Феномен послеродовой депрессии практически не обсуждается в России. Хотя, по данным западных исследований, каждая пятая недавно родившая женщина подвержена расстройствам настроения, а послеродовой депрессии (ПРД) — каждая седьмая. Причем это не зависит от социальных различий — оказаться в этой ловушке может любая. Стопроцентной гарантии не дают ни доверительные отношения в семье, ни успешная работа, ни отсутствие проблем со здоровьем.
«МК» поговорил с доулой и психологом Дарьей Уткиной о том, что такое послеродовая депрессия, как ее распознать и как с ней справиться. Дарья ведет группу поддержки для мам #бережноксебе в Facebook, участники которой помогают друг другу преодолеть трудности, а также делятся мыслями, опытом и контактами специалистов, которым можно доверять. На сегодня это единственное пространство в России, где мама, столкнувшаяся с психологическими проблемами после родов, может получить незамедлительную поддержку.
****
«Я себя ненавижу и чувствую ничтожеством. У меня всего один ребенок, а я и с ним не смогу справиться. Он не спит, я не сплю вместе с ним. Последний месяц максимум, который я смогла поспать, — три часа подряд. Муж меня не понимает. Он приходит с работы полный новых впечатлений и стыдит меня за плохое настроение: ты же весь день провела дома в своё удовольствие! А у меня не было сил даже почистить зубы».
— На подавленное состояние жалуются многие женщины, которые недавно стали мамами. На Западе послеродовая депрессия активно изучается, лечится, ведется статистика. Какие страны стали первопроходцами в этой области и почему?
— Безусловно, англоязычные. В Америке послеродовой депрессии уделяется много внимания, и неспроста. Все мы знаем, что у американских мам катастрофически короткий декрет — всего три месяца. А 25% женщин там выходят на работу через две недели после родов. Такой напряженный ритм, когда нужно быть и мамой младенцу, и работать, создает условия, в которых приходится следить за тем, что происходит с душевным состоянием женщины после родов.
В целом, эта проблема фиксируется в странах развитых и богатых, где банально есть возможность обращать внимание на такие нюансы. С другой стороны, есть исследование «популяции» мам в одной из бедных африканских стран. Оно показало, что и там определенный процент женщин находится в послеродовой депрессии. Другое дело, что они совершенно по-другому к этому относятся. Они идут не к психиатру, а к колдуну, который будет им помогать.
— А что в России? Достаточно ли внимания уделяется этому расстройству настроения?
— Я бы не сказала, что у нас это внимание появилось. По крайней мере в достаточном объеме. Два года назад появилась наша группа в Facebook «Бережно к себе», позже вышла книга Насти Изюмской и Анны Куусмаа «Мама на нуле», где я написала главу про послеродовую депрессию. Потом Ксюша Красильникова написала книгу «Не просто устала». Всё вместе вызвало к этой теме интерес. Но это узкий кружок тех, кому досталась привилегия подумать об этом и рассказать аудитории.
Вскоре мы запустим сайт. Но на госуровне внимания к послеродовой депрессии нет даже в зачаточном состоянии. Вообще ничего нет. Те проекты, которые появлялись для помощи мамам, сошли на нет. Например, в Петербурге был чудесный проект — телефон доверия для мам в депрессии. Но он зачах, потому что просто на энтузиазме ты долго не просуществуешь.
— Какие факторы влияют на возникновение послеродовой депрессии?
— Обычно это связано с тем, с каким багажом женщина приходит к материнству. Был ли у нее травматичный опыт — может, она пережила сексуальное насилие или выросла в семье, где постоянно орали на детей. В российских реалиях это звучит всегда трогательно, потому что женщины, например, говорят: «Нет, ну меня, слава богу, не били. Шлепали периодически. Даже синяков не оставалось. Разве это можно считать насилием?» Конечно, это насилие. У нас же принято считать, что, если тебя не убили, это просто был такой сорт обнимашек. Когда женщина приходит к родам / встрече с ребенком с трудным багажом — а таких очень много и в России, и в мире, — то это тоже повышает риск встречи с послеродовой депрессией. Другие факторы риска: опыт депрессии в прошлом, пренатальная депрессия, биполярное расстройство.
