Этот спич, победный клич, показанный по всем каналам ЦТ, напомнил наших пропагандистов. Они ровно в той же манере глумятся над всякими навальными, соболями, яшиными, гудковыми и другими оппозиционерами, которых не принято называть, но принято обзывать. Алиев — их человек, они братья по крови.
…Мир — Карабаху! Это не я сказал, тут радоваться нечего. Это наши новости федеральные восхищены мудростью и умением российской власти вовремя вмешаться и остановить кровопролитие.
А летчики, которых азербайджанцы сбили в Армении, про них кто-нибудь говорит? Поначалу в новостях не было ничего. Только победные реляции, только возвышение нашего всего и поношение Пашиняна. Пашинян, Пашинян, Пашинян… И только после того, как сам Путин произнес скорбные слова в память о погибших и объявил минуту молчания стоя, только тогда, кое-где, порой стали вспоминать героев.
Потому что герои эти оказались сакральной жертвой, они как бы погибли ради того, чтобы Россия вскочила в последний вагон поезда, шедшего на Кавказ. Это шахматы, цинично, но точно.
Возможно, вступление миротворцев и решающая роль России в окончании войны обговаривались заранее. Возможно, этому способствовал сбитый российский вертолет. Но в результате мы успели, когда уже закрывалась дверь, вскочить на эту подножку и сохранить русскую честь и достоинство. Расстрел летчиков — это casus belli, повод к объявлению войны. Но войны не было, было перемирие. Да, это слабая российская позиция, но максимально возможная в данной ситуации.
Путин не объявил войну Алиеву, а воспользовался гибелью верных сынов Родины для сохранения статуса государства. Как ни страшно, унизительно это звучит, но, по-моему, он оказался прав. Ведь ответив на провокацию Азербайджана — что бы получилось потом? А если бы за своего союзника тут же вписалась Турция? Третья мировая, новая кавказская?
В 1914 году Россия, с точки зрения Николая II, просто обязана была вступить в войну, дабы защитить славянских братьев. В итоге после никому не нужной, позорной Первой мировой исчезли с карты, распались несколько империй, погибли миллионы людей, распалась сама Россия, оставшись без царя в голове, мы получили самую кровавую Гражданскую войну и большевиков во главе страны. Все-таки Путин не зря изучает историю. Наверное, он сделал максимум того в ситуации, где возможности у России были почти нулевые.
А ТВ лишь показало, насколько оно управляемо, как ждет приказа со стороны, сверху, каким зависимым и вторичным оно является. Оно, ТВ, ничего не решает, потому что в России пока еще все решает один человек.
Наследник по прямой
Вечер памяти Михаила Жванецкого на Первом под управлением Максима Галкина. Знаете, ученик был достоин своего Учителя.
Он, Галкин, так понимает Жванецкого, до самых нюансов, до кончиков пальцев. Чувствует его, весь тот контекст, всё, что не сказано. Каждое его слово, реплика давали это понять. Он был здесь вообще скуп на жесты и очень точен — это самое главное. Все его гости в студии тоже вспоминали о Михаиле Михайловиче, только все время хотелось им сказать, как тот Мюнхгаузен: «Не то, не то!» Видно было, что у них есть свои мелкие претензии к Жванецкому, что, говоря о нем комплементарно, они порой наступают себе на горло. Ну да, это один цех, юмористический, и каждый в нем видит себя Наполеоном, не меньше. Ну, или Райкиным на худой конец.
Сам Жванецкий тоже был в этом смысле не прост, конечно. Да, и ревновал к чужому успеху, это понятно. Макс сам рассказал об этом случае, как Михал Михалыч в хорошей компании начал было читать свои гениальные вещи, а сидевший рядом Валентин Гафт в параллель ему стал декламировать свои великолепные, надо сказать, стихи, и Жванецкий сник. Потом они даже сильно поругались, но это бывает с гениями…
Так почему я здесь про Галкина? Очень важно попадание ведущего в тему, чувство, ощущение человека, о котором говоришь, ведешь программу, должно быть оголенным, сквозь кожу. Вот здесь было именно так.
Просто я вспоминаю похожий вечер памяти Высоцкого, который вел Владимир Познер. Сразу скажу: Познер — один из лучших людей, которого я знаю. Но здесь он абсолютно не попадал в планету Владимира Высоцкого. Потому что тогда, когда Поэт писал свои стихи, играл Гамлета и Жеглова, пел песни на концертах, рвал душу, Владимир Владимирович был обыкновенным… нет, очень качественным советским пропагандистом на Иновещании, а это, как вы понимаете, две большие разницы. Ничего общего не было между Познером и Высоцким, и на том вечере это было особенно видно.
Вот что такое найти правильного человека и оказаться в нужное время в нужном месте.