«Безумная жестокость» на самом деле очень разумна. Мы же видим, что она позволяет нынешним властям абсолютно уверенно сохранять власть.
Трагедия Беслана, например, стала поводом для отмены губернаторских выборов. Жестокие разгоны мирных демонстраций стимулировали ужесточение законодательства. Пострадавшие лишаются права жаловаться... Жестокость имеет смысл; из всех человеческих трагедий власть извлекает личную пользу — она укрепляется.
Вот один маленький свежий (совсем бытовой) пример якобы безумной жестокости. Суд в Калининграде оштрафовал 74-летнего пенсионера за участие в несогласованной акции на 180 тысяч рублей. А пенсия у старика — 15 тысяч. Значит, у него отняли пенсию за целый год. Это, конечно, кажется безумной жестокостью. Тем более что трудно точно сказать: действительно ли он участвовал в протесте или просто шёл мимо (таких случаев полно).
Но это, безусловно, разумная жестокость. Домашние, конечно, сказали старику: «Ну что, доигрался в демократию?» А самое главное: узнав о таком штрафе, пожилые тысячу раз подумают: стоит ли участвовать в несогласованных акциях? Увеличиваешь число протестующих всего на одного человечка, а лишишься пенсии за целый год.
Это называется «показательный процесс». Такие процессы показывают всем, что лучше вести себя тихо и смирно. Очень разумная мера.
Но всё же есть неопровержимые доказательства по-настоящему безумной жестокости: запрет иностранцам усыновлять больных сирот и раздавливание бульдозерами сыра, помидоров и пр.
Уничтожение еды — грех и подлость. Если эта еда попала в Россию контрабандой, то контрабандист уже наказан тем, что товар у него конфисковали. Вдобавок можно его оштрафовать, посадить в тюрьму. Но зачем уничтожать еду? Ведь её можно раздать бедным: в детские дома, в дома престарелых.
Запрет усыновления сирот, в том числе тех, чьи заболевания и уродства здесь не лечат (не умеют, нет денег, нет желания), — это бессмысленная жестокость, она не укрепляет власть, она не ослабляет оппозицию. Это просто абсолютное зло.
Есть выражение «понять — значит, простить». Мол, если мы поймём мотив преступника, то мы его простим. «Он украл, потому что умирал с голоду». «Она задушила ребёнка, потому что нечем было кормить».
Мы не можем понять запрет усыновления тяжело больных сирот, мы не можем понять уничтожение еды, — значит, это непростительная жестокость.
Запад осуждает нашу власть, но на самом деле она ему очень удобна. Сама строит трубу, сама качает газ любому желающему, сама содействует вражеским ВПК, сама создаёт такие условия, что на Запад бегут сотни тысяч полезных талантливых, молодых. И так называемая «безумная жестокость» этому способствует.
А представьте, что здесь у нас всё стало бы хорошо. Так прекрасно, что молодые талантливые побежали бы к нам из Америки и Европы, а их ВПК перестали бы получать гигантские бюджеты. Никаким властям это не надо: ни западным, ни нашим.