— Зависит ли риск депрессии от социального положения?
— Хочется выделить какую-то группу и сказать: вот эти женщины встретятся с послеродовой депрессией, а ты можешь быть спокойна. Но в реальности это не так. В Англии проводили исследования, которые показали, что депрессии чаще подвергались мамы из незащищенных слоев населения — несовершеннолетние, без образования и пр. Но в Канаде исследования показали противоположные результаты! У них получалось наоборот: с депрессией чаще встречались женщины богатые, образованные и привилегированные.
Так что, как правило, к ней приводит много факторов. Мамам, живущим в бедности, приходится думать о деньгах. Или женщина может быть обеспеченной, но у нее может не быть поддержки. У богатых женщин часто стоит вопрос, как продолжать карьеру, ведь иногда они основные добытчики в семье, и их стресс может быть связан с этими переживаниями.
Отношения с партнером тоже очень влияют на появление депрессии. Если они абьюзивные, если есть насилие — это тоже фактор для депрессии.
Уже доказано, что послеродовая депрессия — это не гормональная история. Это не про то, что гормоны побушуют и пройдут. Тем не менее гормональные всплески тоже влияют — например, если женщина подвержена ПМС. Или если после родов у нее нарушена работа щитовидной железы, что часто бывает, особенно когда еще есть анемия (а она есть у огромного количества мам).
****
«После приезда из роддома начался мой кошмар. Нет, я не осталась одна дома с детьми. Мы с мужем живем с моими родителями, и приехала еще помогать свекровь. У меня была хорошая поддержка. Но как же мне было хреново (извините). Меня начали грызть мысли: зачем я родила, как же я хочу вернуть время назад и остановиться на одном ребенке. Я не могу обнять дочку, потому что надо еще ухаживать за сыном, он нам мешает — и все в таком духе. Я ложилась спать и ревела, я просыпалась и ревела. Утром мне хотелось убежать из дома, и я уходила дышать, нарезала круги вокруг дома. Куда угодно, но только не в реальность. Мои поняли, что со мной творится, разговаривали, пытались помочь, но легче не было. Один раз, проснувшись утром, муж спросил, что я хочу, и я ему ответила «я хочу умереть». Тогда он не выдержал, психанул. Я так хотела, чтобы стало легче. Я хотела выбраться из этого состояния».
— Можно ли заметить со стороны, что с мамой не все в порядке?
— Послеродовая депрессия — это такая штука, при которой посторонним очень сложно понять, что человек находится в ней. Мы до сих пор живем в таком мире, что, если у тебя есть еда, стиральная машина, муж, который не пьет и не бьет, и даже бабушки, людям совершенно непонятно, как можно на что-то жаловаться. Но из своей практики могу сказать, что истории женщин очень индивидуальны. И ты никогда не знаешь, встречаясь даже с близкой подругой, сколько потерь она пережила, ведь женщины часто не говорят о потере ребенка, выкидыше. Окружающие не в курсе, как ей досталась эта беременность, что с ее телом происходило в детстве, какой у нее опыт родов.
Так как мы не знаем всех этих историй, о которых не принято говорить, мы часто видим просто социально успешную женщину. Но ее опыт нам неизвестен. И нас удивляет, почему она чувствует то, что чувствует. Но, например, женщина, которая пережила перинатальную потерю, прежде чем стала мамой, может одновременно испытывать и счастье, и горе. У нее есть один прекрасный малыш, но тем острее она ощущает потерю того, другого, которого никогда не будет. И это может выглядеть как послеродовая депрессия.
