«За 4 дня собрали 280 «луков»
— Арсен, у звезд обязательно должен быть стилист?
— Сегодня у каждой звезды должен быть стилист. Не буду называть имена, но есть на нашей эстраде артисты, которые внешне не соответствуют своему возрасту и статусу. Даже некоторые звезды первого эшелона выглядят не всегда правильно.
— Может, просто для некоторых не так важно, во что они одеты?
— Публичные люди обязаны инвестировать в гардероб. Встречают-то по одежке. Одежда демонстрирует статусность. Почему Киркоров топовый артист? Потому что держит уровень. И гардероб — один из факторов. Представьте, если он начнет появляться все время в одном и том же. Скажут: Господи, артист такой величины — что, ему носить нечего?!
— У Киркорова всегда был стилист?
— Нет, я первый у него. Раньше все звезды уровня Филиппа одевались сами. Он стал первооткрывателем в этом плане. Я работаю с ним пятый год и знаю, что практически никто из звезд до недавнего времени не прибегал к услугам стилиста. Ну разве что молодые, типа Тимати. Многие артисты до сих пор не понимают, что им нужны стилисты. Не все хотят в это инвестировать деньги. Хотя одеваться правильно — не так дорого.
— Вот вы сейчас после слова «не так дорого» засмеялись…
— Красиво и стильно одеваться не значит дорого. Но надо заплатить человеку, который бы подумал об имидже артиста.
— Об огромном гардеробе Киркорова слагают легенды. Когда вы первый раз оказались в его квартире, что там увидели?
— Первый раз меня к нему отправили, когда я еще работал в Ташкенте, в бутике. Он приезжал к нам в город с гастролями, зашел в магазин, сделал покупки. Целая команда бегала вокруг него. Филипп скупил у нас приличное количество вещей и уехал. Чуть позже связался с нами, попросил приехать к нему в Москву, собрать «луки» (комплект одежды. — Авт.). Из-за большого объема покупок не знал, что с чем комбинировать.
Когда мы зашли в его квартиру, то офигели: все было завалено одеждой. Нам выделили большую комнату, в которой мы работали. Там стояли десять рейлов (вешалок на колесиках. — Авт.). Каждый рейл был до отказа забит вещами. Поначалу мы растерялись, не знали, с чего начать. Но глаза боятся, а руки делают. В нашу задачу входило собрать «луки» брендов, которые он приобрел у нас.
— Быстро справились?
— За четыре дня собрали 280 «луков».
— С этого момента подробнее…
— Сначала сортировали одежду по брендам. Потом разбирали бренды по сезонам. Когда все сделали, Филипп сказал: «У меня еще есть личные вещи, помогите их тоже собрать». И повел нас по своей бесконечной квартире.
Вот тогда мы окончательно очумели. Сначала зашли в одну гардеробную, полностью заваленную одеждой и обувью. Затем — в другую, третью… Причем каждая «гардеробка» — не шкафчик с одеждой, а полноценная комната, 20–25 «квадратов», где в два этажа висела одежда, там же стояли полки с обувью. Причем под гардеробные у Филиппа отводились даже те комнаты, где в принципе не должно быть вещей. От такого количества одежды начала ехать крыша.
— Разобрали?
— Разобрали. Готовые к выходу «луки» развесили на рейлы. Чтобы он не запутался, прикрепили к вещам записки с комментариями примерно такого содержания: к этому пиджаку нужно взять черные хлопковые брюки из соседнего «лука», который висит рядом. К каждому наряду приставили подходящую обувь.
— И уехали.
— Да, на этом наше сотрудничество закончилось. Мы не созванивались, не переписывались… Снова встретились спустя три года. К тому времени работа в магазине мне надоела. Я стал с ума сходить от однообразия жизни. В 25 лет решил заняться бизнесом. Продал все что было и открыл в Подмосковье кальянную.
— Почему не стали звонить Киркорову с просьбой устроиться к нему?
