«Период политических репрессий 1930-1950-х годов, обусловленный ожесточённой внутрипартийной борьбой, является одной из самых трагичных страниц в отечественной истории, - говорится в заявлении. - От внесудебного преследования в то время не могли уберечь ни талант, ни искренний патриотизм, ни прежние заслуги перед Родиной. Это отчётливо прослеживается и на примере судеб представителей высшего командно-начальствующего состава Красной Армии, руководителей политической и военной разведки СССР, которые, зачастую в результате интриг, оказались в числе репрессированных.
…Стремясь к восстановлению справедливости в отношении этих выдающихся людей, Российское военно-историческое общество и Российское историческое общество при поддержке Министерства обороны Российской Федерации приступают к реализации программы, направленной на увековечение памяти репрессированных и впоследствии реабилитированных советских военачальников и руководителей разведки».
Свой комментарий по поводу нового проекта дал Председатель Российского военно-исторического общества Владимир Мединский.
- Наша история непрерывна, в ней не может быть белых пятен. Этого помним, этим гордимся, этого стыдливо вычеркиваем. Так нельзя. Особенно если это касается заслуженных людей, сделавших немало на благо Отечества, но в силу обстоятельств попавших под молот репрессий. И хотя они были реабилитированы впоследствии, память о них практически утрачена. Исключения в этом сложившемся правиле, есть, - например, Константин Константинович Рокоссовский, два с половиной года проведший в тюрьме по ложным обвинениям. Он выжил, сохранил честь офицера и стал одним из величайших полководцев Второй Мировой и ХХ века. Его память увековечена достойно. Однако, к сожалению, так повезло не всем. Повторюсь, немало имен честных и порядочных офицеров, военачальников, разведчиков, достойно служивших Отечеству, но ставших жертвами репрессий, просто неизвестны широкой общественности. Именно поэтому вместе с С. Е. Нарышкиным мы инициируем эту программу. Я благодарен Минобороны и лично С. К. Шойгу, поддержавшему эту идею.
Как пояснили корреспонденту «МК» в Департаменте информационной политики РВИО, для реализации новой программы будет создана рабочая группа, в которую войдут представители Российского военно-исторического и Российского исторического обществ, Министерства обороны РФ. Запланировано общественное обсуждение форм реализации этой программы.
В только что появившемся совместном заявлении РВИО и РИО упомянуты люди, чьи фамилии не раз встречаются в справочниках, знакомы по документальной и художественной литературе. Среди них - маршал Советского Союза А. И. Егоров, Герой Советского Союза генерал-полковник Г. М. Штерн, дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант Я. В. Смушкевич. А кроме того заслуженные «бойцы невидимого фронта» - А. Х. Артузов, Я. И. Серебрянский…
Хотя бы кратко напомним, как складывались судьбы этих людей, много сделавших для своей Родины.
Александра Ильича Егорова некоторые исследователи называют одним из самых выдающихся полководцев Гражданской войны. Он отличился еще на фронтах 1-й Мировой, где за свои подвиги был удостоен пяти орденов и даже особо отмечен вручением Георгиевского оружия. После Октябрьской революции участвовал в создании Рабоче-крестьянской Красной Армии, в должности командарма успешно руководил войсками на Южном фронте против Краснова и Деникина, где его пути пересеклись со Сталиным. Показал свой полководческий талант Егоров и в ходе советско-польской кампании 1920 года, будучи командующим Юго-Западным фронтом. И хотя итоги войны с поляками оказались для молодой советской республики неудачными, его заслуги были замечены: Александра Ильича наградили почетным революционным оружием.
В дальнейшем А. И. Егоров занимал высокие посты в РККА, в первой половине 1930-х находился на должности начальника Генштаба Красной Армии. В ноябре 1935-го он стал одним из первых «красных маршалов», а полтора года спустя был назначен первым заместителем наркома обороны страны.
Военная карьера Егорова резко оборвалась весной 1938-го: на него состряпали дело, обвинив «бывшего полковника царской армии» на основании доносов его сослуживцев в организации антисоветского армейского заговора, а также в том что маршал Егоров, якобы во время дружеских застолий высказывал недовольство преувеличением заслуг Сталина в победах во время Гражданской. Известного военачальника сперва сняли с должности замнаркома, а вскоре арестовали. Под пытками Александр Ильич подписал все требуемые от него показания в антисоветской деятельности. Но покаянное признание и самооговор не спасли ему жизнь. Бывший советский маршал был расстрелян 23 февраля 1939 года. Его реабилитировали только 17 лет спустя - весной 1956-го.
Уникальна судьба Якова Владимировича Смушкевича. Освоив летное мастерство уже после окончания Гражданской войны бывший «пехотный комиссар» вскоре стал признанным воздушным асом. За подвиги в воздушных боях в небе Испании (он воевал там столь успешно, что главнокомандующий «Люфваффе» Герман Геринг пообещал своим летчикам за голову Смушкевича награду миллион марок!), а потом на Халхин-Голе Яков Владимирович получил сперва одну, а потом и вторую Золотую Звезду, став третьим по счету дважды Героем Советского Союза. Летом 1940-го при переаттестации Я. В. Смушкевичу было присвоено звание генерал-лейтенанта, в конце этого года он был назначен на должность помощника начальника Генштаба по авиации.