Иногда она настигает мам, у которых социально все очень классно. У них есть поддержка, финансы, любящий, заботливый муж. Но бывает так, что женщина, становясь мамой и выбирая любящее, заботливое материнство, буквально каждую минуту осознает, насколько это отличается от того, что происходило в детстве с ней самой. Когда женщина сама становится матерью, ей бывает очень сложно понять поступки своей мамы и осознавать, что это был ее личный выбор. Ты можешь сколько угодно тепла и ласки дать своему младенцу, но тому младенцу, которым была ты, никто уже никогда ничего не даст. И это тоже может быть фактором, из-за которого включается внутренний конфликт. Чем лучше женщина чувствует себя как мама, тем больше у нее дыра в душе оттого, что у нее такой мамы не было. Это то, о чем женщины обычно не говорят даже близким подругам. И это мы даже не добрались до темы родов...
— Роды тоже способны привести к депрессии?
— Еще как! Сейчас многие женщины получают диагноз «послеродовая депрессия», хотя на самом деле это ПТСР — посттравматическое стрессовое расстройство. В чем разница? Первый диагноз имеет акцент на том, что женщина не совсем справляется с тем, что к ней пришло. ПТСР — это нормальная реакция на ненормальные события. Например, насилие в родах. По статистике, ПТСР после родов получает от 15 до 30% женщин. Если с матерями в родах обращаются так, как в большинстве российских роддомов, то можно порадоваться за тех сильных женщин, которые могут выйти из такого без последствий.
ПТСР есть разное. Это может быть острой реакцией. С ней могут столкнуться женщины, у которых не было особых проблем с ментальным здоровьем, не было практики обращений к психологу. А потом они попадают в мясорубку родов. Часто это бывает с женщинами, которые позитивно смотрят на мир, доверяют ему и совершенно не ожидают, что окажутся в том формате, где на них кричат и делают с их телом что-то, чего они не хотят. Не хочу нагнетать краски, в России есть классные роддома и классные врачи, но база у нас, к сожалению, такая.
Столкнувшись с насилием в родах, женщины выходят из роддома в состоянии острого посттравматического синдрома. Он может выражаться в ночных кошмарах, флешбеках, воспоминаниях о травматичном опыте, вспышках гнева, раздражительности. Или, наоборот, женщина может все время плакать. Это один вариант. А есть еще комплексный ПТСР. Он возникает, когда человек подвергается хроническому воздействию стресса. Это дети, выросшие в семье с разными видами насилия, или женщина, которая находится в отношениях, где есть домашнее насилие. И тогда опыт родов, где тоже есть насилие, может их ретравмировать. И женщина буквально разваливается на кусочки, потому что для нее это уже слишком.
— То есть всегда есть причина? Не бывает так, что все прекрасно, а потом раз — и на тебя упала депрессия?
— Нет, это скорее говорит о том, что чаще всего мы просто не знаем всей истории человека. И не обязательно, чтобы было насилие или детская травма. Но все-таки ПРД — это сочетание нескольких факторов. В какой-то момент их становится слишком много, психика больше не может работать так, как работала раньше. Это и социальные факторы, и личные истории, связанные с физиологией, дефицитом сна, еды. Сложно поверить, но современная женщина-москвичка, у которой хорошие декретные выплаты, классный муж, может банально голодать. Часто можно прочитать в соцсетях истории о том, сколько раз она разогревала свой утренний кофе, который смогла выпить в 10 вечера. Со стороны это весело и смешно, но иногда это женщина, которая реально ничего не ела. Потому что для этого нужно — ладно уж, не приготовить, но хотя бы заказать еду, отвлечься на телефон, а у нее младенец, который вообще не спит. Муж уходит в 8 утра, возвращается в 9 вечера. Она весь день держится на печеньках, которые к вечеру заканчиваются. Причем внешне это все может выглядеть хорошо: она может жить в большой квартире с классным ремонтом, у нее красивые шмотки, дорогая машина. У нее даже могут быть психотерапевт и учитель по йоге. Просто когда у тебя рождается ребенок, который требует постоянного внимания, как этим всем пользоваться?
****
«Я помню, что как-то позвонила вечером мужу на работу, наорала, что он домой не торопится, а я, кормящая мать, даже еще не завтракала... Да, было тяжело, особенно к вечеру. Ночью вообще в короткие промежутки снились кошмары, обычно связанные с ребенком...»