— Мне казалось неправильным обращаться напрямую к Киркорову: «Здрасьте, это Арсен, помните меня?..» Но я нашел выход. Знакомый, который танцевал в балете Киркорова, поинтересовался у Филиппа, могу ли я к нему обратиться. Через неделю я написал Филиппу, не нужен ли ему помощник в формировании и разборе гардероба. О работе стилиста речи не шло. Он ответил, что такой человек как раз очень нужен: столько всего накопилось, а разобрать некому. Договорились списаться через три недели.
К тому времени кальянная доходов не приносила, я ее закрыл. В кармане оставалось 300 долларов, тогда как за квартиру я платил 600. Меня пригласили поработать в один бутик. Предложили зарплату 800 долларов плюс бонусы — 100 долларов от каждой проданной вещи. Я отказался: в Ташкенте получал 3–4 тысячи долларов, падать на 10 ступеней ниже не мог себе позволить. Помню, вышел после собеседования — и тут СМС от Филиппа: «Приезжай, поговорим».
«Три года наводил порядок в гардеробных артиста»
— Одежды после вашей последней встречи в квартире артиста стало больше?
— Не то слово! Представляете, по огромной шестикомнатной квартире можно было передвигаться только тропами между рейлами. Вешалки стояли в три ряда. Расстояния между нами — полметра. Одеждой и обувью были завалены все комнаты, кроме кухни, ванны и спальни.
— Он успевал это все носить?
— Нет, конечно. Он смотрел на рейлы, полностью забитые одеждой, и не понимал, с чем надеть пиджак. Предположим, если бы я вам дал жакет и положил перед вами 50 брюк, столько же рубашек, футболок и обуви — вы смогли бы выбрать подходящий комплект? Сколько времени уйдет у вас на подбор? Понимаете его страдания?
— Много ушло времени, чтобы разобрать завалы?
— Три года я наводил порядок в этом хаосе. Сейчас у него две гардеробные за городом и одна в Москве. Их размеры впечатляющие. Общая площадь — 1250 квадратных метров. Одну из своих гардеробных Киркоров показал в телеэфире у Ксении Собчак. Видели?
— Да, впечатляюще.
— Это одна из трех.
— Все эти вещи вы тоже разбирали по принципу: бренд к бренду, сезон к сезону?
— Именно так. Например, решил отобрать одежду одного бренда. Начинал обследовать каждую вешалку — пятьдесят, сто штук их было, не помню уж. Перебирал каждую вещь, смотрел бирочки. Отделил коллекцию нужного бренда в одну кучу. Потом разделил эту гору по сезонам. Затем сезоны — по группам: пиджаки с пиджаками, куртки с куртками, отдельно обувь и аксессуары.
— Если Киркорову нужно надеть ту или иную одежду, на ее поиски сейчас уходит много времени?
— Каждую вещь я снимал на камеру: вешал на стену готовый «лук», отдельно фотографировал брюки от костюма, куртку и так далее. Теперь, когда Филиппу нужна куртка D&G зеленого цвета, я открываю папку «луков» на планшете, вбиваю в поиск «зима–лето-2017» и нахожу куртку. А уж где она висит, я помню.
— У артиста есть любимые вещи?
— У него все вещи любимые. Часто говорит: «Вот это мои любимые брюки, и вот эти любимые, и эти…»
— Он, наверное, одни брюки больше трех-четырех раз не надевает?
— В 98 процентах случаев больше одного-двух раз не надевает. Если только безвыходная ситуация, когда считаем, что к тому или иному пиджаку подойдут именно эти брюки. Но это случается редко. Или когда купили очень дорогую, культовую, узнаваемую вещь, и ее нужно засветить по максимуму. Одного «выгула» для такой вещи мало. Вот такую вещь мы «выгуливаем», как правило, на трех-четырех мероприятиях.
— Как складывается судьба культовой вещи потом?
— Отдаем ей дань и переходим к следующей.
— Куда складываете ненужные вещи?
— Они уходят на склад.
— У Киркорова есть склады ненужных вещей?
