О ходе резонансного дела — в интервью адвоката арестованного, Артема Сарбашева.
— Мосгорсуд отменил постановление Бабушкинского суда об аресте Кулакова и вернул весь материал в суд первой инстанции на новое рассмотрение.
— Почему так произошло?
— Мы обжаловали арест, сослались на процессуальные нарушения. Дело в том, что на первом заседании у нас не было возможности представить суду доказательства невиновности Кулакова. Попросту не хватило времени собрать фактуру.
— У вас на данный момент какие доказательства?
— Пока мы уповаем только на алиби. Другое дело, что у следствия тоже отсутствуют доказательства вины Кулакова. Принцип правосудия гласит: не мы должны доказывать невиновность человека, а в первую очередь следствие обязано доказать его виновность.
— Только жена арестованного подтверждает алиби?
— Убийство произошло в праздничные дни. Кулаков с женой в тот день уезжали вместе, потом вернулись.
— Камера на доме Кулакова есть?
— Камера есть, но, по слухам, никаких записей на ней нет. Но в районе больше ста камер, по ним можно отследить весь путь Кулакова.
— У следователей пока с доказательствами вины тоже негусто?
— Из того, что представил нам следователь, у них только полиграф и ДНК.
— В машине, где нашли тело убитой, помимо ДНК Кулакова оказалась еще чья-то ДНК?
— Нам представили справку, где говорится, что в машине обнаружена ДНК еще двух человек. Эксперт установил, что это были мужчины.
— По слухам, в тот вечер у чиновника с Исаенковой был секс в машине. На последнем заседании говорили об этом?
— Об этом никто не говорил вообще.
— Есть версия, что у погибшей был ВИЧ, — вы знали об этом?
— Официально нам об этом до сих пор не говорили. Я удивился, когда информация появилась в СМИ. Откуда такие данные? От следователей я об этом не слышал.
— Новость вас удивила?
— Мы уже привыкли к разным версиям, которые появляются по ходу дела. Например, в Раменском люди с горящими глазами продолжают мне доказывать, что Исаенкова жива, все подстроено специально, чтобы убрать Кулакова. Так и говорят: вот увидите, она скоро появится. Поэтому и история с ВИЧ меня не удивила.
— Местные жители так думают, потому что женщину хоронили в закрытом гробу, никто не видел ее лица?
— Я не знаю, откуда появилась эта фантастическая версия. Также мне непонятно, откуда взялась история с ВИЧ.
— Если все-таки ВИЧ имеет место...
— Эта информация означает, что тогда у Кулакова мог быть мотив. Следователи могут предположить, что, когда Исаенкова донесла до чиновника новость о своем заболевании, он озверел и набросился на нее. Пока информация о ВИЧ не подтверждена официальными документами, я не стану ничего комментировать по этому поводу.
— Сам Кулаков как отреагировал на информацию, что его возлюбленная, возможно, была заражена?
— Он был ошарашен этой новостью.
— Сразу решил сдать анализы?
— Конечно. Как только у него появится возможность, он это сделает. Но пока никакие анализы он не сдавал. В условиях СИЗО проблематично быстро сдать анализы.
— Теперь, наверное, все, кто имел близкие отношения с Кулаковым и Исаенковой, перепугались.
— Наверное, все побегут сдавать анализы. Что касается моего подзащитного, думаю, в ближайшее время он это сделает.
— Он испугался?
— А вы как думаете? Человека огорошили такой новостью, его напугали до полусмерти. Теперь он нервничает из-за этого.
— То есть ранее он не знал об этом?
— Нет, конечно. Сейчас он шокирован.
— Как его жена отреагировала?
— Внешне я не заметил беспокойства на ее лице. На суде она была спокойна. Ничего не говорила про это.
— Она по-прежнему поддерживает мужа?
— Конечно, потому и пришла на суд.
— У Евгении Исаенковой могли быть еще любовники? Может, ваш подзащитный рассказывал?
— Кулаков сам на суде говорил, что не контролировал ее жизнь на сто процентов. У Исаенковой был огромный круг общения. Подзащитный говорил о ней как об импульсивной женщине, активной, она много общалась в соцсетях. Могла в любой момент сорваться, если где-то в районе что-то случалось, и куда-то поехать на своей машине. Но у нее работа такая — она заполняла сайт администрации Раменского района, вела соцсети. По словам Кулакова, Исаенкова способна на необдуманные поступки, могла влезть в нехорошую историю.
— Почему Кулаков не ушел от жены к ней?
— Их роман длился несколько лет. Видимо, отношения приняли стабильное состояние, и всех все устраивало. От жены, как я понял, он не собирался уходить.
— Муж погибшей давал показания?
— Не слышал об этом. В материалах дела об этом моменте ничего не было сказано. Хотя нам показания других свидетелей не показывают.
— Сам Кулаков предполагает, кто ее мог убить?
— Он сказал, что версий много. Но кого-то конкретно обвинять он пока не станет.
— Вы тоже не можете предположить?
— У меня другая задача — доказать невиновность Кулакова.
— Как он себя чувствует?
— Он очень непритязательный человек. Всем доволен. Отношение в СИЗО к нему нормальное. Никаких претензий не высказывает.
13 июня на суде Андрей Кулаков общался с журналистами по видеосвязи. Вот его короткий комментарий: «Сейчас здесь (в СИЗО. — И.Б.) все хорошо, действительно по-человечески. Мне непонятно, почему следователи в отношении меня принимают такие поспешные решения. Мне кажется, они идут по пути наименьшего сопротивления. То, что можно было придумать, высказать банальное предположение — это они и сделали. Поэтому не все так плохо, как кажется. С Исаенковой могло случиться все что угодно. Предположить на сто процентов я не могу, что с ней случилось. Но я точно знаю, что я в тот вечер был со своей женой и с ребенком дома. Сама по себе Исаенкова была достаточно активная, взрывная. Ее несколько часов надо было переубеждать в чем-то, останавливать, чтобы она не сделала поспешные вещи. Она импульсивный человек. С кем она могла встречаться в тот вечер и куда могла поехать — не знаю. Ее дочка сказала, что мама в тот вечер поехала помогать то ли хорошему человеку, то ли нескольким людям. Непонятно. Мне сложно сделать предположения. У меня есть несколько версий, которые имеют право на существование, — я их доложил оперативниками и следователям. Что касается ВИЧ — для меня информация стала неожиданностью. В начале апреля (за месяц до убийства. — И.Б.) Исаенкова делала одну операцию и сдавала анализы. Все было чисто».