«Просто хочется вышагнуть из этой жизни и не возвращаться месяц. Отдыхать надо, деток няням, бабкам... У нас такого нет, очень тяжело. Связана по рукам и ногам детьми, ощущение тюрьмы и безысходности...»
— Поговорим о симптомах. Как распознать послеродовую депрессию?
— Когда мы обсуждаем симптомы депрессии в целом, мы часто говорим о том, что меняется аппетит, меняется сон — человек может как спать очень много, так и страдать бессонницей. Но когда речь о молодой матери, все сложнее. Конечно, она спит не так, как спала раньше. Но, например, если женщина не может уснуть, даже когда ребенок спит, — это сигнал. Ей так тревожно, плохо и неспокойно, что она не может успокоиться сама и заснуть.
Если говорить о симптомах, на которые надо обращать внимание с большей достоверностью, главным образом это субъективные вещи, которые может заметить сама женщина. Самое основное и распространенное ощущение — что жизнь кончилась и впереди больше ничего нет. Абсолютный бесперспективняк. Надо встать, сделать все, что необходимо, с ребенком и дожить как-то до конца этого дня. И потом новый день. Но про него лучше не думать, потому что хорошо больше не будет. То есть это постоянный черный туман, в котором она находится.
И это может быть незаметным со стороны. Мама может ходить гулять с ребенком, ходить на встречу с младенцами, менять подгузники, кормить грудью, но это все в каком-то тумане.
Еще один момент, который часто бывает у женщин в депрессии, — это навязчивые пугающие мысли, иногда даже картинки и образы на тему того, что может случиться с ребенком или с партнером. Они досаждают тем, что все время в голове. Женщина начинает думать, все ли с ней в порядке. Например, она пошла с младенцем в торговый центр, стоит на третьем этаже, смотрит вниз через перила и думает: а если я вдруг его туда уроню? У некоторых это переходит к действиям: «я не буду ездить по эскалатору, потому что вдруг со мной что-то случится и ребенок выпадет», «я не хочу, чтобы муж ездил на работу на машине, вдруг он разобьется». И это все представляется в красках.
Это не просто мысли, а образ, который вызывает буквально телесное ощущение. И об этом женщинам бывает сложно поговорить. А как ты расскажешь об этом? «Да, я счастливая мать, но иногда я представляю, что этим ножом я могу зарезать ребенка, поэтому на всякий случай все ножи я убрала». Это не то, о чем ты расскажешь в кафе подруге. Поэтому очень часто женщины, у которых даже есть возможность пойти в кафе с подругой, туда не ходят. Потому что они только еще больше начинают себя чувствовать изолированными, исключенными из мира «нормальных» людей. Большинству женщин, кажется, что всё, крыша поехала. И никому про это нельзя говорить.
— На что еще стоит обратить внимание?
— Сама женщина или ее близкие могут заметить, что она ведет себя не так как раньше. Опять же, здесь не все так однозначно — ведь она стала матерью, и всё изменилось. Но если мы видим женщину, которая каждый день плачет, наверное, это происходит не от радости материнства. Или если она становится дико раздражительной, даже самый маленький момент может сорвать все предохранители.
Часто это связано с тем, что послеродовая депрессия может вызвать ощущение тотального хаоса, абсолютную беспомощность. Что делать с ребенком, нормальны ли изменения, которые произошли с телом, грудь с молоком, швы, разрывы, растяжки, волосы еще выпадают. Все выходит из-под контроля. И в этот момент некоторые женщины очень держатся за структуру, порядок. Это дает опору и ощущение, что в этом мире что-то предсказуемо.
Я обрисовала страшную картину: женщина с выпадающими волосами и растяжками, но повторю, что внешне всего этого может быть не видно. Это может быть ваша подруга или коллега, которая приходит на работу в красивой чистой одежде, с классной укладкой и макияжем, и вы говорите ей: вау, ты будто не рожала! И вот если вы к кому-то приходите в гости, и у вас возникает ощущение, что мама будто и не рожала... То есть у нее идеальный порядок, она в идеальной одежде, к приходу испекла тортик, она улыбается все время. Это еще не тревожный симптом. Но если вы ставите ботинки не на тот коврик, и она вдруг срывается на крик, вот тут можно насторожиться и узнать, как у нее вообще дела.
