Знаете, что стало с сельскими клубами сегодня? Не торопитесь отвечать: «Все закрыто-разрушено-заброшено». Да, к сожалению, в большинстве случаев вы окажетесь правы, но не на сто процентов. Потому что кое-где сельские клубы и ДК живут до сих пор, и как живут!
Занесло меня в костромские земли, в село Унорож. Это где-то за Галичем, самая что ни на есть глубинка. В советское время, как положено, здесь был колхоз, в колхозе — клуб. Или даже Дворец культуры. Так вот, странное дело: советской власти давно уж нет, и Дом культуры — конечно, совсем не «дворец», но Дом — потому что есть культура! Убедился лично.
Можете себе представить, какие цифры значатся в бюджете министерства культуры Костромской области напротив пункта «ДК в с. Унорож»? Не уверен, что там вообще есть такой пункт. А между тем ДК существует. Почему? Кто его поддерживает, кто не дает развалиться старому советскому зданию и, главное, той движухе, которая оживляет эти стены? Люди. Сами местные жители. Работники клуба. Им это нужно. Их клуб — это часть их жизни.
В результате в заштатном Унороже есть свой хор. Костюмы шьют сами. Дают концерты, выбираются даже на «гастроли». Сами изготавливают вязаные игрушки, вышивают иконы. На праздники устраивают ярмарки, продают эти сувениры, заработанное идет на содержание ДК. Они сами что-то там такое чинят, подкрашивают стены и забор и, в общем, совершенно не жалуются. Они живут полноценной жизнью! И потому Унорож, село, известное еще с XIV века, сегодня существует на карте страны, а не пропало, как тысячи других подобных деревень по всей России-матушке. Здесь праздники отмечают всем селом: на Новый год, на Рождество, на Масленицу, в другие красные дни календаря собираются люди, чтобы разделить веселье и радость со всеми — и местными, и пришлыми гостями.
Я вот попал на День села. Главное, самое острое ощущение, которое не покидало меня весь этот день, — был внутренний вопрос, на который я не находил ответа: почему этим людям так хорошо? Неужели они не видят, как тяжело они живут? Они что, не думают о завтрашнем дне? Почему они так радуются? И почему я, человек, чья жизнь по всем житейским параметрам гораздо более комфортная, так редко испытываю подобное ощущение чистой радости? Почему я подзаряжаюсь от них, а не наоборот?..
Между тем вокруг меня бурлила жизнь. И совсем юная — дети были вместе со всеми — и уже совсем зрелая, местные бабулечки — непременные участницы всех подобных «культурно-массовых мероприятий». Чуть поодаль собрались мужчины, за которыми я долго и целенаправленно наблюдал, пытаясь не пропустить момент, когда те начнут выпивать. Не дождался! На столах — самовар, пирожки, варенье, квас. Все — домашнее, все принесли сами жители.
Все нарядные. Ни одного мужика в трениках. Ни одной женщины в грязном кухонном переднике. Маленькие девочки, бегающие стайкой туда-сюда, — все просто принцессы. Сразу вспомнился шквал недовольства после того, как мы в театре «Модерн» ввели дресс-код. Как некоторые наши критики возмущались: зачем?! Невольно уподобляясь булгаковскому Шарикову, который не желал переодеваться к обеду. А тут сельский хор — все в нарядных одинаковых народных костюмах, льняных, с вышивкой, красивых!
Для старшего поколения — хор, частушки, для молодежи — тут же, без паузы, рэп. Совершенно органично и естественно. А потом снова — народные хороводы, в которых все вместе: взрослые, дети, старики. Никакого разделения, все — вместе. Всем друг с другом хорошо. Никто никому не мешает и ничего не запрещает.
Танцы — отдельная история. Отказаться плясать — как это? Отказаться просто невозможно: мужиков-то мало! Очень быстро я обнаружил себя отплясывающим какую-то кадриль прямо в центре танцплощадки в паре с совершенно не знакомой мне дамой — и это было только начало… Мне кратко преподали курс народного танца — и пустили в оборот! И никому не было никакого дела — получается у меня или нет. Все было необычайно просто и легко. Даже несмотря на то, что люди, в общем, знали, что к ним на праздник попал столичный режиссер. Это не произвело на них никакого впечатления, по крайней мере, я этого не почувствовал совершенно. И было здорово! Никто не просил сфотографироваться, никто не пытался познакомиться просто ради того, чтоб потом при случае в разговоре ввернуть мою фамилию. И это было не напускное равнодушие, а какое-то спокойное восприятие моей непохожести на них. А еще чувство собственного достоинства. Им не нужны были селфи со знаменитостью, чтобы выложить их в соцсеть. Это была по-настоящему здоровая реакция внутренне цельных, настоящих людей. Там все было настоящее.
