ОРДЕН ЗА ТРОЦКОГО
Судоплатов, родившийся в Мелитополе, рано остался без родителей. Совсем юным его взяли в органы госбезопасности на Украине, потом перевели в Москву, в отдел кадров ОГПУ. В 1932 году он приступил к службе в Иностранном отделе.
В июле 1935 года в Финляндии молодого человека, прибывшего с Советской Украины, через своего агента представили членам главного провода (руководства) Организации украинских националистов. Судоплатов выдавал себя за искреннего сторонника независимости Украины.
Не так много людей приходило с той стороны к вождям украинской эмиграции. И Судоплатова привели к самому Евгену Коновальцу, который объединил самых деятельных и радикальных сторонников независимой Украины, взявших на вооружение методы террора. Судоплатова чекисты устроили на торговый флот, и это прикрытие позволяло ему свободно появляться в европейских столицах.
В тот день они встретились с Коновальцем в центре Роттердама в кафе. Было без десяти двенадцать. Судоплатов страшно торопился, объяснил: нужно возвращаться на судно. Полковник Коновалец обожал шоколадные конфеты. Коробку московские чекисты начинили взрывчаткой. Судоплатов нес ее в вертикальном положении. Вручая полковнику, повернул, как положено, в горизонтальное — и тем самым привел в действие взрыватель. Через несколько минут, когда Коновалец проходил мимо кинотеатра, взрыватель сработал. Создателя ОУН буквально разнесло на куски.
Хладнокровных, решительных и безжалостных людей ценили. Судоплатов стремительно рос в должности. И в ноябре 1938 года возглавил внешнюю разведку, хотя недолго пробыл в этой должности. Ему поручили ликвидировать в далекой Мексике бывшего председателя Реввоенсовета Троцкого. В августе 1940 года задание было выполнено, за что Судоплатов получил орден Красного Знамени.
ОБЕД С БОЛГАРСКИМ ПОСЛОМ
Когда началась война, Судоплатов получил от Берии особое задание, о котором рассказал уже после ареста Лаврентия Павловича, 7 августа 1953 года.
Судоплатов написал записку, которая многие годы оставалась секретом:
«Через несколько дней после вероломного нападения фашистской Германии на СССР, примерно 25–27 июня 1941 года, я был вызван в служебный кабинет бывшего тогда народного комиссара внутренних дел СССР Берии.
Берия сказал мне, что есть решение Советского правительства, согласно которому необходимо неофициальным путем выяснить, на каких условиях Германия согласится прекратить войну против СССР и приостановит наступление немецко-фашистских войск. Берия объяснил мне, что это решение Советского правительства имеет целью создать условия, позволяющие Советскому правительству сманеврировать и выиграть время для собирания сил. В этой связи Берия приказал мне встретиться с болгарским послом в СССР Стаменовым, который, по сведениям НКВД СССР, имел связи с немцами и был им хорошо известен.
Берия приказал мне поставить в беседе со Стаменовым четыре вопроса. Вопросы эти Берия перечислял, глядя в свою записную книжку, и они сводились к следующему:
1. Почему Германия, нарушив пакт о ненападении, начала войну против СССР;
2. Что Германию устроило бы, на каких условиях Германия согласна прекратить войну, что нужно для прекращения войны;
3. Устроит ли немцев передача Германии таких советских земель, как Прибалтика, Украина, Бессарабия, Буковина, Карельский перешеек;
4. Если нет, то на какие территории Германия дополнительно претендует.
Берия приказал мне, чтобы разговор со Стаменовым я вел не от имени Советского правительства, а поставил эти вопросы в процессе беседы на тему о создавшейся военной и политической обстановке и выяснил также мнение Стаменова по существу этих четырех вопросов... Берия выразил уверенность, что Стаменов сам доведет эти вопросы до сведения Германии».
Генерал Судоплатов добавил, что вечером того же дня его вновь вызвали к Лаврентию Павловичу:
«Берия строжайше предупредил меня, что об этом поручении Советского правительства я нигде, никому и никогда не должен говорить, иначе я и моя семья будут уничтожены».
Павел Судоплатов на следующий день позвонил в болгарское посольство. Они встретились с Иваном Стаменовым на площади Маяковского и на машине поехали в ресторан «Арагви». Об исполнении поручения Судоплатов тем же вечером доложил Берии. Нарком внутренних дел все внимательно выслушал и уехал к Сталину.
11 августа 1953 года от уже арестованного Берии на допросе потребовали объяснений. Он подтвердил, что его в первые дни войны вызвал Сталин. Неожиданным образом вождя интересовал болгарский посланник:
— Стаменов в Москве?
Сталин велел Берии выяснить через болгарского дипломата, чего добивается Гитлер, чего он хочет.
Почему в качестве посредника использовали болгарского посланника в Москве Ивана Стаменова? Болгария была союзником Гитлера, но сам болгарский дипломат являлся давним агентом НКВД.
Чекисты следили за шифрперепиской болгарского посольства, о чем Берия докладывал высшему руководству. Но болгарский посланник не спешил связываться с немцами и передавать им сталинские предложения. Может быть, считал бессмысленным обращение в Берлин.
Почему для беседы с посланником был выбран Судоплатов?
Берия пояснил:
— Судоплатову я верил, не сомневался в нем, считал его смелым, находчивым, а также имел указание от Сталина не вводить новое лицо для связи со Стаменовым.
ЛЕГЕНДАРНЫЙ КУЗНЕЦОВ
Комиссару госбезопасности 3-го ранга Павлу Судоплатову Берия поручил «специальную работу в тылу противника на временно оккупированной территории». И поставил во главе 2-го отдела НКВД (разведывательная работа, диверсионные и террористические операции в тылу врага). В январе 1942 года Лаврентий Павлович преобразовал отдел в 4-е управление.