— Складом я называю гардеробные. У Филиппа три гардеробные. В одной собраны коллекции 3–6-летней давности, в другой — 6–7-летней — и до победного. А есть современные вещи, которые «живут» в квартире.
— Вот те две гардеробные, где складируются вещи, — туда уже не заглядываете?
— Те вещи не носятся. Это резерв по случаю.
— Почему вы не избавляетесь от ненужных вещей?
— Куда от них избавиться? Что предлагаете?
— Многие звезды сдают свои вещи в комиссионки.
— Филипп периодически сдает те вещи в свой комиссионный магазин, которые уже не станет носить никогда. Но, во-первых, не каждый человек сможет носить вещь такого стиля. Во-вторых, 58-й размер мало кому подойдет. В-третьих, покупателя вряд ли устроит цена.
— Так надо отдавать по бросовым ценам.
— Представьте, купите вы платье за 10 тысяч долларов. Засветили его везде. И что дальше? За сколько бы вы продали это платье?
— За тысячу долларов, например.
— Вы хотите сказать, что платье, купленное за десятку, которое надели четыре раза, им все восхищались, выставите на Авито за тысячу? Чтобы в нем козыряла другая дама, которой оно досталось по дешевке?.. Никогда не поверю. Скорее всего, вы его повесите в шкаф, будет смотреть на него, плакать, вспоминать приятные моменты и тешить себя мыслью, что задаром не отдали недостойным людям. Пойдете с ним до конца. Отвесите в шкаф, чтобы оно висело и грело душу. Вот так и Филиппу тяжело расстаться с вещами.
«Сейчас уже обуви не 5500 пар, а поболее»
— В гардеробе Киркорова много одежды, которую он не успевает поносить?
— Конечно, много. Большая часть куплена до меня. Ведь тогда перед ним стояла проблема, как сочетать все образы, поэтому не носил.
— Неужели так сложно собрать самому «лук»?
— На формирование «луков» уходит много времени, тем более когда вещей так много. Филиппу ведь приходится ежедневно менять наряды. Представьте, сколько бы у вас ушло времени, чтобы ежедневно собирать образ для выхода в свет? Минимум 2–3 часа. И нужно обязательно правильно выглядеть.
— Да, часа два, и лучше продумать наряд накануне.
— Накануне — не его вариант. У него ежедневно запланировано по нескольку встреч, мероприятий: там надо спеть, тут выступить, здесь засветиться… И при этом важно собрать «луки», чтобы не повториться, не ходить везде в одном. В итоге что происходило? Он просыпался утром, с горем пополам за три часа собирал, на его взгляд, более-менее нормальный «лук». Вечером возвращался домой, а на следующий день — еще три мероприятия. И думал: опять по новой собирать… Что делать? Можно махнуть рукой: не все ведь сегодня видели наряд — не стану тратить время завтра, засвечу его еще раз. И так провисает 49 пиджаков, пока один использует по максимуму. Теперь у него все «луки» собраны в лучшем формате — хоть каждый день можешь в новом выходить без головной боли.
— Правда, что у Киркорова 5500 пар обуви?
— Да уже, может, и поболее, прибавляется ведь постоянно. И вещей уже перевалило за 900 тысяч.
— Я бы столько за всю жизнь не сносила.
— Когда я начал с ним работать, закупать коллекции, то поставил перед собой задачу: максимально относить вещи, которые приобрели. Чтобы не думать потом, зачем я ее купил, если не поносил. Поэтому всегда стараюсь новую коллекцию не отвешивать в дальний угол, а носить по полной программе.
— Получается?
— Да, отнашивается на 90 процентов.
— При вас он стал меньше вещей покупать?
— Закупаем в тех же объемах, просто все носится. А то, что было приобретено до меня, он физически не может относить, потому что постоянно докупаются новые вещи.
— Случается, что он забывал, какую вещь купил?
— Конечно. Иногда я достаю какую-то вещь, он удивляется: «Ты где это взял? Классно! Давай наденем».
