Напомним, женоненавистник Михаил Попков был пойман сотрудниками уголовного розыска в 2012 году в поезде на Владивосток. Его подозревали в серии преступлений: убийства, изнасилования и другие.
Эксперты признали его вменяемым и через некоторое время он стал сотрудничать с правоохранительными органами — давать признательные показания.
Первый пожизненный срок «ангарский маньяк» получил в январе 2015 года за убийства 22 местных жительниц. Второе аналогичное наказание душегубу было назначено по приговору суда в декабре 2018 года ещё за 56 убийств. Но недавно убийца сознался ещё в двух расправах над женщинами, которые совершил в период с 1995 по 1998 год в Ангарске. Явки с повинной стали «путевками» для преступника в Иркутскую область, где проходило расследование.
Как сообщили 4 июня, в пресс-службе Ангарского городского суда, бывший милиционер (некогда Попков работал помощником дежурного в местном отделе, на момент совершения преступлений был сотрудником, - Авт.), признавший вину ещё в двух убийствах в закрытом судебном заседании был приговорён к 9 годам и 8 месяцам лишения свободы. По совокупности преступлений ему окончательно назначили пожизненное лишение свободы с отбыванием в исправительной колонии особого режима.
Нам удалось связаться с одним из бывших оперативников, поймавших Михаила Попкова, Артёмом Дубыниным и расспросить его о «новых» делах маньяка.
– У вас есть представление о делах, в которых сознался Попков?
– Как я понимаю, речь идет об исчезновении Натальи Зверевой и ещё одном, вероятно совершенно фантомном эпизоде, выдуманном преступником.
– Можно подробнее, пожалуйста...
– Где-то в 1995-1996 годах без вести пропала молодая замужняя женщина Наталья Зверева. Накануне у неё случилась ссора с супругом и главным подозреваемым был её благоверный. Но это ничем не подтвердилось. Некоторое время она значилась, как пропавшая без вести, но после жалобы родственников в прокуратуру дело всё-таки возбудили. И на это были все основания. Дело в том, что после исчезновения в почтовом ящике семьи Натальи была найдена записка. Содержание послания было примерно такое: «Мы знаем, где ваша дочь. Принесите такую-то сумму на такой-то рынок. И без милиции». Родня пропавшей и обращалась в милицию, и относили деньги на рынок, но всё было тщетно. Надежда на раскрытие тайны исчезновения появилась когда мы схватили Попкова. Но, на тот момент, нам не удалось доказать его причастность к преступлению в отношении Зверевой.
– Какой был порядок работы с маньяком?
– Ему давался лист и он писал обстоятельные признания: время года, дата, место, способ совершения преступления, место, где труп. Так, по каждому эпизоду.
– И вы считаете, что он дал исчерпывающие признания и сознался во всех своих преступлениях?
– Совершенно верно, не было у него мотива тогда что-то не рассказывать. Он признавался во всем, в том числе и в аналогичных преступлениях, где убитая им женщина числилась пропавшей без вести. Один такой эпизод был точно. Тело женщины на кладбище около могилы было найдено только после того, как Попков ткнул пальцем в схему. Других доказательств кроме его слов и, соответственно, позднее найденных останков, у нас не было.
– Получается, что на момент поимки маньяка прошло около 17 лет с даты пропажи Натальи Зверевой. Он мог утаить или не вспомнить об этом эпизоде.
– Мы же вспомнили. Когда охотились на Попкова мы подняли все преступления в регионе, все случаи с исчезновением женщин и все архивы, в том числе данные из моргов. Зверева жила в 51-м квартале, где жил маньяк. Попков автоматически стал подозреваемым, и, не получив от него признаний, мы сами попытались изобличить его. Так, текст из записки, присланной родственникам Натальи, эксперты сравнивали с почерком Попкова. Специалисты заключили, что это написал не он. Самого маньяка допрашивали по этому делу с использованием полиграфа. Кроме стандартных вопросов про само преступление, задавались вопросы и о записке — писал ли он сам или кто-то из его знакомых, и вообще хотел ли он получить какие-то деньги от семьи Зверевой. Исследование показало, что Попков не имел к этому отношения. Не было никаких доказательств того, что он как-то причастен к исчезновению Натальи.
– То есть вы считаете, что «ангарский маньяк» написал явку чтобы обеспечить себе «отпуск»?
– Да.
– Он же должен был назвать следователям какие-то детали, обстоятельства. Как Попков мог это сделать, ничего не зная об этом?
– Во-первых, фабулу и обстоятельства дела он знал от нас и запросто мог запомнить. Во-вторых, он был знаком с отцом Зверевой, тот обращался к нему за помощью в поисках дочери.
– Судебное заседание было закрытым. Вам известны какие-то подробности процесса? Какие доказательства вины были представлены Фемиде?
– Как я понял, никаких. У них нет ни тела, ни чего-либо указывающего на причастность Попкова к убийству, кроме его слов. Получается, что так может сделать любой, зная фабулу дела, даже по заметкам криминальной хроники. Но этот эпизод ещё полбеды.
– Что вам известно про второй? Кто там жертва?
– По моей информации, в деле жертва не установлена. Не найдено и тело, якобы маньяк сбросил его с обрыва в реку. Как вообще в таком виде дело было направлено в суд, мне не понятно, ведь кроме слов Попкова у следствия, по-моему, нет объективных доказательств.