Первый отдел 4-го управления ведал боевыми операциями за рубежом. Второй и третий — диверсиями на временно оккупированных советских территориях. Четвертый занимался подготовкой взрывников. Пятый — разработкой средств террора и диверсий.
Один из легендарных оперативников 4-го управления — герой Советского Союза Николай Иванович Кузнецов. Он начинал до войны секретным сотрудником внутренней контрразведки. На Уральском заводе тяжелого машиностроения общался с приглашенными на завод специалистами из Германии, совершенствуя свой немецкий. Очень общительный, знакомился с иностранцами и их женами, выявляя тех, к кому можно сделать вербовочный подход.
Судоплатов рассказывал, что готовил Кузнецова к действиям в немецком тылу сотрудник 4-го управления полковник Саул Львович Окунь, который после отставки трудился в ресторане «Прага».
Документы офицера вермахта Кузнецову изготовил будущий полковник Павел Георгиевич Громушкин, друг знаменитого разведчика Кима Филби и художник по призванию. Полковник Громушкин всю жизнь работал в разведке, в сорок первом начинал в резидентуре в Болгарии. А вернувшись на родину, оказался в отделе, который обеспечивал нелегалов поддельными документами.
Кузнецову долго подбирали легенду, которая бы не требовала регистрации в военных комендатурах, чтобы избежать проверки. Идеально подошли документы обер-лейтенанта 230-го полка 76-й пехотной дивизии Пауля Вильгельма Зиберта (видимо, взятого в плен). После ранения его временно прикомандировали к управлению по использованию материальных ресурсов оккупированных территорий. Родственников у реального Зиберта не было, так что неприятных встреч Кузнецов мог не опасаться.
Военный билет оставили подлинный, только вклеили фотографию Кузнецова в форме вермахта. Наградное удостоверение и водительские права изготовили на Лубянке. Когда в немецком тылу стали искать советского диверсанта, действующего в форме лейтенанта вермахта, пришлось вновь повозиться с его документами: Кузнецова повысили в звании — произвели в обер-лейтенанты.
Безукоризненное знание языка, смелость и авантюризм позволили ему довольно долго продержаться в немецком тылу. Он специализировался на похищении и уничтожении чиновников оккупационной администрации.
Кузнецов служил в оперативно-разведывательном отряде специального назначения «Победитель», который с июня 1942 года действовал в районе города Ровно. Там были глухие леса, где укрывались заброшенные в немецкий тыл чекисты.
Немецкое оккупационное командование выбрало Ровно в качестве столицы имперского комиссариата «Украина». Здесь расположились штабы и основные немецкие учреждения, представлявшие оперативный интерес для советских разведчиков и диверсантов. Командовал спецотрядом «Победитель» капитан госбезопасности Дмитрий Николаевич Медведев.
В марте 1944 года Кузнецов попал к украинским националистам. Его бывший напарник полковник Николай Владимирович Струтинский уверял, что Кузнецов в ночь на 9 марта приехал в ту деревню ради встречи с партизанами. А там его ждали оуновцы. Случайность? Или Кузнецова заманили в засаду?
СПЕЦЛАБОРАТОРИЯ
В состав 4-го управления НКВД включили и токсикологическую спецлабораторию. Задача состояла в том, чтобы не только убить, но и скрыть реальную причину смерти. Руководитель лаборатории профессор Майрановский и его помощники опробовали все методы. Подмешивали яд в пищу. Делали инъекции. Кололи зонтиком и тростью, этот метод впоследствии возьмут на вооружение. Иногда в людей, превращенных в подопытных кроликов, стреляли отравленными пулями. Или вводили яд в подушку, чтобы человек умер во сне. В некоторых случаях люди умирали долго и мучительно. Иногда агония продолжалась двое суток.
В 1953 году, уже после ареста Берии, полковник медицинской службы и орденоносец Майрановский показал на допросе, что по заданию Судоплатова участвовал в убийстве неизвестных ему людей на конспиративных квартирах в Москве. Яд подмешивали к пище или выпивке. Майрановский с гордостью писал: «Моей рукой был уничтожен не один десяток заклятых врагов Советской власти».
Председатель КГБ генерал-полковник Владимир Ефимович Семичастный и генеральный прокурор СССР Роман Андреевич Руденко констатировали:
«Майрановский испытывал на живых людях сильнодействующие яды, предназначенные для проведения тайных убийств. Бесчеловечные опыты он с ведома Берия и Меркулова проводил на заключенных, а также на лицах, специально похищавшихся для этой цели на улице. Было умерщвлено не менее 150 человек, многие из которых, как теперь установлено, были репрессированы и погибли невинно».
ДЕСЯТЬ ЛЕТ ТЮРЬМЫ
В конце войны Судоплатову поручили атомный шпионаж, то есть похищение секретов создания ядерного оружия в Соединенных Штатах и Англии. А затем и борьбу против украинского вооруженного националистического подполья. Он руководил ликвидацией командующего Украинской повстанческой армией Романа Шухевича в марте 1950 года.
Карьеру генерала прервал арест Берии в июне 1953 года. Судоплатову дали десять лет «за активное пособничество изменнику Родины Берия в подготовке государственного переворота, производство опытов над людьми, похищения и многочисленные убийства».
Отсидел от звонка до звонка. Прожил достаточно долго и дождался перестройки, когда с помощью сына написал увесистую книгу воспоминаний под названием «Разведка и Кремль», которая сначала вышла в Соединенных Штатах, а потом, исправленная и дополненная, и в Москве. Никто из руководителей советских спецслужб не оставлял таких подробных и любопытных мемуаров.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ: что сообщал в Москву накануне войны берлинский резидент?