— Арсен, вы же не постоянно находитесь рядом с Киркоровым. На гастролях он сам покупает одежду?
— Как правило, скидывает мне фотки, советуется, надо брать или нет.
— Без вашего одобрения не станет покупать?
— Есть вещи, которые сам может купить. Но это то, что он на 100 процентов станет носить. Если видит спорные вещи, в которых сомневается — надо, не надо, модно, не модно, подойдет или нет, может, что-то похожее есть… — устраиваем консилиум.
— Случается, что он приезжает с гастролей с чемоданом обновок, а вы смотрите и ужасаетесь?
— Нет. Мы всегда распаковываем чемодан вместе. Он показывает покупки, говорит, что не стал со мной советоваться, потому что эта вещь ему нужна. Ну, окей. Я не спорю.
— Если видите, что вещь ему не идет, тоже не станете спорить?
— Он не ошибается с выбором.
— Деловая одежда у Киркорова есть?
— Конечно. У него случаются деловые встречи, где требуется дресс-код. Тогда надевает классические костюмы.
— Уличный стиль носит: простые кроссовки, худи, спортивные штаны?
— Этого полно. Одежду без камней и понтов он больше всего и любит. Все думают, что Киркоров спит в золоте и бриллиантах, — это ошибочное представление. Он обычный человек, ему комфортнее в простых джинсах, кроссовках…
— Аксессуаров у него так же много, как одежды?
— Под аксессуары выделена отдельная комната, отдельная — под кепки, шляпы, сумки.
«Никто в мире не тратит столько денег на одежду, сколько Филипп»
— Правда, что вы закупаете коллекции напрямую у брендов тогда, когда их еще никто не видел?
— Как покупают обычные люди: пришли в магазин, увидели кроссовки, оплатили покупку на кассе. Как это делаем мы? Мы обращаемся в шоу-рум именитого бренда — туда, где бутики закупают товар, чтобы продать конечному покупателю. Заказы в шоу-румах делаются за год. То есть я первый вижу все тренды, которые бренд представит на будущий год. Например, я летал в конце января заказывать коллекцию, которая выйдет только следующей зимой, но отошьют ее в июле. Такой привилегии нет ни у одного человека в мире. Я знаю, о чем говорю, потому что общаюсь с менеджерами.
— Вы хотите сказать, что заранее коллекцию не могут купить даже очень богатые люди?
— Нельзя прийти в шоу-рум D&G и сказать: «Я Арсен, готов покупать коллекции хоть на 100 тысяч евро в сезон, ограничений по деньгам нет, но буду это делать у вас в шоу-руме». Мне там вот что скажут: «Ты хоть президентом будь — нам по барабану, иди в магазине покупай».
— Как же удалось добиться привилегии?
— Филипп пользуется авторитетом у модных брендов. Носит их вещи постоянно. Это уровень.
— Сколько денег тратит Киркоров на одежду?
— Выложу вам тайны, о которых никто не знает. В сезон на коллекцию одного бренда уходит порядка 200 тысяч евро. Таких брендов, с которыми мы работаем, несколько. В год Киркоров на одежду тратит от 1,2 до полутора миллионов евро.
— Экономией тут не пахнет.
— Вот этих проблем у нас нет. На внешнем виде мы не экономим. Вы видели, недавно Филипп у Урганта на программе показывал новую тунику, которую мы приобрели за 280 тысяч долларов? О какой экономии может идти речь?..
— Можно было такую тунику не заказывать у именитых брендов, а сшить в ателье. Дешевле бы вышло.
— Можно на KIA Rio ездить, а не на Maybach, — тоже дешевле. Такие вещи показывают уровень артиста.
— Можно сказать, что у Киркорова самый дорогой гардероб в России?
— Даже глазом не моргну, если скажу, что не в России, а в мире. Покажите мне артиста, который тратит больше на вещи. Хотелось сравнить его с Элтоном Джоном, но у того все наряды — театральные, артистические, хотя тоже дорогие. Но поверьте: такого гардероба, как у Филиппа, нет ни у кого в мире. Никто не тратит столько денег на одежду. Он единственный в своем роде, кто так увлекается шопингом.