Послеродовая депрессия имеет очень много лиц, как и вообще депрессия. Это не всегда человек, который плачет и грустит нон-стоп. Обязательно нужно знать, что в депрессии суицидальные мысли, вообще, не редкость, и на них стоит обращать внимание и спрашивать про них.
— Как понять что это не просто усталость, временное состояние?
— Если женщина просто устала — она отдохнула и проснулась с чувством «а жизнь-то прекрасна!». При обычной усталости отдых поможет: кому-то выходные, кому-то наладить ночной сон. Кому-то помогает уехать на три недели без ребенка. Это может быть неожиданное решение, потому что общество сразу навесит ярлык «фу, плохая мать». Но если это послеродовая депрессия, то никакие выходные, никакие отпуска не сработают. В Москве некоторые мамы уезжают на зимовку в теплые страны. Это частая история. Бывает, что женщина действительно устает от жизни в городе, где нет дружелюбной детям среды, где каждый метр, пройденный по улице с коляской, напоминает, что ее тут вообще никто не ждал с ее детьми. Конечно, в теплых краях становится легче. А если это все-таки депрессия, то женщина приезжает на море и думает: и куда я приперлась со своими детьми? И ей так же плохо. А может, и хуже. Потому что семья потратила деньги, приехала туда, где должно стать хорошо. А хорошо не становится.
— Послеродовая депрессия способна повлиять на развитие ребенка?
— Это тонкий момент, потому что мама в депрессии испытывает огромное чувство вины за то, что с ней происходит. За то, что она уже недостаточно хорошая мать для своего ребенка. Есть исследования, которые доказывают, что послеродовая депрессия влияет на развитие ребенка по многим пунктам: развитие речи, интеллектуальное, эмоциональное развитие, умение общаться с другими детьми. Причем влияет так сильно, что эффект прослеживается и в три года, и в школьном возрасте, и в подростковом. Материнская депрессия — это большая вероятность того, что и у ребенка будет депрессия, когда он вырастет.
Но оттого, что мы скажем женщине: вот видишь, как твоя депрессия плохо сказывается на ребенке, — она из нее не выйдет. А погрузится в нее еще глубже. И здесь опять возникает вопрос о том, как устроено сейчас материнство. В XXI веке удивительным образом оказывается, что мать — это основной человек, который должен заботиться о ребенке. У нее обычно нет круга поддержки, как раньше, — семьи, бабушек, садиков, яслей и прочего. Это не всегда было прекрасно, но, по крайне мере, у женщины была возможность разделить ответственность. С чем сейчас сталкиваются мамы — до трех лет ребенка у нее нет садика, а пособие заканчивают платить в полтора года. Что ей делать?
****
«Ближе к годовасию я поняла, что достигла предела. Я просто не хочу жить. Я хреновая мать. Я не справляюсь. Даже чтобы собраться на прогулку, гуглю таблицы «как одеть по погоде». Я не могла самостоятельно решить, во что одеть ребёнка. Впадала в ступор. Я сама плохо ощущала внешний мир. Действовала по схемам и таблицам — съесть должен столько, спать столько... Я просто не чувствовала себя живой, биоробот, модель «хреновая мать». К полутора годам, когда малыш вырос, многому научился и стал спать всю ночь, я пришла в себя. Отрыдала все зажатые чувства, прожила всё что пропустила. Честно сказать, мне капитально не хватало кого-то, кто смог бы оказать помощь. Купить таблетки».
— Что делать родным, которые подозревают, что у мамы послеродовая депрессия? Как ей помочь?
— В книге Ксении Красильниковой «Не просто устала» есть отдельная глава, в которой рассказывается, что делать родным, куда обращаться и куда бежать. Но дело в том, что даже когда есть люди, которые готовы поддержать, не всегда сразу понятно, как и где найти специалистов.
