Членов ОНК Иркутской области на территорию ИК-15, несмотря на карантин пустили, но это была скорее экскурсия «по местам боев», чем проверка условий содержания. Узнать, что произошло с участниками бунта, они не смогли. Им сообщили только, что основную часть «зачинщиков массовых беспорядков» вывезли в СИЗО №1 Иркутска. Туда к арестантам собрались адвокаты и правозащитники.
И тут же на КПП этого следственного изолятора появилось объявление, где со ссылкой на постановление главного санитарного врача ФСИН и предостережения прокуратуры сказано: «С 13 апреля осуществление права на защиту адвокатами возможно только совместно с сотрудниками следственных органов».
- То есть получается, что адвокат теряет «заразность», если он приходит не один, а со следователем? - возмущается член СПЧ Андрей Бабушкин. - Заключенные имеют право на общение с защитником без присутствия следователем. И в каждом СИЗО есть комнаты для краткосрочных свиданий, где это можно сделать через стекло, чтобы не заразиться.
В этот же день правозащитники получили ответ из СИЗО №1: «На основании предостережения заместителя прокурора Иркутской области Бабенко В.В. ограничены посещения учреждения членами Общественных наблюдательных комиссий».
В итоге пройти к осужденным, привезенным в СИЗО из «бунтарской колонии» никто не смог. И ни единой (!) весточки оттуда арестанты послать близким не смогли, ибо обычные письма почтой не приносят (вирус передается через бумагу), а электронные не предусмотрены (услуга «ФСИН-письмо» была отключена по решению начальника СИЗО).
- По нашим данным, там были издевательства над осужденными над сексуальным уклоном - уверен иркутский правозащитник Павел Глущенко. - Но ни подтвердить, ни опровергнуть это мы не можем.
Сестра 32-летнего осужденного Антона Обаленичева (напомним, с него все и началось - он первый отправил на воле видеообращение, где рассказал об избиении во время обыска) уверена, что с ним сейчас беда.
- Я хочу знать, что с моим родным братом, - говорит девушка. - Нет никакой связи. Его объявили в дезорганизации, но адвоката к нему не пускают.
- Нам говорят, что идут следственные действия, но как это возможно без адвокатов? - продолжает Глущенко.- В адвокатской палате отвечают, что запросов на назначение так называемых государственных (бесплатных) защитников осужденным ИК-15 не поступало.
Позвольте, но только на мое имя в адрес Совета при президент по правам человека поступили десятки обращений родных заключенных. Все они примерно такие же, как это: «Я, Вовк Татьяна Степановна - мама осужденного Вовк Виталия Викторовича, отбывающего наказание в ИК — 15. Хотелось бы узнать, кто повинен в том , что к нашим детям, братьям, мужьям, были применены такие жёсткие бесчеловечные меры, кто повинен в этом? Кто отдал такой приказ? Помогите узнать, где находится мой сын и отец ребёнка. Прошу оказать мне юридическую и психологическую помощь».
«Прошу оказать помощь и содействие в получении информации о состоянии здоровья моего брата Вахрамеева Дениса и количестве полученных телесных повреждений, - пишет Наталья Холодова. - ГУФСИН отказывается предоставлять информацию. Даю согласие на ознакомление с медицинской документацией моего брата, в том числе путем копирования и фотосъемки».
Но кто же нам покажет такие документы? И зафиксированы ли вообще травмы?
В моем списке тех, кого ищут родные, уже почти 100 человек. Источник во ФСИН уверяет — с ними все в порядке. Но в таких случаях разве можно верить на слово? В доказательство можно было бы разрешить каждому из осужденных позвонить своим близким по таксофону или скайпу (видеосвязь есть во многих учреждениях). Ну а отсутствие любой информации, как известно, рождает самые страшные слухи и домыслы.
- Девятерых осужденных из ИК-15 в тяжелом состоянии (один даже на носилках) доставили в колонию №6, - рассказывает мать осужденного Оксана.
- Наш штаб получил письмо от родных погибшего во время бунта, - говорит сотрудник организации «Сибирь против пыток» Святослав Хроменко. - Они не верят, что его убили осужденные якобы за сотрудничество с администрацией. Пишут, что он не сотрудничал.
Из новых слухов — в саму ИК-15, где подавили бунт, завезли якобы 15 осужденных-прессовщиков. Это специально обученные активисты, которые «ломают» остальных по приказу администрации.
И снова ни опровергнуть, ни подтвердить это мы, члены СПЧ, не можем.
Осужденные, устроившие бунта, — точно не ангелы, и наказание отбывают отнюдь не за добрые дела. Но их родные точно ни в чем не виноваты и имеют право знать, что с сыновьями, братьями, мужьями и отцами.
Родственники уже хотят организовать митинг. Предполагаемая численность участников, указанная в заявке, - 10 тысяч человек. Но митинг в условиях карантина точно не согласуют, значит он будет несанкционированный. Снова спецназ? Теперь против женщин? А не проще ли просто с ними поговорить, господа офицеры.
Меж тем появляются все новые и новые версии произошедшего. По одной из них бунт и пожар в колонии возникли не стихийно, а были управляемы теми, кто хотел скрыть следы другого преступления.
- У ИК было 140 000 "кубов" расчетной лесосеки, а пилили все подряд, - говорит Глущенко. - Во время проверки это выяснилось, и тут как бы случайно бунт, пожар. Сгорели ведь все цеха. Сейчас эту версию проверяет ФСБ.
На последнем видео, пришедшем к нам из ангарской колонии, по выжженному «полю боя» одиноко бродят кони. Символично. Особенно если знать, что на тюремном сленге «конь» - это записка, весточка из мест не столь отдаленных...