— Слышали, что шопоголизм — это заболевание, людей кодируют от зависимости?
— Ничего страшного в этом не вижу. Кто-то собирает антиквариат, кто-то коллекционирует машины, кто-то кайфует от одежды. Каждому свое.
«Вы замечали, как у Путина четко завязан галстук?»
— Помимо Киркорова вы еще с кем-то работаете?
— Иногда работаю с Арманом Давлетьяровым, но не стабильно. Там объемы и запросы другие. Приезжаю к нему раз в месяц, формирую гардероб, создаю «луки». Ему на месяц-два хватает, он носит.
— Еще вы одеваете политиков?
— Да. Работаю и с бизнесменами.
— С ними, наверное, не так интересно, как с Киркоровым?
— Разные стили у людей. Я воспитанник Brioni, мне интересно работать с классикой, с костюмом. Здесь другие тонкости: подбор оттенка галстука, посадка костюма. Все должно быть подобрано до мелочей: длина, ширина рукава, самого пиджака, объем талии, как плечи «сидят», брюки…
Молодые стилисты думают: ты напялил широкие брюки, заправил их в носки, надел куртку и кепку — вот она, мода! Это фигня. Все равно что я напишу пост и начну перед вами хвастаться, какой крутой текст накатал. А вы мне: «Я тут каждый день статьи строчу, а ты мне — про пост в Инстаграме». Когда работаешь с костюмами, которые носят депутаты и бизнесмены, вокруг — миллионеры и миллиардеры, все замечают неправильно одетого человека и на длину брюк обращают внимание. Если хоть на сантиметр короче, мужчина выглядит как подстреленный.
— Насчет депутатов вы погорячились: до иконы стиля им далеко.
— Поверьте мне, наши депутаты разбираются в моде. Просто многие придерживаются консервативного стиля, так как их обязывает дресс-код. Поэтому кажется, что они не в тренде.
— Путин хорошо одевается?
— Да, конечно. Вы замечали, как у него всегда четко завязан галстук? Единственный нюанс — он носит пиджаки с длинными рукавами. В идеале рукав пиджака должен заканчиваться там, где находится косточка на кисти. Из-под рукава должна на сантиметр-полтора выглядывать рубашка. Но многие госслужащие, бывшие работники спецслужб, военные носят пиджаки с длинными рукавами. Это отголоски прошлого. Так носили военную парадную форму, где рубашка не торчала из-под пиджака, а рукав закрывал начало большого пальца на руке. Подозреваю, что эта привычка у Путина оттуда. Но в целом президент правильно одевается. Есть понятие Business Best — самый формальный и строжайший дресс-код, где разрешены костюмы темных однотонных тонов. Путин его соблюдает.
— У вас самого много одежды?
— Нет. У меня 20–25 пар обуви на все сезоны, 7 пальто, 8 костюмов, 6 пиджаков, брюки. Я редко покупаю вещи с ветром в голове. Стараюсь инвестировать в гардероб. Например, купил себе дорогой темно-синий костюм и белую рубашку. Это инвестиция: через 10 лет такие вещи не выйдут из моды. Конечно, в моем гардеробе есть трендовые, хайповые вещи, но они не преобладают.
— Вы часто ходите по магазинам для себя?
— Для себя ненавижу покупать. Такого, чтобы проснулся и решил: у меня сегодня шопинг, пойду затарюсь, — не моя история.
— Киркоров вам хорошо платит?
— Грех жаловаться на зарплату. За два года работы у него я купил квартиру.
— Может, озвучите сумму?
— Не могу.
— Но назвали же, сколько Киркоров тратит на одежду.
— Это его деньги, и я озвучил сумму с его позволения. А мои деньги — это мои деньги.
— Вам самому не надоела такая работа?
— Я ловлю кайф от работы. Душу вкладываю в каждый «лук», который собираю. Если бы Филипп заметил, что я халтурю, мы бы давно разбежались.