Я до сих пор под большим впечатлением. Мне захотелось как-то помочь людям, которые сохранили свой клуб, свой уклад жизни — сами, своими силами. Я решил пожертвовать кое-какие деньги. Для меня всегда как-то сложно лично это делать — я передал деньги через знакомого. Он мне рассказал потом: получив эти деньги, директор клуба расплакалась. Потому что ничего подобного у них уже давно не случалось. Не было такого, чтобы кто-то перевел деньги. Я хотел узнать номер счета, может, опубликовать у себя в соцсетях, чтобы желающие могли поддержать добрых людей. Оказалось — счета нет.
Я давно кручусь-верчусь в этом специфическом пространстве: снимаю кино, ставлю спектакли. Периодически слышу — да вы и сами иногда это видите, — как в соцсетях или СМИ вдруг вспыхивает чья-то обида: как же так?! Вон сколько денег выделили театру X! А режиссер Y выбил для себя аж …дцать миллионов! Вот вам ответ — как можно созидать на ровном месте, без бюджета. Записывайте адрес: Костромская область, село Унорож, бывший колхозный Дворец культуры.
Я понимаю, что история про Унорож («Уно… Что? Где это вообще?» — да-да, ребята, есть множество такого, чего не снилось вашему Гуглу) не имеет шансов на этом фоне. В ней нет распиленных бюджетных денег, нет знаменитых имен, нет ругани и скандала. Ничего этого в костромской глубинке и вправду нет. И в этом для маленького Унорожа — спасение. Там есть простые, искренние люди, которые любят, когда всем вокруг хорошо, и всеми силами, без копейки помощи делают свое благородное дело — создают это самое «хорошо». Там служат искусству. И — обратите внимание, уважаемые коллеги по цеху, дорогие «заслуженные» и «народные»! — там искусству служат не только те, кому по должности положено, кто стяжал «профильный» диплом, кто сумел соорудить себе небольшой, аккуратный такой постаментик и с него теперь снисходительно взирает на происходящее внизу. Там искусству служат ВСЕ. Может быть, даже не осознавая этого удивительного факта. Не зарабатывают на нем, не питаются им. Служат. Потому что любят.
Очень хочется помочь этим людям. Потому я обращаюсь к губернатору Костромской области г-ну Ситникову: уважаемый Сергей Константинович, я не знаю, какими природными ресурсами богата Костромская область. Зато я увидел главную ценность, которую вам, как представителю власти, надлежит беречь. Это люди. Поддержите их. Не замечать их подвижничества, их искренней преданности своему делу, не помогать, не поощрять их — ну это просто преступление против человечности. Не надо только букетов от администрации и поздравлений с Днем села. Букеты хороши, когда решены все остальные вопросы. Помогите деньгами. Это же несложно — купить новые колонки, пошить костюмы, да хоть бы туалет в ДК подремонтировать! Такая мелочь — и как много это будет значить для людей.
Там, в Унороже, в Галиче, в сотнях им подобных городков и деревень живет наша с вами культура. Что нам всем с этим делать — решаем мы сами.
…Заехал потом в древний Галич. Знаете, что поразило меня больше всего в этом городке? Все-все, поголовно! — люди там в масках. Когда я, москвич, официально освобожденный указом мэра от необходимости использовать индивидуальные средства защиты, зашел в маленький магазинчик, я почувствовал себя очень неудобно. Потому что был там единственным человеком без маски. Мимо меня проехала машина — за рулем был водитель в маске. Маски носят там все. Для меня это — уровень культуры. И ответственности. И уважения друг к другу. Договорились носить — носим. Все просто. И все по-настоящему, без понтов.
Это я все к чему? А к тому, что настоящая культура живет только там, где есть настоящие люди. Спасибо, Унорож, спасибо, Галич.