Мальчик плачет в полуфинале навзрыд. Красивый, маленький мальчик, кажется, крашеный блондин с гитарой. Он так расстроился… От всего этого «Голоса», может, и останется только и один этот плачущий мальчик, а больше ничего.
Стоит ли такое шоу хотя бы одной слезинки ребенка? Только здесь мы можем говорить и о детской психике, о воспитании, о том, что можно и что нельзя. Что такое хорошо и что такое плохо, да.
Этот мальчик выходил как праздник, так подавал себя, видел себя. Он был словно признанный всеми победитель, суперзвезда. Он не мог проиграть ни за что. Так, наверное, думали, считали его родители, самые близкие люди, так внушали ему. Он действительно классно пел с этой гитарой, и Цоя, и других. Он действительно обаятельный, ну просто, как Буратино, создан на радость людям. Он себя так преподносил и был абсолютно уверен в своей неотразимости, в том, что он обязательно должен победить.
Возможно, Лобода подобрала ему не ту песню, возможно… А потом, когда зрители голосовали, — это надо было видеть его лицо. Сначала он радовался, вернее, не мог поверить, что сейчас случится что-то не то, невообразимое. А когда понял, так горько заплакал, не мог остановиться. И Света Лобода его чуть не баюкала на руках, и Нагиев, нет, это была почти истерика.
Как он переживет это? Может, и хорошо, что в семь лет такому юному, прекрасному мальчику выпало испытать горечь поражения (хотя полуфинал — ну, разве это поражение?), упасть с небес на родную землю. Иначе бы витал в облаках… Но может быть и по-другому, когда такой облом непременно скажется на его психике. А кто виноват? Родители, конечно, которые восхищались беспримерно своим созданием, отпрыском, превозносили его до небес.
Это интересно детским врачам-психологам, только и всего. А зрителю плач мальчика доставил лишь новую эмоцию, дополнительный интерес к этому шоу. И опять споры, вопросы…
В Израиле детям до 13 лет можно всё, и данное зрелище порой бывает просто ужасно. Но это философия, потому что после тринадцати всё, карета превращается в тыкву, дети становятся взрослыми вмиг, в одночасье, и им уже ничего нельзя. В Японии что-то похожее. Нам этого не понять, мне не понять. Детей надо беречь, но не взращивать как розу. Маленькие, они тоже люди, как и все. С ними нужно по-взрослому, не иначе, они обязательно поймут.
А детский «Голос», конечно, он будет. Такие споры только добавляют рейтинг, и ничего больше. Но мне до сих пор вспоминается, чудится именно этот плач ребенка. И я опять вспоминаю Достоевского.
Главный артист республики
Нам опять повторили «Достоевского». Вернее, не Достоевского, а Миронова, Евгения Миронова. Что он там творит! Уму непостижимо.
После распада Союза все заговорили об упадке актерского искусства: мол, нет больше великих артистов на Руси и не будет. Еще в конце 80-х появились четыре «М», тогда еще очень-очень молодые, но талантливые: Миронов, Машков, Меньшиков, Маковецкий. А за ними больше никого. В 90-х им, конечно, не было равных. Но дальше начались новые времена.
Может быть, они и надоели, может быть. Так бывает, когда уж слишком долго восхищаются одними и теми же людьми. Да, нужна свежая кровь, фильтрация. И стали говорить, что эти четыре «М» устарели, что пора им на покой, на пенсию.
У каждого из них своя судьба. Лучшие роли Меньшикова, наверное, в самом начале, в тех «Покровских воротах», в «Утомленных солнцем». Маковецкий очень хорош, особенно в своем Вахтанговском театре, а роль Штрума в «Жизни и судьбе» — это вообще шедевр. Машков не всегда стабилен, но всегда интересен, а уж только за одного Давида Марковича Гоцмана ему можно поставить памятник. Но лучший из них все же Миронов (мое особое мнение). Потому что его игра, творчество, энтузиазм (не побоюсь этого слова) не иссякают. Вы видели, какой из него получился Ленин? Чудо, что за Ленин. А какой «Идиот». А потом уже из этого «Идиота» Достоевский. Это какое-то особое перевоплощение, переживание, когда из артиста Миронова выходит, вылупляется совершенно другой человек. Необычайный человек.
Когда он был «Идиотом», говорили: ну, куда ему против Юрия Яковлева, против Смоктуновского. Ан нет, всех переубедил. По-моему, он здесь даже лучше Яковлева, вот так.
Эти четыре «М» уже тридцать лет идут по русскому кино и театру, и нет им равных. И не устарели они, и надоесть не могут. А вот кто на смену? Данила Козловский, может, или Саша Петров… Но это совсем не тот уровень, другой. Эти четыре «М» с Мироновым во главе говорят всем нам: не все так ужасно в нашем королевстве. И традиции, великие традиции необыкновенного творчества сохранены этой четверкой. Но что за ними? Пустота.