Наверняка во время войны с гитлеровской Германией Смушкевич мог бы принести много пользы, руководя частями наших ВВС, вероятно, он пополнил свой личный боевой счет, сбивая самолеты «Люфтваффе». Однако этому не суждено было сбыться. Буквально за 2 недели до начала Великой Отечественной – 8 июня, отважный ас был арестован и объявлен «врагом народа». Доказательств его вины так и не удалось получить, однако Якова Владимировича все-таки расстреляли в числе 25 арестованных и находящихся в тюремных застенках под Куйбышевым видных советских военачальников. Это было сделано в качестве «меры предосторожности» по личному распоряжению Берии, отданному в самые отчаянные дни осени 41-го, когда немцы стояли у самых стен Москвы. Жизнь Я. В. Смушкевича оборвалась ровно 79 лет назад - 28 октября 1941 года. Реабилитировали Дважды Героя лишь после смерти его главных обидчиков – Сталина и Берии, весной 1954 года.
В одном «потоке» со Смушкевичем оказался и его сослуживец по Испании – замечательный боевой летчик Григорий Михайлович Штерн. Финальные страницы жизни этих двух советских асов оказались на удивление похожи. Начальника Главного управления ПВО РККА генерал-полковника Героя Советского Союза Г. М. Штерна арестовали 7 июня 1941-го по обвинению в неком антисоветском заговоре военных. (На самом деле его «вина» была в том, что советские службы ПВО и части ВВС проглядели «шутку» немецких летчиков: в середине мая геринговские асы совершили фокус «а-ля Матиас Руст», - германский транспортный самолет, успешно проигнорировав все советские рубежи воздушной обороны, внаглую совершил перелет от западной границы через Минск и Смоленск до Москвы, где и приземлился.) Осенью фамилию Штерна Берия включил в пресловутый расстрельный «список 25 генералов». Так что этот летчик-Герой погиб одновременно со Смушкевичем, в той же группе казненных без приговора суда военачальников.
Сын этнического итальянца-эмигранта Артур Артузов (настоящее имя Артур Евгений Леонард Фраучи) стал одним из основателей советской разведки и контрразведки. Свою службу в чекистских «органах» недавний выпускник Петроградского технологического института начал зимой 1919-го, получив должность уполномоченного Особого отдела ВЧК.
В июле 1922 года Артур Христианович был назначен начальником только что созданного в Секретно-разведывательном управлении ОГПУ Контрразведывательного отдела. Именно в таком качестве он был показан много лет спустя в знаменитом советском сериале «Операция «Трест». Фильм, одним из героев которого стал Артузов (в исполнении замечательного Армена Джигарханяна), посвящен реальным событиям - удачной спецоперации чекистов, длившейся более четырех лет, в результате которой удалось нейтрализовать подрывную деятельность белоэмигрантского подполья на территории СССР. В этот же период под руководством Артузова проводилась и другая операция. Эта «игра», получившая кодовое название «Синдикат», закончилась поимкой при нелегальном пересечении границы одного из крупных руководителей зарубежных антисоветских организаций знаменитого эсера-террориста Бориса Савинкова.
С 1930 года Артузов возглавил Иностранный отдел ОГПУ. Под руководством Артура Христиановича были проведены за рубежом многочисленные операции советской разведки, создана разветвленная агентурная сеть. Именно при Артузове формировались принесшие впоследствии СССР огромную пользу своими сообщениями и ставшие легендарными группы зарубежных агентов – «кембриджская пятерка» с участием Кима Филби, берлинская «Красная капелла»… Одним из главных направлений работы стало германское. Сотрудники ИНО предоставляли своему руководству очень важные сведения о событиях, происходивших в этой стране, где к власти пришли национал-социалисты.
Несколько лет спустя Артузова, зарекомендовавшего себя великолепным организатором разведдеятельности, назначили по совместительству еще на одну очень ответственную должность – заместителем начальника Разведывательного управления Штаба (позднее – Генштаба) РККА. А с весны 1935 года он был окончательно переведен на работу в военной разведке. Именно под руководством Артузова работали легендарные советские разведчики Рихард Зорге, Шандор Радо, Ян Черняк…
«Черный» год «большого террора» - 1937-й, не обошел и А. Х. Артузова. В январе его вдруг освободили от работы в Разведуправлении Красной Армии и откомандирован в НКВД. На новом месте высочайшему профессионалу в области «шпионских игр» дали унизительно низкую должность в архивном подразделении. Впрочем проработал там Артур Христанович всего 4 месяца. 13 мая его арестовали, предъявив целый «букет» обвинений: шпионаж, террор, участие в «фашистской заговорщицкой организации». Следствие вели быстро, привычным тогда «поточным методом» пыток и выбивания признаний, так что уже 21 августа 1937 года Артузов был осужден «в особом порядке» к высшей мере наказания. После того, как ему сообщили о приговоре, Артур Христианович написал записку-исповедь, используя в качестве чернил кровь, которая сочилась у него из изуродованного на «жестком» допросе носа.