Что могут сделать близкие? Первое — взять на себя работу по поиску профессионалов: психиатра, психотерапевта. Иногда еще нужен эндокринолог, нутрициолог, массажист или консультант по грудному вскармливанию, послеродовая доула, помощница по хозяйству и «кто только не».
Второе — уделить внимание физиологии. Обеспечить женщине возможность спать раз в сутки хотя бы 6 часов непрерывно, питание, которое помогает организму восстанавливаться: еда, богатая белком, медленные углеводы, достаточное количество жиров — все это напрямую влияет на состояние мамы. Возможно, придется подключить других родственников и друзей, которые будут по очереди привозить еду. Представьте, как будто в доме появился еще один младенец.
Третье — важно понимать, что это небыстрая история. Потому что часто люди думают: она сходила к психологу, психиатр назначил таблетки, мы ее покормили, дали поспать, и вот сейчас наступит счастье. Это не так. Если есть необходимость в приеме антидепрессантов, то они обычно не действуют заметно раньше 3–4 недель. Не факт, что препараты подойдут сразу, возможно придется подбирать. Могут быть улучшения и откаты.
И здесь важно запастись терпением и понимать, что родные готовы делать, а что нет. Первое желание — броситься с головой в помощь, но тогда может выгореть сам родственник. Исследования показывают, что у партнеров женщин в послеродовой депрессии в 50 процентах случаев тоже возникает депрессия. То есть каждый второй папа рискует оказаться в этом состоянии. Часто это бывает в семьях, где женщина оказывается на эмоциональном дне, а партнер берет на себя много функций, в том числе эмоциональную заботу. И когда ей становится получше, начинает «сыпаться» партнер. Весь груз, который он тащил, обрушивается на него. А для пап в нашей культуре вообще ничего нет, кроме как пойти в бар и напиться. Так что родственникам нужно готовиться, что это долгий путь. Рассчитывать стоит примерно на год. Но в то же время надо помнить, что это состояние имеет очень хороший прогноз. Послеродовая депрессия, к которой относятся со вниманием и которую лечат, обязательно проходит. И вообще это не самая страшная депрессия, которая может случиться с человеком.
— Есть ли фразы, говорить которые категорически запрещено?
— Это стандартный набор, что слышит женщина: ты просто устала; родила — терпи; ты просто ленишься; у тебя все есть, а ты бесишься с жиру; ты плохая мать. Иногда важно не столько говорить, сколько слушать. Часто можно услышать, что послеродовая депрессия — это нормально и встречается у всех. Это ненормально! И обычно женщина сама чувствует изнутри: с ней что-то не так. Важно поддержать ее: да, с тобой явно что-то не так, тебе правда грустно, плохо, но из этого есть выход.
Иногда женщины говорят, что им важно было услышать: как было раньше — будет. В перинатальных кругах есть такая идея, что материнство нас меняет, и с рождением ребенка никогда ничего не будет так, как было. И это правда так. Но женщина в послеродовой депрессии спрашивает не об этом. Ее интересует другое, она себя спрашивает: «Я вообще когда-нибудь проснусь с ощущением, что в этом дне может быть что-то хорошее? Я смогу выйти на улицу, вдохнуть воздух, посмотреть на солнышко и ощутить, что в целом жизнь приятна и завтра она будет приятна? А не жить как робот, механически. Наступит ли день, когда я буду менять памперс ребенку, он мне улыбнется, и я улыбнусь ему в ответ не потому, что так надо, а потому что это правда кайфовый момент?» Женщинам важно про это знать, потому что изнутри это непонятно.
— Есть ли универсальные слова поддержки, которые может сказать сама себе мама, находясь внутри этого состояния?
— Рекомендую канал «Мама в Телеграме». Очень поддерживающие и теплые слова каждый день. Это такая мама, которой у многих не было, нет и не будет. И про это можно погоревать, а потом взять и начать выращивать себе такую поддерживающую хорошую маму внутри.
