К концу недельного ожидания в буквальном смысле у моря погоды мне предложили на несколько дней присоединиться к двухнедельному круизу-мечте любого путешественника. Сесть на корабль в Анадыре, через Берингов пролив выйти в Северный Ледовитый океан и, на четвёртые сутки, в Ванкареме, покинуть судно, идущее дальше к острову Врангеля и оттуда возвращающееся в Анадырь.
Заманчивость предложения заключалась не только в том, что с борта судна можно увидеть самых разнообразных животных, от белых медведей до китов, но и в нескольких предполагаемых высадках на берег - разумеется с оговоркой, что высаживать туристов будут исключительно при благоприятных погодных условиях.
Соглашаясь на предложение, я планировала, сойдя с корабля, заглянуть на Ванкаремское лежбище моржей, затем на вездеходе по дороге в цивилизацию поискать стойбище оленеводов - поснимать быт северных кочевников.
До корабля, стоявшего на рейде в Анадырском лимане, туристов доставляли с берега резиновыми лодками-«зодиаками». В момент когда, перескочив через волну, я запрыгнула в лодку, и она, рванув с места, обдала меня радужным веером соленых брызг, северное капризное солнце вышло из-за туч в прямом и переносном смысле. Везение на Чукотке меня уже не покидало…
Первый раз с корабля на берег мы высадились в географической точке с названием, непривычно начинающимся с буквы «Ы» - острове Ыттыгран, знаменитом своей китовой аллеей. Аллею датируют XIV-XV веками, тогда в ареале острова обитало множество китов/ Китовое мясо было главным источником жизненно необходимых витаминов D и C в рационе северных приморских народов. Позднее чукчи, сосредоточившись на промысле оленей, ушли за ними вглубь материка, эскимосы же остались жить на побережье, продолжая охотиться на китов.
Из дошедших до наших дней легенд - а эскимосы, не имея письменности, передавали знания и легенды из уст в уста - известно, что китобои, добывая огромных, разумных морских млекопитающих, были уверены, что не совершают ничего предосудительного, что животные сами приходят к человеку, чтобы помочь ему выжить.
Точной информации о предназначении попарно воткнутых в землю челюстных китовых костей (принадлежащих, предположительно, пятидесяти особям) нет, но существуют две версии.
Первая - маловероятная, связана с ритуальными жертвоприношениями. Вторая - изучающие Чукотку специалисты, склоняются к тому, что на необитаемый Ыттыгран съезжались китобои из разных сел, взрослые мужчины объединялись в артели и отправлялись на охоту за многотонной добычей в деревянных, обтянутых кожей моржей байдарах, по 8 человек в каждой. Аллея из китовых костей предназначалась для просушки лодок перевёрнутыми вверх дном, их подвешивали так, чтобы хищные животные не могли полакомиться обшивкой байдар.
Помимо костей, на побережье сохранились китовые черепа и рукотворные, выложенные огромными камнями ямы - за черепа швартовались тюленьими ремнями лодки, а в ямах хранили разделанные туши китов.
С глобальным похолоданием киты ушли, эскимосы перестали посещать Ыттыгран, а вернувшиеся через два века потомки уже не имели достоверной информации о том, для чего нужна китовая аллея.
К XVIII веку, эскимосы обустроили на Ыттыгране стационарные посёлки - жили в неглубоких полутораметровых землянках - нынле, внутри обложенных камнями и шкурами, перекрытых китовыми костями, а поверх них дерном. Отапливалось жилище жировыми лампами.
Позднее, когда охотники обзавелись ружьями, они стали использовать врытые в землю китовые кости для пристрелки оружия.
А я обнаружила и еще одно предназначение этих многовековых останков, разглядев на их шершавой поверхности клочья медвежьей шерсти - мишка приходил почесать бока.
Вернувшись с Ыттыграна на корабль к обеду, во второй половине дня мы вновь высадились, но уже на материк, на берег Синявинского пролива, неподалёку от термальных источников Гилмимил. Желающие принять горячую ванну, имели возможность занырнуть после неё ещё и в ледяные воды горной реки.
Я пропустила эту опцию и пошла снимать цветы, грибы-подосиновики, коих в тундре оказалось великое множество, китов и вулканы…
К мысу Дежнёва мы подошли на рассвете, едва проснувшись, я поспешила на палубу, и с ощущением детского восторга обнаружила, что с погодой, солнечной, безветренной и ясной , нам продолжает везти.
Слева до мельчайших подробностей просматривался близкий берег с памятником Дежнёву на высоком мысу, справа подальше отчётливо проступали очертания островов Ратманова и даже пирамидка Аляски за ними.
Тут я взгрустнула, вспомнив, что великому мореплавателю Витусу Берингу 400 лет назад не повезло с погодой, и, пройдя через пролив в густом тумане, он не увидел эти берега и не смог зафиксировать наличие пролива, разделяющего континенты: Евразию и Америку.
Крайнюю точку Евразии на мысе Дежнёва и мыс принца Уэльского на Американской Аляске разделяют 86 километров.
Прекрасная погода позволила без проблем высадиться на мыс и подняться к памятникам землепроходцу Дежнёву - маяку и рынде. Под маяком, на краю обрыва сохранились признаки традиционной эскимосской деревни Наукан - аллея из китовых костей, выложенные камнем жилые ямы «нынле» и глубокие ямы, для хранения разделанных китовых туш.
Ликвидировали деревню, как и многие другие, в 1958 году, по программе укрупнения сел и удаления их от американской границы
Напрыгавшись в резиновых сапогах по осыпающимся каменистым склонам, я так натерла ноги, что, возвращаясь на корабль, осмелилась «продегустировать» ледяные воды Берингова пролива. Забежала по колено в колючую волну, мгновенно унявшую жар.…
Продолжение следует.
Читайте о предыдущих этапах путешествия:
"Приключения Нины Шацкой на Чукотке: белухи с высоты птичьего полета"