«Гражданину следователю. Привожу доказательства, что я не шпион. Если бы я был немецкий шпион, то: …Я позаботился бы получить через немцев какой-либо транзитный документ для отъезда за границу…»
Записку Артузов дописать не успел, она обрывается на полуслове. В тот же день его расстреляли в подвале московской тюрьмы, а тело сожгли в печи Донского крематория. Посмертная реабилитация «отца советской разведки» состоялась в марте 1956 года.
Полковник госбезопасности Яков Серебрянский на протяжении нескольких лет являлся одним руководителей заграничной разведывательной и диверсионной работы, проводимой по линии советских органов госбезопасности. Уже с конца 1923 года он был принят на должность особоуполномоченного Закородонной части Иностранного отдела ОГПУ. Почти полгода после этого проработал разведчиком-нелегалом в Палестине, собирая сведения о ближневосточных планах Англии и Франции. Именно тогда Серебрянский сумел внедриться в подпольное сионистское движение, боровшееся против англичан, и создать целую группу агентов из числа таких подпольщиков – эмигрантов из России. Это «боевое ядро» получило название «группа Яши» и на протяжении многих лет помогало в проведении самых разнообразных операций за рубежом. – По некоторым данным, участники «группы Яши» способствовали получению американских ядерных секретов, организовывали взрывы на германских транспортных кораблях, проводили акции по ликвидации пособников нацистов…
Вплоть до конца 1920-х Серебрянский работал резидентом ОГПУ сперва в Бельгии, потом во Франции. По возвращении в Москву весной 1929-го получил назначение на должность начальника 1-го отделения (нелегальная внешняя разведка) ИНО ОГПУ. Под руководством Якова Серебрянского была проведена операция по похищению в Париже председателя Русского общевоинского союза генерала А. Кутепова. Этот известный лидер белоэмигрантского движения собирался использовать членов возглавляемой им организации для активной диверсионной деятельности на территории СССР.
С 1930 года Серебрянский вновь работал за границей – в Европе, в США, в Китае и Японии. Его стараниями в нескольких странах была создана разветвленная агентурная сеть. Яков Исаакович сумел завербовать свыше 200 человек.
Летом 1934 года Серебрянского назначили руководителем Спецгруппы особого назначения при НКВД. Когда в 1936-м началась война в Испании старший майор госбезопасности организовывал за рубежом нелегальную закупку и поставку вооружения (в том числе даже боевых самолетов) для республиканской армии. Эту работу Яков Исаакович выполнял, действуя под прикрытием, - для окружающих он был состоятельным предпринимателем, владельцем фабрики по изготовлению жемчужных украшений.
Затем вплоть до лета 1938 года Серебрянский находился на нелегальной работе во Франции. Уехал оттуда по вызову из Москвы, а 10 ноября его арестовали. Ордер на арест подписал сам Берия. Он же оставил на протоколе первых допросов Серебрянского характерную резолюцию: «Тов. Абакумову! Хорошенько допросить!» В итоге после применения к нему следователями с Лубянки «интенсивных методов» Яков Исаакович вынужден был подписать ложные показания. 7 июля 1941 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Я. Серебровского к высшей мере наказания - за шпионаж в пользу Великобритании и Франции, связи с «заговорщиком» - опальным наркомом Ягодой и подготовку террористических актов.
Однако расстрела не последовало. В условиях начавшейся войны с Германией стране могли очень пригодится знания и опыт Серебровского. В итоге месяц спустя он был амнистирован и восстановлен на работе в органах НКВД. На протяжении всех военных лет Яков Исаакович трудился на руководящих должностях в 4-м управлении НКВД-НКГБ СССР. Он занимался организацией и проведением вербовочных, разведывательных и диверсионных операций в странах Европы.
После войны Яков Серебрянский вынужден был уйти на пенсию – по состоянию здоровья. В 1953 году, вскоре после смерти Сталина его на некоторое время привлекли к работе в Разведывательно-диверсионном отделе МВД, однако в середине лета он был оттуда уволен. А в октябре 1953-го полковника в отставке Серебрянского арестовали. Его попытались «подключить» к активно раскручиваемому тогда «делу Берии», однако «накопать» что-то по этой части следствию не удалось. Но не отпускать же «бериевца» просто так! Тогда подняли из архивов и пересмотрели дело Серебрянского, открытое еще перед войной. Теперь, почти полтора десятка лет спустя, Прокуратура признала то давнее решение судебной инстанции правильным, а, значит, амнистия была незаконной. В итоге новое следствие растянулось еще на несколько лет. Впрочем Якову Исааковичу не суждено было дожить до окончательного приговора. 30 марта 1956 года он внезапно скончался от сердечного приступа прямо во время очередного допроса в Бутырской тюрьме.
Лишь 15 лет спустя, весной 1971 года Яков Серебрянский (по некоторым данным, с подачи тогдашнего руководителя КГБ Ю. Андропова) был посмертно реабилитирован решением военной коллегии Верховного суда СССР.