Вождь принялся подробно расспрашивать Питовранова о системе работы разведки и контрразведки. Его особенно интересовала система вербовки агентуры. Спросил, сколько всего агентов. Услышав ответ, удивился, зачем так много. Сказал, что в свое время у большевиков был только один агент среди меньшевиков, но такой, что они знали все!
Питовранов провел у Сталина больше часа. Вернулся на Лубянку поздно ночью. Ему сказали, что, пока он ехал, вновь позвонил Поскребышев: утром, без четверти двенадцать, Питовранов должен быть на Курском вокзале, чтобы проводить товарища Сталина на отдых в Цхалтубо. Это был знак особого расположения.
Питовранов приехал. Платформа была совершенно пуста. У поезда стоял министр путей сообщения Борис Павлович Бещев. Появились две машины. В одной — охрана, во второй — Сталин. Он неспешной походкой подошел к вагону. Питовранов и Бещев пожелали ему счастливого пути, и поезд тронулся.
Но милость вождя недолговечна.
Отдыхая на юге, вождь вызвал к себе нового министра госбезопасности Семена Денисовича Игнатьева и распорядился Питовранова и еще группу крупных чекистов арестовать. Философски заметил:
— Пусть сидят. У чекиста есть только два пути — на выдвижение или в тюрьму.
УНИВЕРСИТЕТЫ БЕРИИ
Евгений Питовранов рассказывал, как в 1938 году его, секретаря парторганизации Московского института инженеров транспорта, попросили назвать четырех надежных человек для службы в НКВД. Через несколько дней пригласили на Лубянку. Берии понравились все четверо, кого назвал Питовранов. И его самого тоже взяли в наркомат, хотя он еще учился и ему предстояло защищать диплом.
— Ничего, — махнул рукой Лаврентий Павлович, — здесь университеты пройдешь.
Молодого человека отправили в Горьковское областное управление заместителем начальника отдела. Его предшественника посадили… Питовранов стремительно рос в должности. В годы войны руководил управлениями в Горьковской, Кировской, Куйбышевской областях. После войны стал наркомом госбезопасности Узбекистана.
В 1946 году генерал-майора Евгения Питовранова перевели в Москву начальником второго (контрразведывательного) управления министерства госбезопасности. Он принимал участие во многих послевоенных акциях, например, выезжал в Питер, чтобы арестовать людей, ставших жертвами так называемого ленинградского дела.
ПИСЬМО ВОЖДЮ
Питовранов, сидя в тюремной камере, написал Сталину письмо не с просьбой его помиловать, а с перечнем предложений о реорганизации разведки и контрразведки, понимая, что о таком письме вождю обязательно доложат. Министр Игнатьев держал у себя это письмо месяц, а потом все-таки отдал Сталину.
«В разведке много лет не было хороших руководителей, — писал Питовранов. — При т. Меркулове — бездарный Фитин, при Абакумове — проходимец Кубаткин, а затем хотя и умный, но не очень оперативный и не острый Федотов. Я убежден, что т. Савченко тоже не тот человек, который должен возглавить разведку, чтобы она обеспечила выполнение требований ЦК…
ЦК ВКП(б) неоднократно отмечал, что врагам удавалось отрывать чекистские аппараты от партийных органов. Я думаю, что условие для этого отрыва в некоторой мере создается своеобразной кастовостью, флюсоподобной односторонностью многих чекистов, связанной в известной мере с особенностями их работы.
Если Вами будет признано необходимым, я мог бы свои соображения по этому вопросу и предложения, вытекающие из них, доложить т. Игнатьеву…
Знаю Вашу строгость, но и Ваше великодушие, я как родного отца прошу Вас, товарищ Сталин, дать мне возможность исправиться».
Вождь сказал Игнатьеву:
— Я думаю, что Питовранов человек толковый. Не зря ли он сидит? Давайте через какое-нибудь время его выпустим, сменим ему фамилию и вновь возьмем на работу в органы госбезопасности.
«ПОПРАВИМ СВОЮ ОШИБКУ»
2 ноября 1952 года прямо из тюрьмы Питовранова привезли к министру. Игнатьев поздравил его с освобождением и передал слова Сталина:
— Не будем менять Питовранову фамилию. Поправим свою ошибку. Нас поймут. Пусть пока немного отдохнет. Скоро он понадобится.
13 ноября вчерашнего сидельца вызвали в Кремль. Он получил высочайшее отпущение грехов.
Сталин говорил:
— Главный наш враг — Америка. Но основной упор нужно делать не собственно на Америку. Нелегальные резидентуры надо создавать прежде всего в приграничных государствах. Первая база, где нужно иметь своих людей, — Западная Германия.
5 января 1953 года генерал Питовранов возглавил в министерстве госбезопасности главное управление по разведке за границей — с задачей вести активные действия против основного врага, применяя террор и диверсии. Но из-за смерти Сталина главное разведуправление МГБ фактически так и не было сформировано.
Чекисты были уверены, что Питовранов станет следующим министром госбезопасности. Но после смерти вождя Питовранов потерял свой высокий пост. Его отправили в Восточный Берлин руководителем инспекции по вопросам безопасности при советском верховном комиссаре по Германии.
Аппарат Питовранова представлял ведомство госбезопасности в миниатюре, потому что работа шла по многим направлениям: контролировали жизнь в ГДР, учили восточногерманских чекистов, вели разведывательную работу в ФРГ... Начальником первого (разведывательного) отдела Питовранов назначил подполковника Чернявского.
