто», про Крючкову, про Майю Булгакову, про Мордюкову Нонну, про Гундареву, про Кореневу… Никто их не победил, никогда. И они тоже всегда были сами по себе, а не только одна Демидова. И чуть углубившись, можно то же сказать про тех великих прошлого — Раневскую, Марецкую, Любовь Орлову. И их никто не победил, нет.
…И вот вам «Закрытый показ», возобновленный. Как будто в одну и ту же реку опять можно войти. Когда-то это была моя любимая передача, я потом ночью звонил друзьям-приятелям в полном восторге, задыхаясь от нахлынувших чувств, и обсуждал, и не мог нарадоваться. Но тогда были совсем другие времена. И Гордон другой.
Первый сам снял эту программу, наверное, потому, что она была уже слишком умной, не подходила под заданный формат. Он, Первый, всегда стремился зайти за рамки, за границы, расширить колею — и в юморе, и в документалке, и в интервью. Но народ, тот самый массовый зритель, для кого и делается ТВ, этого новаторства не принял, не возбудился. Вечное, постоянное упрощение своего зрителя сыграло с Первым злую шутку: он потерял первое место в рейтингах, ушел на второй план, а верховодить стала «Россия», очень хорошо изучившая своего примитивного зрителя. А Первый вынужден был лишь подстраиваться.
И теперь по его решению, хотению возобновили-таки «Закрытый показ». Зачем? Тогда Александр Гордон был лучшим Гордоном нашего времени, и никакой украинский однофамилец ему в подметки не годился. Тогда он делал сложнейшие проекты, в ночи беседовал с учеными, люди это еще смотрели. Но сегодня…
Тогда Гордон был такой же независимый, как Алла Демидова и Люба Аркус, безбашенный. Но человек меняется. Он ушел в политику, под Суркова, под Петра Толстого, стал напевать написанные кем-то свыше пропагандистские песни. Исполнял как верный раб, «шестерка», многосерийную заказуху, вел дурацкую программу «Мужское и женское» о спившемся и исколовшемся русском народе. И теперь тот же самый Гордон, как ни в чем не бывало, опять говорит о вечном, высоком, опять провоцирует, опять над схваткой, будто бы ничего и не произошло. А как к нему теперь идти на передачу после всего им сделанного, он же теперь не рукопожатый? Но Гордон не моргнув глазом замечательно провел этот «Закрытый показ», как будто тех позорных лет и не бывало. Все осталось при нем, но зрителю — этому развращенному святой простотой зрителю — такие передачи больше не нужны. И такой Гордон им не нужен. И такая Демидова. Фарш невозможно провернуть назад, и время ни на миг не остановишь. Быдловатое нынешнее время. Сейчас не до «Закрытого показа».