Пять тридцать утра. В центре Москвы метро переполнено - ранний час пик. В день Ураза-байрама - обычное дело. Первый поезд запаздывает минут на пять - и вот уже на перроне толпа. Добродушная - и то хорошо.
- С праздником, братва! - к группе рабочих в тюбетейках подходит немолодой мужчина, которого хоть сейчас вставляй в поэму "Москва - Петушки". Нетвердая походка и взгляд, длинный хвостик из седых волос. - Вот я наполовину русский, наполовину татарин - ну, скажем, русский. Одного не могу понять: что у вас там, в Таджикистане, случилось? Почему вы все сюда едете?...
Мужчине что-то говорит один из рабочих - тихо, беззлобно. Кажется, про то, что он на самом деле из Узбекистана... "Ну вот у меня тоже есть проблемы, разные, не буду грузить, - продолжает герой Ерофеева. - Но ребята... с праздником! А хотите пива? У меня есть!"
Из старого рюкзака извлекаются две бутылки. Молодые ребята вежливо - мужчина вдвое их старше - отказываются. Тут как раз и поезд подходит: вагоны уже битком. "Братва" - едущая, несомненно, на праздничный намаз - весело крякает и поднажимает в двери.
На следующей остановке сцена повторяется: снаружи нажимают, уплотняться вроде бы уже некуда, но приходится. За поручень над сиденьями — а времени без малого шесть утра! - держатся десятки рук.
Толпа заканчивается с переходом на Кольцевую линию - туда устремляется основная масса молящихся, потому что именно на Кольцевой - у "Проспекта мира" - расположена Соборная мечеть. Но это не единственный вариант праздничной службы на Уразу. В этом году открыты не только четыре общеизвестных городских мечети - Соборная на проспекте Мира, Историческая на Большой Татарской, Мемориальная на Поклонной горе и еще мечеть в составе мультикультурного комплекса в Отрадном. Помимо них организованы еще несколько площадок - одна из них в Южном Бутове, на улице Кадырова.
«Живу в Бутово, отогнал машину на работу с утра, теперь возвращаюсь помолиться, а потом опять на работу», - улыбается пожилой гладко выбритый мужчина в кипенно-белой рубашке и небесно-голубой тюбетейке. В вагоне, отправляющемся по серой линии из центра на юг, он один ярко выраженный мусульманин (помимо тюбетейки, еще и шлепанцы - так удобнее снимать обувь при молитве). - «Впервые открыли площадку, вот хочу попробовать».
После перехода на "Бульваре Дмитрия Донского" едущие на молитву в вагонах становятся очень даже заметны. Поезд Бутовской линии не так забит, как на Кольцевой, но люди в тюбетейках и кепках, с ковриками под мышками составляют большинство. Женщины в коллективных молитвах в обычных мечетях не участвуют, так что тут только мужчины. Вот сидят в обнимку отец с пятилетним сыном: папа в традиционной тюбетейке, сын в бейсболке. "Я слышал, пап, что там прямо в поле намаз!" - восторженно говорит мальчик. Папа им явно гордится и целует в макушку.
На "Бунинской Аллее" от метро - народная тропа, вдоль которой стоят росгвардейцы. Не оцепляют, а, скорее, демонстрируют оцепление: для полноценной «живой стены» худеньких пареньков-срочников, стоящих через каждые 10 метров, маловато. Но она и не нужна: идет публика самая разная, но все спокойные. Праздник же. К тому же здесь не рабочие-строители, а по большей части именно что средний класс. И снова - семьями: сыновья с отцами за руки, глядят снизу вверх с восторгом. Точно так же, как ходят с папами на футбол или на рыбалку.
«Салам! Привет, дорогие мои!» - к отцу (модная кожаная куртка, узкие брюки, дорогой портфель, длинная борода под орлиным носом) и сыну лет десяти(джинсы, бейсболка, худи) подходит, видимо, общий приятель - взрослый, конечно. Или даже брат отцу, дядя сыну. Первое рукопожатие и серия объятий - папе, потом - бережно и даже нежно - то же самое ребенку. Дальше идут вместе.
Парк начинается почти сразу от метро. А площадка, где вот-вот начнется молитва - метрах в двухстах от выхода. На входе - рамки. Очередей к аркам металлоискателей нет вовсе, арок много, а людей не столько, сколько в центре. Периметр, составленный из металлических заграждений полицейского образца, охраняют те же молоденькие росгвардейцы и с той же плотностью: один боец на десять метров. Всего зашло около 2000 человек - это уже потом скажет один из сотрудников на рамках.