ОН РАССКАЗАЛ ВСЕ
Четверть века спустя Чернявский оказался моим первым начальником. Постучав, я вошел в его кабинет. Виталий Геннадьевич разговаривал по телефону и не заметил моего появления. Откинувшись в кресле и несколько мечтательно глядя в окно, он предавался приятным воспоминаниям:
— Когда в октябре сорок второго я допрашивал своего первого пленного немца...
Я вышел, чтобы не мешать.
Виталий Чернявский родился в ноябре 1919 года, но шла Гражданская война, и родители пошли его записывать только в феврале следующего года. Так что у него было два дня рождения. В сорок первом его взяли на работу в НКВД. Он служил в СМЕРШ (управление военной контрразведки), потом во внешней разведке. В Берлине Чернявский провел фантастическую операцию, остававшуюся загадкой многие десятилетия.
Летом 1954 года в Западном Берлине исчез доктор Отто Йон, начальник западногерманской контрразведки — она называется ведомством по охране конституции. А через несколько дней он объявился в Восточном Берлине, столице социалистической ГДР. Это был огромный подарок для ГДР и малоприятный сюрприз для ФРГ. На сторону социалистического государства перешел не мелкий чиновник, а политик в ранге министра, с именем, с авторитетом.
Отто Йон был человек известный. Участник немецкого сопротивления, причастный к заговору 20 июля 1944 года против Гитлера, Отто Йон сделал большую карьеру в ФРГ. И он не просто перебрался в Восточную Германию, а стал обличать Германию Западную.
11 августа 1954 года Отто Йон выступил на большой пресс-конференции в Восточном Берлине. Он объяснил, что прибыл в ГДР ради того, чтобы бороться за воссоединение Германии. Рассказал иностранным журналистам о том, что в западной части Германии идет процесс милитаризации, что бывшие нацисты заняли важные посты в ФРГ, что Западная Германия вместе с Соединенными Штатами готовится к третьей мировой войне. Особая опасность, говорил тогда Отто Йон, состояла в попытке создать Европейское оборонительное сообщество, объединить армии стран Западной Европы.
Громкие разоблачения Отто Йона стали важнейшим аргументом в пропагандистской войне между Западом и Востоком. Йона принимали в ГДР как высокого гостя, ему показывали, как растет и процветает первое на немецкой земле государство рабочих и крестьян. Его путешествие по Берлину снимали операторы кинохроники. Отто Йона обхаживали представители восточногерманской интеллигенции.
Его возили и в Советский Союз. Йон, разумеется, рассказал все, что знал, о западногерманских спецслужбах.
ПРИСТРАСТИЛСЯ К АРМЯНСКОМУ КОНЬЯКУ
А через год, в 1955 году, Отто Йон столь же неожиданно совершил побег в обратном направлении и вернулся на Запад. Как все это произошло? Почему начальник немецкой контрразведки так недолго послужил социалистической ГДР, а затем все-таки вернулся домой?
История доктора Отто Йона — одна из самых успешных послевоенных операций советской внешней разведки. Не так уж часто в истории борьбы секретных служб удавалось переманить на свою сторону начальника контрразведки другой страны. Даже у знаменитого Кима Филби, который работал на советскую внешнюю разведку, ранг был пониже, он был всего-навсего начальником отдела в британской разведке. А Отто Йон возглавлял всю контрразведку Западной Германии.
20 июля 1954 года, в годовщину покушения на Гитлера, Отто Йон как участник Сопротивления приехал в Западный Берлин для участия в митинге, посвященном тем, кто пытался убить Гитлера. Назад в гостиницу Йон не вернулся. Из Западного Берлина перебрался в Восточный. Встретился с советскими разведчиками. И остался.
Отвечал за эту операцию подполковник Чернявский:
«Я отвез Отто Йона, до смерти уставшего от многочасового непрерывного нервного напряжения, в Карлсхорст. Когда мы остались одни, он достал из бара бутылку любимого армянского коньяка, торопливо откупорил и осушил одним махом целый бокал. Я составил ему компанию, поскольку, как и он, был совершенно измотан».
Но Отто Йон быстро разобрался, где он оказался. Жизнь в социалистической ГДР ему не понравилась. От тоски он пристрастился к хорошему армянскому коньяку, который поставляла ему советская разведка. Просился домой... Когда выяснилось, что Йон не представляет особого интереса, его решили не удерживать на Востоке.
Йон надеялся, что в ФРГ ему, как жертве Москвы, будут сочувствовать, но все получилось по-другому. Ему не простили побега и жестких слов о боннских властителях. Судили и отправили в тюрьму.
В ДЕЙСТВУЮЩЕМ РЕЗЕРВЕ
В 1957 году Питовранова вернули в Москву. Он руководил 4-м управлением КГБ, которое занималось борьбой с антисоветскими элементами и ведало интеллигенцией.
Но тогдашний председатель КГБ Александр Николаевич Шелепин в феврале 1960 года упразднил управление, которым руководил Питовранов. Шелепин считал, что следить за писателями, художниками, актерами — не главная задача КГБ и незачем держать для этого целое управление.
Генерал-лейтенант Питовранов отправился в Китай советником. Потом еще четыре года руководил Высшей школой КГБ.
В 1966 году его перевели в действующий резерв и определили в Торгово-промышленную палату. Я познакомился с генералом Питоврановым, еще не зная его биографии. Пронизывающий взгляд выдавал его профессию. Он точно не смотрел на мир глазами торговца или промышленника.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ:
внешнюю разведку возглавил генерал, отличившийся в борьбе с вооруженным подпольем на Украине.
Начало в номерах газеты 19, 26 августа, 3, 10, 17, 24 сентября, 1, 7, 15 октября