Челобитье, напомним, прозвучало в ответной речи Леонида Рошаля после вручения ему золотой медали "Героя Труда Российской Федерации". Церемония прошла в День России в Парке Победы на Поклонной горе. "Я должен выполнить просьбу сообщества врачебного и сказать, что нужно очень внимательно посмотреть на то, что происходит в Калининграде, где двух врачей судят за убийство, - сказал Леонид Михайлович. - Такого не было в России с 1953 года. Я не хочу давить на суд, но я хочу сказать, что готов выступить там и пояснить, почему это все неправильно".
Публично президент на это никак не отреагировал. Но в тот же день, согласно сообщению пресс-службы СКР, председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин "поручил сотрудникам центрального аппарата в рамках ведомственного процессуального контроля, не вмешиваясь в компетенцию суда, изучить установленные в ходе расследования уголовного дела в отношении врача-неонатолога Элины Сушкевич и и.о. главного врача родильного дома Елены Белой обстоятельства и доложить ему". Ну и как тут не процитировать известного телеведущего? "Совпадение? Не думаю!"
Между тем, если верить официальной информации СКР, "установленные обстоятельства" изучены уже, как говорится, вдоль и поперек. В том числе - центральным аппаратом комитета. В июле прошлого года дело по распоряжению Быстрыкина было передано для дальнейшего расследования в Москву - в специализированный отдел Главного следственного управления СКР.
"Данное решение принято с учетом особой сложности расследования, необходимости обеспечения полноты, всесторонности и объективности следствия, - говорилось в сообщении пресс-службы. - В составе специализированного отдела ГСУ СК России собраны следователи, имеющие большой опыт расследования преступлений в медицинской сфере. Именно они должны тщательно разобраться в обстоятельствах произошедшего и дать квалифицированную правовую оценку действиям медицинских работников".
Ну и, надо полагать, разобрались, раз дело недавно передано в суд. При этом квалификация действий обвиняемых ничуть не изменилась. Обеим по-прежнему инкриминируется "умышленное убийство малолетнего". Обвинение основывается на комплексной судебно-медицинской экспертизе, проводившейся, как сообщает СКР, "комиссией врачей с привлечением ведущего неонатолога Минздрава, а также токсиколога, анестезиолога-реаниматолога и других врачей".
Вывод экспертов: "Имела место насильственная смерть новорожденного. Результаты спектрографической экспертизы выявили многократное превышение количества сульфата магния в организме ребенка, допустимое лишь для взрослого человека".
У обвиняемых, понятно, совершенно иная версия событий. И врачебное сообщество, как явствует уже из слов Рошаля, более доверяет им, нежели следствию и матери погибшего младенца. Корпоративная солидарность - дело, конечно, хорошее и важное, но для оправдания, согласитесь, явно недостаточное. Судить, кто более прав, не им, друзьям и коллегам подсудимых, и не нам. Судить - суду. Собственно, это пока единственное, что можно утверждать однозначно. Тяжесть предъявленных обвинений никак не позволяет обойтись здесь без Фемиды.
Теоретически у судей есть все правовые возможности объективно разобраться в этом вопросе. "Правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом, - сообщает наш Основной закон. - Судьи независимы и подчиняются только Конституции РФ и федеральному закону". Но есть большие сомнения в том, что теория и тут не вступит в конфликт с практикой.
Ведь и следователь у нас формально абсолютно независимое процессуальное лицо. Согласно закону об СКР, воздействие на сотрудника комитета каких бы то ни было органов власти или должностных лиц "в целях оказания влияния на принимаемое им процессуальное решение... влечет за собой ответственность, установленную законодательством РФ". Но зачем тогда Быстрыкин после сцены на Поклонной горе распорядился по новой "изучить обстоятельства"? Не ради же праздного любопытства?
Собственно, это характерный путь если не всех, то очень многих громких дел в нашем Отечестве. Рано или поздно кто-то просит президента "внимательно посмотреть на то, что происходит", и спустя какое-то время судьба подследственных или подсудимых решительным образом меняется - в ту или иную сторону.
Да, иногда это идет на пользу справедливости. Но получается, что машина российского правосудия движется точно так же, как весь наш государственный механизм, - в режиме ручного управления. А это повод скорее для тревоги, чем для оптимизма. Рыба ведь, как известно, портится с головы. И если уж тут, наверху, "на свету", последней инстанцией является мнение высокого и совсем не судебного начальства, то внизу тогда вообще черт знает что творится.
..."Еж - птица гордая, - гласит известная прибаутка. - Пока не пнешь, не полетит". Поставьте вместо "ежа" следствие и суд, а вместо "пинка" пожелание президента или иного высокого должностного лица "объективно отнестись к делу", и получите точную картину отношений между этими ветвями и ответвлениями власти.