“Это коза и конь!», - продает колбасу торговец. Помимо деликатеса для разговения (Ураза - это окончание постного месяца Рамадана), продают непременные коврики для молитвы и сувениры. Рядом - деревянные коробки с прорезями: "Закят" (пожертвование, милостыня - одна из главных добродетелей, особенно в праздник: считается, что пожертвование в этот день помогает снять с себя грехи). Коврики стоят от 100 рублей, колбаса от 300, а в деревянную "кружку" кладут и зелененькие, и даже оранжевые купюры. Но желтых сотенных больше.
Здесь, как и в центре, работают десятки волонтеров - точно в таких же зеленых жилетах с надписью "ДУМ" (Духовное управление мусульман) и полумесяцем. Мечети же нет - официально ее и не построили, хотя мусульманская община Бутово (она носит название "Милость") очень просит об этом. Но молельный дом все же есть. Только чуть в стороне. А здесь, на поле - белые временные шатры. Вокруг зеленые холмы и панельные здания по периметру.
«Дорогие братья, - шум голосов чуть стихает, и слышно спокойно говорящего проповедника, - Мы не просто граждане Российской Федерации, мы одна из опор нашей страны, мы экономически сильны, мы обеспечиваем рост и процветание. Так покажем, что мы соблюдаем российские законы! Не дадим шайтану, который весь этот священный месяц Рамадан не мог к нам подступиться, захватить нас! Он только и ждет, чтобы подбить нас на дурные поступки!».
И дальше: о том, что очень жалко - в Москве всего четыре полноценных мечети. "В Париже мусульман гораздо меньше, чем в Москве - у нас 4 миллиона человек, у них 1 миллион, - проповедник повышает голос. - А мечетей у них 65! В Берлине умма еще меньше, а мечетей около 80! В Москве же всего четыре. Столько же, сколько в Токио. Но Москва - не Токио! Это многонациональный город! Вот эти шатры - это не уровень России, не уровень Москвы! Давайте все вместе писать президенту, мэру Москвы - вместе мы сможем построить еще мечети!»
И вот уже наступает время для молитвы. Если в большинстве православных храмов на праздничных службах никто не командует — мол, сейчас будем кланяться, а после такой-то молитвы встанем на колени - то здесь мулла именно что все рассказал по пунктам. Что нужно выстроить ровные ряды - показать "красоту Ислама". Что потом нужно будет после той или иной молитвы поклониться в пояс, а затем и лечь ниц. Что потом не нужно расходиться сразу. Что пожертвование-закят, если кто забыл или не успел, можно внести и после службы - все равно зачтется.
«Аллах акбар!» - по этому сигналу, который дальше повторялся несчетное число раз, молящиеся разложили коврики и начали выравнивать ряды. "Братья, ровнее, вон там подтяните ряд!" - левофланговый волонтер в числе сотни других обеспечивает безупречный строй. Перед каждым - коврик. По молитвенной "команде" сотни человек одновременно прикладывают правую руку к лбу и сердцу, потом кладут поклоны, потом и ложатся ниц. Этот строй из молодых и зрелых мужчин - то самое зрелище, которое многих пугает. Ощущение слияния массы людей в единый, подчиненный одной воле, организм, действительно, впечатляет.
«А знаете, мне совершенно они не мешают, - пенсионерка Валентина Ивановна Речицкая сидит на скамейке рядом и наблюдает за молитвой. - Вчера узнала, что такое будет, вот решила сходить посмотреть. Такого, чтобы, как в новостях показывали на проспекте Мира - нет и близко, тихо-спокойно».
Тем, кто едет в центр на метро, впрочем, толпы молящихся мешают. Увы. Поезда примерно в течение часа после окончания намаза брали штурмом. Чтобы на станции не творилась давка, полиция частично перекрыла вход. "Женщины и дети, проходим слева, мужчины с детьми тоже!" - монотонно командуют полицейские. Остальным, чтобы не создавать затруднений, настоятельно советовали идти пешком до следующей станции - "Улица Горчакова". Впрочем, этот час пик был не очень долгим. К девяти утра в Бутово было уже спокойно. И даже железные ограждения успели убрать.