— А что сама женщина может сделать, если она осознала, что у нее ПРД и ей нужна помощь?
— Дойти до психотерапевта. Хорошо бы озаботиться этим вопросом еще во время беременности. Можно прийти в нашу группу «Бережно к себе» в Facebook. В ней общаются женщины не только из России, но и со всего мира. Иногда важно сказать вслух о том, что не так, и услышать, что помогает другим.
К сожалению, нужно быть готовой к тому, что встречаются и психологи, и психиатры, которые скажут, что материнство — это счастье, а женщина просто сама дура, что не радуется этому. Другой аспект в том, что многие психиатры в России ничего не знают о совместимости психиатрических фармпрепаратов с грудным вскармливанием. И самый частый ответ, который слышит женщина, которая обратилась за помощью: ну кормить перестанешь, приходи! А если она планирует кормить два года (а именно столько рекомендует ВОЗ. — Е.А.)? За эти два года она просто руки на себя наложит. Но антидепрессанты и противотревожные препараты, совместимые с ГВ, есть. Более того, женщины, которые лечат депрессию, обычно кормят дольше, чем те, кто откладывает прием антидепрессантов.
Если женщине попался плохой специалист, важно понимать, что надо продолжать искать подходящего. Хотя это очень сложно — не отчаяться и не рассыпаться, когда ты в депрессняке. Группа поддержки для того и существует. Целительна сама возможность побыть с теми, кто не осуждает тебя, кто делится не советами, а личным опытом.
И еще важный аспект: прежде чем лечить ПРД как психиатрическую болезнь или историю, которую ты прорабатываешь с психологом, стоит сходить к врачу и сдать анализы. Может быть, это проблема с щитовидной железой. Мы знаем, что недостаток гомона щитовидки ведет к депрессивным состояниям. Может, как у огромного числа женщин, это просто анемия в жесткой стадии, которая годами не лечена. Если это дефицит минеральных веществ и витаминов, сколько бы женщина ни отдыхала, она не восстановится. То есть нужно проверить щитовидку, уровень железа, витамина D, магния. Лечить разговорной терапией это состояние бессмысленно. Но в то же время я часто встречаю мам и специалистов, которые пытаются все свести к недостатку микроэлементов. К сожалению, можно иметь идеальное физическое здоровье и оказаться на дне эмоционально. Так бывает, и важно вовремя заметить, что происходит.
— Можно ли помочь себе самостоятельно, без обращения к врачу?
— Этот вопрос я слышу очень часто. Понятно, что мы все живем в обществе, где нет понимания серьезности психических расстройств. Но, по оценкам Всемирной организации здравоохранения, депрессивное расстройство в скором времени будет основной причиной потери трудоспособности. Не сердечно-сосудистые заболевания, не онкология. Это удивительно. Потому что мы привыкли считать, что если чего-то не видно, это нельзя потрогать, то это не болезнь. А оказывается, что это может серьезно повлиять на всю мировую экономику.
Первое, что нужно сделать, — пройти онлайн-тест по эдинбургской шкале послеродовой депрессии. И посмотреть, сколько баллов наберется.
Есть исследования, которые показывают, что люди в депрессии испытывают такие же ощущения, как люди с хроническими заболеваниями. То есть отсутствие сил — это не выдуманное ощущение, не притворство. Это то, как ощущает себя тело. И это правда очень тяжело. Когда нам больно, мы же идем к врачу. Если врач говорит, что у вас сломан палец, вы же не будете отвечать: подумаешь, пусть болит, это всего лишь палец, не рука и не нога. Это ведь глупо звучит. С депрессией то же самое. Обращаться за помощью стоит в любом случае, но если женщина прошла онлайн-тест и обнаружила, что она в депрессии средней или тяжелой степени, то стоит идти сразу к психиатру и на психотерапию. В случае легкой степени можно начать с психотерапии и посмотреть, как будут развиваться события.
Читайте также: «Пейте, дети, молоко»: как устроена работа консультанта по грудному вскармливанию